Тогда я немного жалела о случившемся, вмешавшись столь радикальным способом. Вожак Кавказцев, может быть, рассердился на то, что я застукала его на месте преступления, и хотел просто меня укусить за руку или ногу. Убивать местного Проводника-Целителя у него не было особых резонов. Скорее всего, это была просто вспышка ярости.

Но полагаться на здравый смысл собаки-каннибала как-то не хотелось.

Убитый человек оказался еще тем негодяем — он, как оказалось, принадлежал к банде, которая получила заказ на кражу из Стаи маленьких щенков. Право, не стоило из-за него вмешиваться в собачью политику и обострять борьбу за власть в Стае Кавказцев. Но все же я представляла власть людей и прямо заявила собакам, что пожирание людей, как и других разумных видов недопустимо и будет наказываться. Всеми доступными методами. Таков закон людей, и он обсуждению не подлежит.

Нодар, один из альф Стаи Кавказцев, сообщил мне, что чуть ранее загнал бандитов в пещеры, и те отстреливаются из арбалетов и однозарядников. С ним я общалась лишь потому, что, в отличие от окровавленной морды Одинокого Убийцы, его пасть была чистенькой — он, насколько я знала, был очень удачливым охотником с железной выдержкой, и тоже не одобрял своих менее щепетильных собратьев. Считал, что поедание людей свидетельствует о низком статусе и неудачливости охотника, неспособного добыть себе пропитание. Но был в явном меньшинстве.

Голод — слишком сильный аргумент в спорах хищников.

Когда к пещере подошли вызванные мной через Печать Силы наши энерговоины из Двадцать Пятого Форта, все бандиты, изрядно покусанные, уже были мной связаны и допрошены — я, с поддержкой боевой группы Нодара, управилась менее чем за минуту от начала атаки на этих горе-бандитов.

Мелкая банда из четырнадцати крестьян даже не платила дань местным воровским авторитетам. Озоровала изредка и осторожно, надеясь остаться незамеченными и властями, и другими бандитами. Бойцами они оказались очень слабыми. Брали свое неожиданностью, численным превосходством, а не умением. Но на их совести, как оказалось, было несколько убитых охотников и сталкеров — у тех было очень дорогое оружие и снаряжение, которое можно было выгодно продать Рейдерам или южнее — в немецких поселениях.

А мы-то грешили на Рейдеров-партизанов!

Считывать мысли трясущихся от страха горе-бандитов было просто гадко. Словно опускаешься с головой в жидкое дерьмо. Поэтому, я, несмотря на просьбу Пабло Каррера, судорожно замотала головой — мне хватило и того, во что я вляпалась, не успев закрыться от мыслей бандитов непробиваемым ментальным щитом. Словно в навозе вывалялась.

Впрочем, у Пабло была соответствующая репутация — несколько бандитов, пытаясь вызвать его расположение, сами запели, наперебой рассказывая то, что им известно, еще до начала допроса. До Рейдеров этим жадным пеонам было очень далеко — Пабло расколол их, как сосновую дощечку, даже не прибегая к особым средствам ведения допроса. К тому же, на поверку, они еще и оказались информаторами непримиримых Рейдеров-партизан. Для них, видите ли, это был удобный способ заработать деньги и сбыть награбленное добро.

Тупые, трусливые, алчные крестьяне — что с них возьмешь. Захотели срубить деньжат по-быстрому, обнаглев после нескольких удачных грабежей и убийств. Посчитали себя неприкасаемыми королями преступного мира, перед которыми все остальные жители Корто должны дрожать от страха.

Ну-ну…

Заказчиками оказались не местные — банда немцев, живущая южнее и продающая щенков с фиктивными документами. Капитан Пабло Каррера, не долго думая, повесил четырех бандитов-убийц, сколотивших банду. А остальных отвез в тюрьму, в Двадцать Пятый…

Как я узнала позже, новым вожаком Кавказцев стал Одинокий Убийца. И он оказался еще более суровым лидером, чем Клык — терроризировал свою собственную стаю, пытаясь удержать власть силой и страхом. Поэтому я очень сожалела о смерти Клыка — тот был более предсказуемым и прагматичным, заботился об усилении Стаи. В итоге другая местная Стая — колли, во главе с Рыжей Пастью, воспользовалась моментом и численным преимуществом. Она вернула после битвы с ослабленными внутренней грызней за власть Кавказцами приличный кусок своих бывших охотничьих территорий. А Одинокий Убийца, не сумевший защитить лагерь со своими молодыми щенками и самками, согласился на унизительный договор с соседями. Вряд ли колли стали бы грызть потомство Кавказцев, но вот забрать их и воспитать в своей Стае — могли. Поэтому Одинокий Убийца, вернув по договору своих щенков, выиграл больше, чем потерял.

Чернота собаками практически не переносится, а жизнь слепой, больной собаки, как правило, обрывается самым печальным образом — в больших мучениях, через несколько дней, если не подоспеет помощь Мастер-Целителя. И я была единственным полевым Целителем-человеком, работающим с собаками на территории Корто, за пределами уютных фортов и городов — другие Проводники с даром целительства этот опасный район обходили стороной. Да им это и не нужно было — жители Корто, не говоря уж о собаках, были намного беднее зажиточных провинций Нового Киева.

У Одинокого Убийцы и Рыжей Пасти не было своего Целителя в стае, как, например, у Ланса — Боевого Лидера Стай Корто. Огромного овчара — даже по меркам собак, модифицированных гроллами. Поэтому работы мне хватало, а печальный инцидент с Клыком, как ни странно, только добавил мне репутацию, особенно среди Диких Стай.

End 2ур. 64

Мои воспоминания прервало чувство опасности. Это меня о чем-то предупреждала обеспокоенная Натали, малышка — Небесный Купол, нашаривая сенсорами остальных моих симбионтов что-то сзади.

«Кто-то сражается со Смерчем. Кажется, Левиафаны», — предупредила меня она.

— Минутку! — я остановилась и резко развернулась назад. Собаки тоже что-то учуяли. По крайней мере, они тоже развернулись.

Несколько раз что-то взорвалось. Еще сильнее.

Та-ак, прибыла местная кавалерия — Левиафаны, собравшись в стаю, из-под земли напали на Смерча-Убийцу.

Отошли мы вроде бы далеко, но врывы сейчас были такими громкими, что создавалось впечатление, словно энергсражение шло совсем рядом. Левиафаны тоже обожали металл и дрались со Смерчем за такие «вкусные» останки капсулы и шаттла.

— Это мои знакомые, — улыбнулась я. — По Смерчу Огненными Штормами лупят.

— Знакомые? — удивился Дэниел. — Это что, артиллерия?

— Неет. Левиафаны. Такие подземные хищники, из мира Красноты. Они тоже Смерчей до чертиков не любят. Смотри — Смерч убегает! Поджал хвост, гад! Так ему и надо!

Я сопровождала видеокамерой летящие по воздуху обломки.

— Это что? Мой шаттл? — спросил Дэниел. Видимо, тоже усмотрел остатки своего шаттла.

— Ну да. То, что Смерч успел выхватить из-под носа Левиафанов, — согласилась я, и облегченно вздохнула. — Наконец-то Смерч убрался! Дожует останки твоей колымаги уже в космосе. Низко, в атмосферу, такой большой Смерч-Убийца спускается только для кормежки и забора воды. Их основные пастбища — в ионосфере Новой Женевы, и даже выш…

На несколько мгновений мы ослепли. Затем по ушам ударила взрывная волна. Я еле удержалась на ногах. Но Натали — умница! — успела прикрыть рецепторы, которыми я и мои симбионты пользовались для ориентирования, непрозрачной силовой мембраной, защитившей от пика вспышки.

— Дэниел, как ты!? — встревоженно спросила я, склоняясь над ним.

— Ничего не вижу! — простонал он, прикрыв закрытые глаза целой рукой. — Что это было!?

— Это — Армагеддон, — пояснила я. — Дэниел, ты ведь не смотрел на вспышку?

— Нет. Не совсем…

— Ну, слава Богу, — облегченно вздохнула я. Кажется, все в порядке, обошлось.