— Нет. Это заблуждение. Мой друг не телепат, — заставил себя засмеяться Федор.

Получилось плохо, горло было сухое. На самом деле ни Кузьме, ни Федору не требовалась кровь друг друга, чтобы определить, жив тот или мертв.

— А вот это мы и проверим. Не подействует, придется предъявить Вашим друзьям более серьезное доказательство…

— Ну да! Отрежете мне что-нибудь? — тонко улыбнулся Федор.

— Есть разные способы, но если вы настаиваете… отрежем, — пожал плечами Кирилл, — Хотя, на самом деле, есть и более гуманные методы. Все бы вам, врачам, резать…

Заполнив ручку кровью Федора, он начал писать, сев за столик с инструментами.

— Послушайте, Федор Михайлович! Вам понравится. "На станции метро "Василеостровская" вы сможете забрать Федора Михайловича Беляева, если туда с эликсиром жизни 17 июля в 0.55 придет Кузьма Кравченко. Для уверенности в том, что обмен будет честным, он может взять с собой нескольких спутников". Подписываться я не стану, Федор Михайлович, не обессудьте.

Федор стиснул зубы и с ненавистью посмотрел на Кирилла.

— По вашему взгляду я вижу, что Вам понравилось. Скоро вы увидите своих друзей.

Федор, дернувшись, прошипел:

— Если ты, сволочь, тронешь их хотя бы пальцем!!!

Кирилл снисходительно улыбнулся:

— Я обещаю, что, получив эликсир, отпущу Ваших друзей. Слово офицера!

— Ты не офицер, ты чудовище…

— Чудовищем меня сделали… — тут он задумался, что говорить, а что не говорить Федору, затем решил не говорить ничего, — Неважно, какие обстоятельства привели к этому превращению. Важно то, что я не намерен оставаться в этом раздражающем положении.

— Важно то, что никто не собирается помогать вам в выходе из этого раздражающего положения.

— Да… Я не сказал. Записка будет доставлена Ирочке. Она прочтет ее первая. Она, конечно же, придет вместе с ними…

— Этим вы причините ей бессмысленные страдания. Она очень любит вас, а вы… Вы сейчас не на пике красоты и здоровья.

Метко брошенная стрела сарказма достигла цели. Кирилл изменился в лице — рот превратился в тонкую линию, ноздри затрепетали, прищуренные зеленые глаза потемнели. Несмотря на свои значительные размеры, Кирилл неуловимым кошачьим движением перетек вплотную к кровати, на которой лежал Федор и, согнувшись больше, чем вдвое, вплотную приблизил лицо к лицу Федора:

— Возможно Вы были правы…. Отрезать… Как насчет отрезать Вам язык?

Федор, не мигая, смотрел в зеленые глаза своей смерти.

— Это очень неприятно, умирать связанным, — наконец сказал он, — к тому же Ире нет до меня никакого дела.

— Убивать Вас я не собираюсь. К тому же есть гораздо более неприятные способы умереть. Есть, к сожалению, ей есть до вас дело.

— Шпионили? — снова не удержался от шпильки Федор.

— Проводил разведку на местности, — Кирилл разогнулся, оставив Федора в легком ознобе. До этого момента он не предполагал всей правды своих собственных слов, сказанных Ирине про мужа: "Серьезный человек". Смертельно серьезный.

Федор вздохнул с облегчением.

— Я приведу вас на встречу. Советую хорошо себя вести, чтобы Ваши друзья не пострадали, — между тем продолжил Кирилл, не заметивший или сделавший вид, что не заметил вздох облегчения Федора.

— Как вы узнали, что у меня есть эликсир бессмертия? Что подсказало Вам это? — бесстрашно спросил Федор, ожидая новой вспышки ярости. К его удивлению, Кирилл просто пожал плечами:

— Немногое. Первое — человек, который должен был умереть, выжил. Второе — перед этим кто-то открывал дверь в Сердце Тьмы. Вот и все. Кого могла пропустить Тьма? Совет Девяти не существует с тех пор, как вы, Федор Михайлович, убили троих его членов. Кроме них — вы, да еще пол дюжины разбросанных по миру существ… Просто?

— Просто, — механически отозвался Федор, — Слишком просто… — сказал он задумчиво, — Просто я не верю, что вы способны почувствовать движения Тьмы… И знать что-то про Совет Девяти… — тут он резко спросил — Кто прислал вам чаньши? Янь-ван? Собственной персоной?

Кирилл пожал плечами:

— Союзник. Тактический союзник. Да я Вас ему представлю, позже…

— Вы же сказали, что отпустите нас?

— Я это сказал? Я сказал — отпущу Ваших друзей. Не вас. Вы задаете слишком много вопросов. Мне приказать вставить вам кляп? Да, и про Совет. Не забывайте, я служил в разведке. Мы знали о Вас и Кузьме… гораздо больше, чем Вы предполагаете.

Кирилл с удовлетворением посмотрел на своего поникшего врага и, резко развернувшись, вышел. Федор попытался вырваться, но не смог и, устало вздохнув, закрыл глаза.

Через несколько часов в комнату, что стала камерой Федора, вошел безмолвный зомби с совершенно мертвыми глазами. Принес поднос с едой, некоторое время рассматривал Федора без малейшего выражения, затем подошел к нему и развязал ему руки. Так же безмолвно вышел.

Некоторое время Федор был занят, развязывая себе ноги. Ремни были крепкие, и Федор потерял за этим нехитрым, но напряженным занятием немало сил. То, что пальцы тряслись, а в горле пересохло, нисколько процессу не помогало. Наконец он развязал ремень и вытянулся во весь рост. Кровь начала циркулировать по рукам и ногам, причиняя Федору нестерпимую боль. Наконец, кровообращение восстановилось, и Федор смог встать на ноги. Походив по комнате, он подошел к столику, на котором стоял поднос с пластиковой бутылкой воды и пачкой печенья. Пачка была разорвана и, Федор брезгливо поморщился — есть что-то, чего касались руки мертвецов, он не собирался, но, посмотрев внимательнее, он понял, что раскрошенным печеньем на подносе было написано "жди". Он пошевелил поднос, что бы надпись совершенно стерлась, взял бутылку воды, внимательно осмотрел ее, и, не найдя никаких следов того, что бутылку вскрывали, открыл ее, и с жадностью стал пить. Допив воду, сел на постель и принялся ждать.

Время тянулось медленно, но, наконец, дверь отворилась, и на пороге возник давешний зомби. Он все так же безучастно смотрел впереди себя, но Федору показалось, что нечто шевельнулось в глубине его глаз.

Беляев встал с постели и подошел к зомби. Тот перевел взгляд на Федора.

— Ты меня охраняешь?

Взгляд остался таким же безжизненным.

— Ты написал?

Мертвец моргнул. Федор испытал мгновенный приступ тошноты, но справился с ним.

— Ты поможешь мне?

Еще одно движение веками.

— Я тебе верю, — сам не понимая, почему, сказал Федор.

При этих словах зомби повернулся, как солдат на параде, и вышел из комнаты. Дверь осталась не запертой. Федор несколько секунд оставался в нерешительности, но, затем, глубоко вздохнул и вышел из комнаты, почти нос к носу столкнувшись со своим "проводником", что стоял вплотную к двери. Увидев Федора, он моргнул, повернулся кругом и пошел по коридору. Федор — за ним.

Пройдя короткий коридор, зомби зашел в пустую комнату, в которой единственным предметом обстановки был вытяжной шкаф. Одним мощным движением, отодвинув громоздкую и тяжелую конструкцию от стены, мертвый человек обнажил здоровенный зев воздуховода, по которому можно было передвигаться вполне свободно, для человека с ростом Федора — согнувшись. Федор подошел к трубе, повернулся к своему спутнику и сказал:

— Спасибо тебе.

Зомби моргнул и, с некоторым трудом, опустил и поднял голову, изобразив кивок. Федор тоже кивнул и, согнувшись чуть не вдвое, что бы не задевать плечами за верх воздуховода, вошел внутрь. Труба завибрировала, глухо отзываясь на его шаги. Федор выругался сквозь зубы и пошел осторожнее. После того, как он прошел несколько метров, до его слуха донесся скрип, и стало гораздо темнее. Федор обернулся — вытяжной шкаф стоял на своем месте.

Почти всю дорогу Федор пытался представить, как выглядел этот человек при жизни, вспомнить его, понять, почему, даже мертвый, он пытался помочь. Так и не сумел. Больше он его никогда не видел.

Воздуховод полого, но неуклонно шел вверх и Федор, и так понимавший, что находится под землей, убедился в правоте своих догадок. Периодически ему встречались перпендикулярные коридоры — лаборатория была большой. Наконец, Федор услышал монотонный шелест вращающихся турбин, нагнетавших воздух в это, поистине, мертвое королевство. Федор задумался — а зачем им вообще воздух, но тут же выругал сам себя — самое время для размышлений на философские темы.