«Терроризму необходимо дать чёткое определение, - провозглашает Натаньяху и даёт, - это преднамеренное и систематическое убийство гражданских лиц, находящихся за пределами театра военных действий. Можно согласиться с тем, что некоторые отдельные акции еврейских подпольщиков подпадают под это определение, однако невозможно отрицать, что подавляющая часть их операций была направлена на сугубо военные цели (включая нападение на британский штаб, находившийся в иерусалимской гостинице «Царь Давид») (1996, 125-126). Таким образом, главное – уравновешенность, чтобы на одного убитого штатского приходилось хотя бы по одному с третью военного, и вот ты уже не террорист, а организатор «сложной боевой операции».
Чужой милитаризм – это терроризм, свой терроризм – всего лишь сложная военная операция.
Когда враг нападает первым – это враг нападает первым. Когда я нападаю первым – это «превентивный удар», ответ на провокацию: «Военное столкновение 1967 года было сознательно спровоцировано арабами, отказавшимися соблюдать соглашения о прекращении огня и готовившими войну на уничтожение Израиля» (1996, 131). Что евреи напали первыми – умолчано, вместо этого вставлено абстрактное «столкновение». Ведь когда машины «сталкиваются», не говорят, что одна из них «начала первой»… Начало войны 1967 года Натаньяху описывает, начиная вовсе не с описания «превентивного удара» Израиля: «В первый же день войны иорданская артиллерия начала обстрел израильской территории» (1996, 201). А ведь наивный добрый Израиль надеялся, что в ответ на его превентивный удар стрелять не будут!
Натаньяху даже рассказывает анекдот с моралью «Мы не агрессоры», который бытовал в советской России. «Мой собеседник из британского МИДа был не совсем прав, утверждая, что Шестидневная война была начата Израилем. Можно говорить о том, что Израиль начал боевые действия против Египта…» (1996, 207). «Начать боевые действия», оказывается, вовсе не то, что «начать войну».
Более того, агрессором оказывается Египет – тут спасает словечко «фактически»: «Эта страна фактически объявила Израилю войну, перекрыв Тиранские проливы. Поставленный перед выбором – устранить военную угрозу или быть сброшенным в море – Израиль предпочёл остаться в живых. Решившись нанести превентивный удар противнику, еврейское государство избежало печальной участи, уготованной ему арабами» (1996, 207). А дальше уже спокойно Натаньяху говорит о «развязанной ими [арабами] агрессивной войне» (1996, 210), о том, что арабские страны потеряли земли «в развязанных ими же захватнических войнах» (там же).
«При таких обстоятельствах использование силы для захвата территорий подобно действиям человека, вырвавшего пистолет из рук преступника, который до того уже успел выстрелить в него несколько раз. Государства, бывшие жертвами агрессии, имеют законное право защищать себя от потенциального нападения» (1996, 211). И следуют примеры: США и Окинава, войска советской России в странах соцблока. Последний пример, конечно, немножко подводит Натаньяху… Но его можно извинить – милитаризм всё-таки очень своеобразное психическое состояние.
«Иду на вы»
Натаньяху писал, что взрыв в гостинице «Царь Давид» был направлен «на сугубо военную цель» (1996, 125). В 2006 году Натаньяху участвовал в торжественном праздновании юбилея взрыва. На гостинице тогда установили мемориальную доску. Англия выразила протест, и тогда были внесены изменения в английский текст на этой доске, подчёркнуто, что «по телефону были сделаны предупреждения в гостиницу, во французское консульство и редакцию газеты «Palestine Post» для того чтобы люди покинули здание немедленно. Гостиница не была эвакуирована и через 25 минут взорвалась бомба».
Это любопытный и неявный ход милитаристской пропаганды. На утверждение, что от военных действий не должны гибнуть гражданские лица, милитаристские пропаганда обычно отвечает, что «гражданских лиц» в принципе не существует, что и самые «мирные жители» тесно связаны с военными. Они их рожают, они их поддерживают, они – тыл армии. Если милитарист уже оккупировал страну и имеет дело лишь с партизанским сопротивлением, тогда все жители оказываются потенциальными террористами, они просто днём притворяются.
Тем не менее, изящнее тезис «мы предупреждали». «Иду на вы», - изречение князя Святослава. Тот благородно предупреждал противника о начале «воинской потехи», чтобы противник успел подготовиться. Теперь противника отнюдь не предупреждают, а предупреждают лишь «мирное население», чтобы успело сбежать. Предполагается, что военный человек подневольный, оставит позицию не может, а штатский – пусть бежит.
Именно так Израиль очищает свою совесть. Он всегда предупреждал. Или, по крайней мере, недвусмысленно намекал.
Милитаризм не рассматривает вопрос, насколько технически эффективны предупреждения. В случае с гостиницей – нисколько не эффективны; в результате взрыва погибло больше всего арабов – 41 человек, 17 евреев, меньше всего погибло англичан (15 человек). В этом отношении военная логика даже хуже логики шантажиста, который тщательно следит за тем, чтобы потенциальная жертва имела выбор. В остальном же – это именно шантаж: хочешь выжить – следи за мной, повинуйся моим указаниям, не слушай «своих».
