— Эй! Вот они! Держи!

— Скачите! Сейчас же! — заорал Гуин и взмахнул мечом. — Встретимся в деревне Раку.

— Ладно, в деревне Раку! Там, где Собачья Голова высотой в палец! — откликнулся Иставан, пришпоривая коня.

Ринда схватила наемника за ногу, пытаясь остановить:

— Нет, мы не можем бросить его!

— Держись, малышка! Мы отправляемся!

— До них не больше трех тадов! Увидимся скоро! — крикнул Гуин на прощание, развернул коня и погнал его в галоп.

Отважный воин поскакал навстречу приближающимся всадникам. Уже вскоре послышались их крики:

— Эй ты, стоять!

— Стоять, или стреляем!

В воздухе просвистели сотни арбалетных стрел. Гуин натянул одной рукой поводья, а другой схватился за меч.

— Ни с места, человек-леопард!

— Сопротивление бесполезно!

Гуин обращал на эти крики не больше внимания, чем на падающие с неба ангельские волосы. Он быстро огляделся по сторонам: нужно было отыскать гнездо песчаных червей или многожоров, чтобы заставить их напасть на всадников. Но ничего не обнаружив, он решил пустить в дело меч и окинул взглядом надвигающиеся на него сотни воинов.

— Гуин! — раздался позади него детский голос, сопровождавшийся топотом копыт.

— Дурачье! Зачем вы вернулись? — откликнулся он. Его глаза вспыхнули яростью.

— Плохи дела! Посмотри-ка! — крикнул Иставан и указал на восток, туда, куда они собирались бежать. Дети сжались перед ним на седле и с тревогой глядели на человека-леопарда.

Глаза Гуина сузились, ярость, горевшая в них минуту назад, пропала. На востоке, на фоне гор поднималось еще одно облако пыли.

— Нас взяли в клещи, — выдохнул Иставан.

Гуин испустил тяжкий стон.

В нем звучало почти что отчаяние.

Два пыльных облака постепенно смыкались вокруг четверых друзей, словно гигантские челюсти.

— Гуин, нам конец, — прошептала Ринда слабым голосом. Ее глаза наполнились слезами. — Они догнали нас, и теперь нам уже не вырваться. Остается надеяться лишь на то, что эти монгаульские черти обладают хоть каким-то понятием о чести и наша смерть будет легкой. В любом случае, мы с Ремусом не забудем, как ты решил пожертвовать собой, Гуин, и как сражался за нас. И ты, Иставан… — Она обернулась к наемнику, и его глаза, встретившись с ее взглядом, расширились от удивления. — Спасибо тебе. Спасибо, что помог нам бежать. Теперь ты один из нас можешь спастись. Разыщи наших, во что бы то ни стало, и расскажи им обо всем!

Наемник, не ожидавший такого излияния чувств, моргнул и промямлил, что сделал вдвое меньше, чем было в его силах.

— Не теряйте надежды! — оборвал его человек-леопард. — Я же говорил вам, наследники трона, — нужно сражаться до последнего! Бейтесь, даже если не можете поднять меч!

— Н-но… — выдавил Ремус.

— Постойте! — воскликнул Иставан. В его голосе звучало какое-то странное напряжение. — Это облако какое-то не такое!

— Что? — удивилась Ринда.

— Они… это…

Тут им показалось, что наемник лишился рассудка. Он откинулся назад и весь затрясся от смеха.

— Иставан! — воскликнула Ринда, укоризненно сузив глаза.

— Ах-ха-ха! Теперь я понял! Как раз вовремя! — выкрикивал наемник, колотя по седлу кулаками.

— Хо! — неожиданно воскликнул Гуин так же радостно.

— Что такое? — начала принцесса.

— Суни! — воскликнул Гуин. — Езжай, Иставан! Езжай на восток. Только на всякий случай пригнитесь пониже, а то в вас могут попасть из арбалетов.

— Держитесь крепче, ребята! — крикнул наемник, пришпоривая коня.

— Но при чем тут Суни? Что происходит? — допытывалась Ринда, все еще ничего не понимая.

Иставан снова развернул своего коня, и они помчались к облаку, приближавшемуся с востока.

— Суни привела свое племя, чтобы спасти нас! — крикнул наемник. — Эта маленькая обезьянка пришла нам на помощь, хотя и не слишком быстро! Мы чуть было не попали в пасть к многожору!

— Суни! — воскликнула Ринда и зарыдала.

Дикари были уже довольно близко, и принцесса наклонилась вперед, чтобы их получше разглядеть. Они были почти вдвое ниже гохрцев. Иставан придержал коня, чтобы тот не налетел по инерции на союзников.

Семы были не слишком искусными, но яростными воинами. Их лица покрывала красная боевая раскраска, а за спиной виднелись колчаны с ядовитыми стрелами и луки с тетивами из лозы. Тела прикрывали наряды из шкур, а головные уборы состояли из перьев каких-то редких птиц.

Впереди шагала или даже почти бежала знакомая маленькая фигурка.

— Суни! — воскликнула Ринда, спрыгнув с коня, чтобы кинуться ей навстречу. Неловко приземлилась и упала на колени, но тут же поднялась и побежала, не замечая, что ноги вязнут в песке.

— Рииинда! — откликнулась маленькая дикарка. По ее обезьяньей мордочке побежали слезы.

— Суни! — Девочки обнялись, не замечая монгаульских стрел, падающих вокруг них на песок.

Они всхлипывали и повторяли имена друг друга, не в силах даже перевести дыхания. Девочки принадлежали к разным народам и к разным сословиям и даже не знали общего языка. Но здесь, в песках Носферуса, они поняли, насколько сильна их дружба.

— Суни! Моя дорогая малышка Суни! Ты настоящий друг! — повторяла принцесса, а слезы все бежали по ее лицу.

— Алура, алуфех эмииру, аллу елаату! — лепетала та возбужденно, указывая на низкорослое войско позади нее.

Иставан и Ремус спрыгнули с седла и побежали к семам. А лошадь обессиленно повалилась на песок.

— Один, два, три… Кажется, их около сотни плюс мы с Гуином против армии Монгаула. Похоже, наши шансы возрастают, черт возьми! — произнес Иставан.

— Благородная госпожа! — раздалось неожиданно.

Ринда встрепенулась и огляделась.

Суни отстранилась и, улыбаясь, указала на одного из своих соплеменников. Беглецы с первого взгляда поняли, что перед ними вождь. Это он разговаривал по-человечески, причем акцент был почти незаметен.

— В благодарность за спасение дочери нашего племени мы поможем вам в битве и приглашаем вас в свою деревню.

— Я… я не знаю, что и сказать, — выдавила принцесса.

— Я Лото, верховный вождь племени Раку. Вижу, вы устали. Пожалуйста, спрячьтесь за нашими спинами.

Ринда удивлялась тому, что он так хорошо говорит на языке Срединных Земель. Она опустилась на одно колено, чтобы поприветствовать вождя, как было принято при ее родном дворе, и взяла его за мохнатую руку.

— Я Ринда-Провидица из королевского дома Парроса. Это мой брат Ремус, наследный принц. А это наш друг Иставан Валачский.

— Не время разводить дворцовые церемонии перед обезьянами! — воскликнул наемник, не в силах сдержаться. — Клянусь раздвоенным мечом Сиреноса, человек-леопард уже сражается в одиночку с сотнями монгаульцев!

Ринда вспомнила, где находится, и огляделась по сторонам. За спиною у них разыгрывалась яростная битва. Принцесса слишком увлеклась встречей с Суни и не заметила, что Гуин уже начал сражение. Рыча, словно дикий зверь, и воздев меч над головой, он двинулся в одиночку против целого войска.

Враги встречали его удивленными возгласами.

Они толком не знали, что делать с одиноким, но грозным воином, мчавшимся прямо на них, и невольно расступались перед ним. Наконец Астриас махнул красным командирским флагом, приказывая выровнять строй и напасть на Гуина.

Тот вмиг заработал мечом, круша всадников направо и налево.

— Не стрелять! Нужно взять его живым! — крикнул Астриас. Он пришпорил коня и сам кинулся к Гуину. Командира выводило из себя то, что нельзя сражаться по-настоящему. Но приказы дочки герцога были недвусмысленными. Если бы с ними специально не отправили белых воинов Сайма и Фелдрика, он бы тут же приказал прикончить человека-леопарда, а после придумал бы какое-нибудь оправдание.

— Смелее, смелее! Он же совсем один! — кричал Астриас, подгоняя своих растерявшихся воинов.

Но хотя Гуин и был один, сражался он за десятерых. Красные доспехи заливала красная кровь. А человек-леопард, рычавший по-звериному, напоминал звероголового бога Сиреноса, поющего боевую песню и танцующего кровавый танец, чтобы поглотить их души. Всадники валились с коней на землю, и никому не хотелось попасть под следующий удар.