Затем он еще раз проверил содержимое чемодана. Все было на месте: подарки, шикарный смокинг для церемонии сватовства, теплые вещи. Он достал красный кожаный альбом, вынул оттуда московскую фотографию и положил сверху, на аккуратно сложенные стопки вещей. Ему хотелось обязательно показать ее Анжеле и рассказать все-все о себе.

Закрывая чемодан, Филипп еще раз внимательно взглянул на снимок, и ему вдруг стало удивительно спокойно и хорошо. Он неожиданно понял, что ему незачем больше волноваться. Теперь он ощущал приятную внутреннюю уверенность, ЗНАЛ, что все его тревоги и сомнения позади.

Ужин в ресторане подошел к концу, и Марина с Алексом вышли на улицу. К вечеру потеплело, пошел снег. Большие редкие снежинки мягко скользили по воздуху и, казалось, вовсе не спешили опускаться на землю. От их кружевного танца веяло спокойствием и тишиной.

Марина остановилась под фонарем и подставила обе руки под падающий снег. Снежинки, плавно покачиваясь, возникали из темноты и, попадая в желтоватый отсвет фонаря, еще больше замедляли свой темп, словно стремясь подольше задержаться в прекрасном лучистом потоке. В воздухе запахло волшебством.

– У тебя на носу две снежинки, – сказал Алекс, – смотри-ка, они держатся за руки…

Марина засмеялась.

Они стояли под уличным фонарем и целовались. Вокруг не было ни души. Во всяком случае, им так казалось…

За всей приятной суетой, вихрем ворвавшейся в ее жизнь, Марина никак не могла выкроить время, чтобы навестить свою подружку Инку. С Любой Марина тоже еще не виделась, но неоднократно разговаривала по телефону. Люба была не из тех, кто пропускал свежие новости о только что прибывших с далеких островов подругах. Поэтому названивала она Марине регулярно, требуя все новых подробностей из жизни миллионеров Карибского бассейна. Начинала разговор Любаня, по своему обыкновению, не тратя время на никому не нужные вступления. Поэтому фразы типа «Мариш, а что, вилка-то та цела у тебя? Смотри не потеряй! Мне ее еще людям показать надо!» настигали Марину в разных концах города в течение всего дня, а иногда даже вечером и ночью.

А вот с Инной дело обстояло иначе. Сама она почему-то не звонила. И вконец замученная совестью, Марина поехала ее навестить. Она решила не сообщать о своем визите, а нагрянуть, как говорится, сюрпризом.

Когда Иннуся открыла ей дверь, Марина заметила, что с подругой произошли невиданные изменения. Вместо измученной диетами и повышенными физиче–скими нагрузками бледной девицы модельного типа Марина увидела перед собой слегка округлившуюся очаровательную девушку со свежим румянцем и блестящими глазами. От былой надменности и высокомерия, которые всегда были неотъемлемой ча–стью Инкиного образа, не осталось и следа.

С криком «Маринка приехала!» Инночка накинулась на подругу и чуть не задушила в объятиях. Освободившись из Инкиных цепких ручек и сняв шубу, Марина заметила, что подруга гипс больше не носит и легко перемещается в пространстве, опираясь даже не на костыль, а на элегантную резную палочку. Марина стала прикидывать в уме, когда был перелом, и, произведя нехитрые вычисления, поняла, что срок прошел ни–чтожный и Инка по каким-то неведомым причинам избавилась от гипса значительно раньше времени. Уловив Маринино недоумение, Инка проговорила:

– Подожди, сейчас все расскажу. Кстати, ты есть хочешь?

Только сейчас Марина ощутила, что весь дом наполнен умопомрачительно приятными ароматами свежеприготовленной пищи, и поняла, что сильно проголодалась.

– Ну поела бы, конечно. – Марина принюхалась. – А что, у тебя мама дома? Кто готовит-то тебе? Пахнет обалденно!

– Да нет, мама приезжает, конечно, продукты привозит. А готовлю я сама. – Инка разулыбалась, и на щеках ее появились кокетливые ямочки. Раньше их Марина у подруги не замечала.

Глаза Марины медленно округлились и поползли вверх. Никогда раньше она не слышала, чтобы Инна готовила. Наоборот, хозяйственных женщин она всегда презирала, считая, что самоутверждаются на кухне лишь те, кого Бог обделил более значимыми достоинствами.

Марина присела на стул в кухне. Ей надо было переварить услышанное. А Инка тем временем стала метать на стол различные мисочки и салатницы, заполненные источающей приятный аромат пищей.

– Тебе что на горячее: котлетки из кролика, ба–раньи ребрышки с клюквой и розмарином или тальятелле с море–продуктами?

Подивившись столь обширному меню, Марина не нашлась что ответить, и Инна, продолжавшая суетиться возле плиты, пришла ей на помощь:

– Я рекомендую баранину. Мясо сегодня свежайшее.

Не в силах вымолвить ни слова, Марина только слабо кивнула. Пусть будет баранина. Да, с момента наступления нового года изменения произошли не только с ней. Видно, по всей стране началось!

Инночка поставила на стол дымящуюся баранину, и подруги приступили к трапезе. Тут-то Марину и ждал очередной сюрприз. Оказалось, что с момента их по–следней встречи Иннины пристрастия в еде совершенно изменились. Теперь она ела много и с аппетитом, не отказывая себе ни в тостах из белого хлеба с авокадо и креветками, ни в пряном мясе, ни в картофельном салате. И это Инка, чьей жизненной концепцией была жесткая установка, что из-за стола надо вставать с легким чувством сильного голода! Инка, которая на завтрак, обед и ужин жевала листья зеленого салата, сбрызнутые лимонным соком, притворяясь, что это лучшее в мире кушанье, а по праздникам позволяла себе свежевыжатый сок и горстку орехов! Да-а-а! Какие дела творятся! Марина терялась в догадках, что же произо–шло за время ее отсутствия, и Инка не стала ее томить.

Выяснилось, что, оказавшись в принудительном заточении, Инна времени зря не теряла и призадумалась над смыслом своей никчемной жизни. А призадумавшись, поняла, что жила в общем-то неплохо и весело, но, по сути, зря. В руки ей попалась какая-то книжка, и Инночка, немного книг в жизни своей прочитавшая, в ней толком ничего не поняла. Ничего, кроме одного. А впечатлила ее идея, что каждый человек должен вспомнить мечту свою детскую и постараться ее исполнить. Тогда жизнь смыслом наполнится, а там и до счастья рукой подать.

Усвоив полезную рекомендацию, Инна стала детство свое вспоминать и, призвав на помощь маму, выяснила, что, будучи симпатичной пухленькой малюткой, играла только в одну игру: готовила разные блюда из попадавшихся под руку ингредиентов.

Мама смеялась и рассказывала, что в дело шло абсолютно все: песок из песочницы, лепестки цветов, корни растений, зубная паста и пластилин. Когда девчушка чуть подросла, появились новые забавы. Она стала мнить себя учительницей или врачом. Вслед за этим появилось навязчивое желание стать актрисой. Но это было уже потом.

Поначалу Инна с негодованием отвергла эту мысль. Где она и где кухня! Глупости какие-то! Понапишут ерунды всякой, лишь бы мозги людям пудрить! Но потом, как-то вечером, когда ей было особенно грустно, решила все же попробовать. А попробовав, не смогла оторваться.

Она получила небывалое, сказочное удовольствие от процесса, а отведав своей стряпни, осталась очень довольна результатом. С тех пор она не на шутку увлеклась новым для нее занятием и открыла в себе не–ординарные способности. Сами по себе приходили в голову рецепты новых блюд, и Инка тут же претворяла их в жизнь. Мать только успевала записывать требуемые дочерью ингредиенты и привозила ей сумки с продуктами. А Инночка не отходила от плиты и каждый раз баловала родительницу чем-нибудь вкусненьким. Она смело экспериментировала, соединяла, казалось бы, несовместимые компоненты, и результат всегда был ошеломляющим.

Кроме того, у Инны как-то резко улучшился характер. Она теперь всегда была в хорошем настроении. Такие качества, как стервозность и зловредность, не найдя для себя пристанища в обновленной Инне, перестали быть основными составляющими ее личности.

Когда Инна явилась в ЦИТО на плановый рентген, врачи только руками развели: следов перелома на снимке обнаружено не было. Кость срослась на пять недель раньше срока. Пожилой профессор хитро подмигнул удивленной Инночке: «Что ж, деточка, значит, выводы правильные сделала! Осознала то, что должна была. Молодец, поздравляю!»