— А ведь я этого цветовода сразу заподозрил, — сказал Ромка. — Что-то у меня все время в голове насчет него вертелось. И теперь я понимаю, как он деньги из сейфа выгреб. Цветы свои принес, заставил хозяев их в вазу ставить, пока они суетились, отвлекались, а он и сфокусничал.

— У меня тоже были подозрения насчет этого Святослава Петровича, — сказал Артем. — Помните, как он нарезал букет какой-то женщине, а мужчина, который с ней был, говорил, что на продаже цветов много не заработаешь. Это ж какую плантацию надо иметь, чтобы обогатиться, а у него сад не очень большой, хоть и красивый, слов нет.

— Верно, — согласилась с ним Лешка. — Цветы ему были нужны, чтобы с их помощью в доверие к людям втираться. Он был злым чудовищем, засевшим в прекрасном саду и выбирающим свои жертвы. Но клумбы свои он любил. Я никогда ни у кого таких дельфиниумов не видела.

— Каких таких дельфиниумов? — сразу же заинтересовалась Нина Сергеевна и взглянула на тот, что ей передала Маргарита Павловна.

— А они у него были не только синие и фиолетовые, как у вас с Маргаритой Павловной, а и розовые, и красные, и бордовые, причем махровые и очень пышные.

— Да что ты говоришь? — вздохнула Нина Сергеевна. — Жаль, что теперь не у кого будет попросить семян.

— Почему это — не у кого? — возразил Ромка. — Цветы-то на клумбе остались, никуда не делись. Если в том доме поселятся какие-нибудь люди, мы попросим у них кустик, а никого не будет — сами выкопаем.

После завтрака друзья собрались в больницу навестить Руслана. За ними на своем красном «Рено» заехали Маргарита Павловна и Жан-Жак, которых тоже беспокоило здоровье мальчика.

Облачившись в белых халаты, нагруженные свертками с фруктами и пирогами Маргариты Павловны, с джипом и белым зайцем — Маргарита Павловна прихватила эти игрушки из своего сарая — они подошли к палате, где лежал Руслан, но их задержала дежурная сестра.

— У мальчика уже есть посетители.

— Валентина Георгиевна? Его приемная мама? — спросила Лешка.

— Нет, другие женщины.

Лешка заглянула в палату и глазам своим не поверила. Возле мальчика сидели Наталья Алексеевна, мать Евгения Михайловича, а рядом с ней — тетка Раиса. Она гладила его по голове и что-то шептала.

Ромка приподнялся на цыпочки и на миг онемел от умилительной картины.

— Вот это да! Вот уж кого не ожидал здесь увидеть! Знаю, зачем она пришла. Хочет получить информацию из первых уст, чтобы потом разносить ее по всем поселкам.

— Ну зачем ты так говоришь? — возмутилась Лешка.

— А я верю, что она пришла сюда из добрых побуждений, потому что в ней проснулось чувство вины.

И Маргарита Павловна ее поддержала:

— В каждом человеке есть что-то хорошее.

— Значит, и в фокуснике? — воззрился на обеих Ромка.

— И в нем тоже. Вон он какие цветы разводил! — ответила Лешка. — Только плохое начало в нем победило. Наверное, его в детстве плохо воспитывали, или его никто никогда не любил и не говорил, что делать можно, а чего — нельзя.

Когда тетка Раиса вышла из палаты, все пошли к мальчику, а Ромка побежал за женщиной, ухватил ее за рукав и задал давно мучивший его вопрос.

— Теть Рай, если не секрет, где вы взяли деньги на кухонный комбайн?

— А мы его вскладчину купили, подруге на юбилей, — ответила тетка Раиса.

Тогда Ромка задал второй вопрос, который занимал его еще больше.

— А почему вы сказали Наталье Алексеевне, матери Евгения Михайловича, что видели Руслана в поселке в тот день, когда из их сейфа пропали деньги?

— Я лично его не видела, — пожала плечами тетка. — Мне об этом сосед сказал, Святослав Петрович. И я сказала ей, что мальчишку видели в поселке, только и всего.

— А вы с соседом о Руслане раньше разговаривали?

— Ну, как тебе сказать… — замялась тетка, и Ромка понял, что фокусник прекрасно знал о появлении мальчика в их поселке, хотя и уверял всех в обратном.

Юный сыщик вернулся в палату, присел рядом с Русланом и погладил его по руке.

— Все в порядке?

— Да, — кивнул мальчик.

И тогда Ромка наклонился к нему и шепнул:

— Поправляйся скорей, вместе пойдем обследуем твой склеп. Согласен?

— Ага, — так же тихо ответил Руслан, и Ромка ему подмигнул.

— Наш человек.

А когда они вышли из палаты, сказал:

— Я теперь знаю, как, вернее, почему фокусник украл бумажник. Он, может быть, и не собирался этого делать, но когда увидел Руслана, перелезающего через забор, то решение пришло к нему мгновенно. Он обрадовался, что будет на кого свалить кражу, указал на пацана, как в прошлом году на неизвестного цыганенка, и тут же прикарманил чужие денежки. А наутро ему представилась блестящая возможность подбросить пластиковую карточку в вещи Руслана. Ведь это он — я потом вспомнил — попросил Валентину Георгиевну их всем предъявить.

Друзья вернулись домой, а после обеда к ним пришли Сашка и Машка Ведерниковы и потребовали рассказать им про пожар в Калиновке и о разоблаченном преступнике — молва обо всем этом уже докатилась до Медовки.

Ромка, сгущая краски, стал излагать подробности происшествия — он обожал это занятие, — и вдруг его рассказ прервал телефонный звонок.

Юный сыщик снял трубку, будучи уверенным, что это Венечка. Они с ним уже вчера разговаривали перед тем, как лечь спать, но, наверное, Венечке и сегодня захотелось им позвонить и узнать, как дела у Руслана.

— Алло, — беспечно произнес Ромка.

— Аполл… Аполлинарий Иеронимович? — спросили в трубке.

— Да, я, — Ромкин голос вмиг преобразился, стал солидным и важным.

— Вы действительно можете разрешить любые проблемы?

— Действительно и очень быстро, — подтвердил юный сыщик и подтянул к себе блокнот. — Говорите мне свой адрес, я записываю.