Линвен покачала головой:

— Нет. Мы пришли показать тебе выход.

— Что?

Вместо ответа обе женщины посмотрели в глубину поляны. Пламя в той стороне немедленно улеглось, и в огненном кольце образовался проход. Джарид оглянулся на привидения, не зная, что ему теперь делать.

— Туда, — сказала Лирис.

Джарид еще мгновение задержал на ней взгляд, не в силах до конца поверить. Потом он посмотрел на бабушку, и та ободряюще кивнула.

— Хорошо, — пробормотал он и направился к проходу. Призраки и огонь последовали за ним.

Несколько минут они шли сквозь густые заросли, пока не оказались на крутом берегу. Джарид услышал шум воды. Это был маленький быстрый ручей.

— Иди вдоль этого потока и выйдешь к Мориандралу близ руин Рольде, сказала Линвен. — Там ты найдешь своих друзей.

Лес был так густ, что Джарид, как ни старался, не смог разглядеть ничего дальше первого же поворота ручья. Он повернулся к бабушке:

— А Элайна?

Призраки переглянулись.

— Тут единственный выход, — сказала Лирис.

— Я не об этом спрашиваю.

— Ты вошел в Рощу Терона, а за это надо платить. Но вовсе не обязательно вы оба должны погибнуть. Да, это единственный выход для тебя, а времени осталось немного.

Джарид покачал головой и скрестил руки на груди.

— Нет.

— Не глупи, дитя! — отрезала Линвен. — Мы даем тебе шанс спастись.

— Вы велите мне купить собственную жизнь ценой жизни Элайны? Не хочу! Неужели вы думаете, что сын Бернела может пойти на такое?

Женщины отвернулись.

— Тогда мы больше не в силах тебе помочь, — тихо сказала Лирис. — Ты снова в его руках.

— Пусть будет так. Мне надо найти Элайну.

Призраки исчезли, огонь погас.

— Да хранит тебя Арик, дитя! — послышался далекий голос Линвен.

— Помни нас! — прозвучал тихий шепот Лирис.

И Джарид остался один во тьме. Единственным источником света был его голубой церилл, сияние которого, казалось, ослабло в зловещей роще. Ишалла вскрикнула. Джарид погладил ее, успокаивая. Ничего, мы найдем их. Он отдышался и зашагал вглубь Рощи Терона в поисках Элайны.

Она не знала, где он, и не понимала, куда ее гонит пламя. Но, глядя на зеленоватую призрачную фигуру и посылая мысли Филимару, Элайна поняла, что это не имеет значения. Маленькая девочка ничего не сказала, да оно и не нужно. Элайна знала ее, хотя они никогда не встречались, по крайней мере Элайна этого не помнила. Ребенок был так похож на нее и на ее мать, что ошибка просто исключалась. Это была Данизе, старшая сестра Элайны, которая заболела и умерла в четыре года, когда сама Элайна была грудным ребенком. Она была прекрасна, несмотря на эти страшные черные глаза.

Родители очень мало говорили Элайне о ее сестре, а Фарен, самая младшая дочь, слышала и того меньше. Но Данизе всегда словно невидимо присутствовала в доме. Когда-то Элайна не спала ночами, думая, как это иметь старшую сестру, и воображая, что разговаривает с Данизе. И вот сестра стояла перед ней. Элайна разрыдалась. Она вся дрожала и не могла говорить.

— Ты меня знаешь, — холодно сказал призрак. Голос доносился словно издалека.

Элайна кивнула.

— Что ты мне скажешь?

— Я... Я не знаю, о чем ты. Мне часто хотелось увидеть тебя.

Данизе невесело засмеялась:

— Правда?

— Да!

— Странно, — усмехнулась маленькая девочка, — похоже, ты всю жизнь старалась заставить маму с папой забыть, что я вообще появлялась на свет.

Элайна замотала головой:

— Это неправда!

— Неужто! Ты так старалась угодить им, чтобы они тобой гордились, — а все потому, что ты боялась, что они любят меня сильнее. Ты думала, что если они будут довольны тобой, то забудут обо мне!

— Нет! — заплакала Элайна. — Это неправда!

Но в словах призрака было больше правды, чем ей хотелось бы признать.

Даже будучи совсем маленькой, едва ли старше этой девочки, Элайна понимала, как ее матери не хватает старшей дочери. И она провела всю жизнь, стараясь заглушить боль матери единственным способом, который знала: стараясь быть лучшей во всем.

— Я никогда не желала, чтобы они тебя забыли, — сказала она наконец, утирая слезы.

— Ты просто хотела, чтобы они любили тебя больше всех!

— Я делала все, чтобы они были счастливы! — закричала Элайна.

Данизе сделала шаг назад.

"Может, это и призрак, — пыталась успокоить себя Элайна, — но все же она маленькая девочка".

— Они были такими грустными, когда говорили о тебе, — тихо начала она, — что я хотела заставить их думать о чем-нибудь другом. Иногда по ночам, лежа в постели, я слышала, как мама плачет о тебе.

На лице девочки появились черные линии. Элайна не сразу поняла, что это слезы.

— И ты пыталась занять мое место.

— Нет, Данизе. Не желала я этого, да и не могла. Никто не мог. Вот почему мама все время грустила. Но тебя не было, и мы с Фарен хотели, чтобы мама с папой думали о нас. Разве это плохо?

Дух заколебался.

— Не знаю, — признала она. — Думаю...

Внезапно она прервалась, и ее черные глаза расширились.

— Кто-то идет! — прошептала она.

И призрак начал тускнеть.

— Данизе, нет! Пожалуйста, не уходи!

— Прощай, Элайна! — закричала сестра уже издалека, и голос ее был тих, как шорох летнего ветра в кронах деревьев.

Призрак исчез, огонь погас, и Элайна с Филимаром остались одни в темноте, освещаемой лишь лиловым цериллом. Элайна всматривалась во тьму, пытаясь понять, кто пришел, и надеясь, что свет церилла рассеет давящий мрак рощи.

Она ожидала увидеть голубой свет камня Джарида или зеленоватое сияние духа Магистра. Но то, что она увидела, заставило кровь остановиться в ее жилах. Это был желтый церилл. Филимар тревожно вскрикнул и вспорхнул с плеча Элайны. Она тоже пыталась бежать, но знакомый голос остановил ее:

— Не торопись, дорогая! Не хотелось бы оказаться перед необходимостью убить тебя.

С бешено бьющимся сердцем Элайна обернулась и посмотрела в глаза учителю:

— Не очень-то верится. Не так давно ты просто мечтал со мною расправиться.

Он покачал головой:

— Не с тобой. Может быть, с мальчишкой. Но не с тобой. Вообще-то, насколько я помню, это ты на меня покушалась.

— Ты убивал Джарида! Что мне еще оставалось делать?

— Вот именно. Мне был нужен мальчишка, а не ты. — Высокий маг подошел еще ближе. — Как я мог причинить тебе зло?

— Не подходи! — предупредила она. Филимар, который уже вернулся к ней на плечо, угрожающе заклекотал.

Сартол рассмеялся:

— Или — что? Ты убьешь меня? Не думаю. Даже если попробуешь, в чем я лично сомневаюсь, у тебя силенок не хватит.

— Пусть я умру, но все-таки постараюсь! — Ей понравилось, как твердо звучал ее голос.

— Я бы не хотел, чтобы дошло до этого. — Он обезоруживающе улыбнулся. — Но тебе следует знать: что бы здесь ни произошло, я буду править Тобин-Сером. Ты не остановишь меня. Я всегда надеялся, что мы будем править им вместе. Но, так или иначе, эта земля будет моей.

— Не верю! Баден остановит тебя!

— Баден и компания мертвы. Остались только вы с Джаридом. Если ты не пойдешь со мной, я убью тебя и свалю все на Терона. А потом я вернусь в Амарид и возьму правление Орденом в свои руки. Никто не узнает, что случилось на самом деле.

Элайна снова заплакала. Баден и все остальные мертвы. Человек, которому она доверяла как никому, — предатель и убийца. И она его не остановит.

— Пожалуйста, не плачь, — мягко сказал он. — Ты не могла спасти их. Но ты можешь спасти себя. Я люблю тебя и всегда любил. И я хочу, чтобы ты стала моей правой рукой. Мы будем вместе править Орденом. Если бы ты только знала, как я силен и какое могущество еще обрету! И ты тоже можешь. Я научу тебя этому, как уже обучил магическому искусству.

— Зачем это тебе? — всхлипнула она. — Зачем ты убил Джессамин и Передура?

— Джессамин и Передур стояли у меня на пути! Они были слабы, и Орден при них был слаб. При мне Волшебная Сила достигнет небывалого расцвета.