Глава первая.
ДО МАФИИ
1. Знакомство.
…Итак, знакомьтесь: Альберт Леонидович Лещенко. В мае 1997 года, когда нас свела судьба, — 32 —летний красавец-мужчина, процветающий бизнесмен. Строен, черняв, смугловат… Элегантный костюм цвета кофе с молоком, ухоженные щеголеватые усики, изысканные манеры… И одновременно — ощущение внутренней силы и напористой готовности сражаться до конца…
Женщины перед такими обычно млеют, а мужчины — укорачиваются в росте…
Мы познакомились на вечеринке у приятеля, мимоходом сообщившего мне: «Учти, Алик — из братвы!.. Будь осторожней!»
Разумеется, я тут же завязал с Аликом дружескую беседу. Тем более, у нас сразу нашлась общая тема: оба увлекались историей ВВС разных стран…
Короче, сдружились.
И позднее тоже регулярно «контачили», - встречались в кабаках, под водку и пиво обсуждая политику, футбол и баб, рассказывали друг другу о пережитом…
Он много говорил о себе, о своей жизни. Разумеется, не называя конкретных имён и некоторых обстоятельств, но во всём остальном казался вполне откровенным.
Всё услышанное, с его разрешения, я записал на бумаге. И теперь эта маленькая документальная повесть — перед вами.
Небольшая вводная информация.
Не раз слышали друзья от Алика присказку: «Скоплю бабла — и куплю дом в Канаде, в лесу… Поселюсь с женой и дочкой на природе, среди деревьев, в тиши и покое!..»
Кореша посмеивались, понимая: слишком много знает Алик о всех и про всё, чтоб его так запросто — да и отпустили за бугор!.. А вдруг — «запоёт» там, «застучит» как дятел на оставшихся здесь «авторитетов»?!. Нет уж… Пусть будет всегда под рукою, чтоб в нужный момент его легче было завалить!..
Так что про спокойную жизнь в заморском лесу Альберт мог только мечтать…
И вот, значит, интересную кликуху ему дали — «Леший». От фамилии, понятно, но и — созвучно его постоянным и видимым многим метаниям по жизни, в попытках обмануть судьбу и уцелеть, как-нибудь проскочив между её жерновами.
«Оставь надежду, всяк сюда входящий!..»
… 2. Юные годы.
…Родился он в семье маленьких заводских номенклатурщиков.
Отец в своё время геройствовав на фронте, потом долго работал на производстве, а на пенсию ушёл с должности начальника отдела кадров заводоуправления. Мать всю жизнь — бухгалтер, член месткома… Оба по заводским меркам — люди заметные и уважаемые.
Алик — четвёртый, самый последний из детей… Поздний, всеми балуемый, — в детстве ему разрешалось практически всё!.. Крупный мальчик, способный постоять за себя, а потому — никого не боялся. Куча друзей в школе и во дворе. Не лидер в компаниях (не из драчунов!), но и из общего ряда не выбивался, достойный середняк, — не слабак, и не дурила.
Учителя к нему претензий не имели, а некоторые из молоденьких учительниц на него даже тихонечко и заглядывались…
В 10-м классе втюрился в одноклассницу. Первая «настоящая» любовь — с охами, вздохами, страстными признаниями и жгучими объятиями в смятых простынях…
Хотел даже ещё до армии расписаться с нею, но в итоге — не женился. Ей для отмазки объяснил: «Пока не смогу хорошо зарабатывать — не буду хорошим мужем!», но на самом деле — испугался дурной наследственности. У неё в роду женщины издавна страдали близорукостью — и бабушка, и мама, и она сама… У всех — очки с вот такенными толстенными линзами!.. Зрение у неё уже и так — паршиво, а в будущем она вообще могла почти ослепнуть. Незрячая жена — это хорошо, но лишь когда это — жена чужая…
Плюс к этому, у неё был отрицательный резус крови, при положительном у него… Знакомый врач объяснил: при таком резусе слишком высок процент смертности новорождённых…. Не хотел жалкой участи Алик для своих будущих детишек, вот поэтому с очкастой и не расписался.
Лет через десять услышал краем уха, что былая возлюбленная, окончив институт физкультуры, стала кандидатом в мастера спорта по пулевой стрельбе… Снайпер — в очках!.. Смехота… Видимо, она как жаба — хорошо различала лишь движущие цели!..
После школы Алик хотел поступить в военное училище (знакомые девушки в один голос уверяли, что форма будет ему к лицу), но — не прошёл высокий конкурс… Тогда поступил в институт (к сожалению, без военной кафедры!), и, отучившись без энтузиазма целый курс, ушёл в армию.
3. Армейские годы.
…Середина 80-х застала рядового Лещенко на должности оператора связи в расквартированной в одной из стран Варшавского договора спецБригаде. Здесь он занимался радиоэлектронной разведкой против находящегося через близкую госграницу нашего потенциального противника.
Это сейчас (писалось в 2002-м году) кто не в НАТО — тот дурак, а раньше необходимость борьбы с мировым империализмом воспитывалась советскими людьми с молоком матери, и за НАТОвскими кознями молоденькие операторы секретной техники приглядывали старательно и неутомимо…
Часами, надев наушники, Алик, в числе прочих операторов, «слушал» происходящее на сопредельной стороне. Всё необычное и интересное из услышанного — фиксировалось и докладывалось наверх, там — анализировалось и изучалось. Затем товарищи с большими звёздами на погонах делали должные выводы, и предпринимали адекватные меры, после которых мировой империализм, утирая разбитую в кровь ряшку, уползал в свою берлогу, скуля от полученных оплеух…
…Хорошее было времечко!..
Тянуть армейскую лямку в те годы было несравнимо легче, чем сейчас, но и тогда сахаром военная служба не казалась… Тут тебе — и тяготы казарменного быта, и чужая (чуждая по духу!) страна пребывания, и пресловутая «дедовщина»… Не поставил себя в части на должный уровень — и амбец, до самого «дембеля» прослужишь ковриком для вытирания ног у «дедов»… И хорошо, если не «опустят» и не искалечат, а лишь поиздеваются вволю!..
А жаловаться, слёзы лить в жилетку, звать мамочку на помощь — какой смысл?.. Чего заслужил своим поведением, то и получил сполна!.. Вот лишь на самого себя и жалуйся…
Алик был уж «помазком», отслужившим первый год, и завоевавшим определённый авторитет у своего призыва, когда к ним новым ротным назначили старшего лейтенанта Ванюшина.
Нормальный парень, сумевший попасть в престижную «загранку» без лохматой блатной лапы, — можно сказать, повезло дурику… Ну и загордился, возомнил о себе… Захотел поставить себя выше прочих, доказав всем собственную крутизну!..
Первоначально к успевшему отучиться год в вузе Алику он отнёсся практически как к равному, отношения у них были почти дружеские.
И вот как-то дымили они вместе в коридоре, у распахнутого окна, и ротный задушевно поделился с рядовым Лещенко своими планами: «Найду тут солдата покрепче, «сломаю» его, — вот все и поймут, каково со мною враждовать!.. Начнут уважать, появится авторитет в роте…»
