— Ты что-то слишком храбр сегодня, — недовольно заворчал Яхм-Коах, выступая из темноты. — Эй, Козим, я же велел, чтобы наш узник не скучал. А у тебя даже угли в жаровне погасли.

— Мастер, я уж и жилы из него тянул, и ногти рвал… Орет как резанный кабан, слышать не могу его криков, слух у меня очень тонкий, — стал оправдываться коротышка, предпочитая держаться во мраке.

— Правда? Хотел бы я послушать. Ну-ка, дай мне вон тот прихват, — хохотнул Яхм-Коах.

Козим с посеревшим от ужаса лицом молча повиновался. Маг поклацал ржавыми железными зубьями пыточного инструмента и удовлетворенно хмыкнул.

— Что может быть надежнее старых добрых клещей. Не так ли, господин барон? — с зловещей ухмылкой маг направился к окаменевшему лицом Сантосу. — Ремина, девочка, позволь просить тебя отодвинуться в сторону.

При виде ужасного вида щипцов в руках Яхм-Коаха девушка чуть не лишилась сознания, но все же пересилила страх и повисла на руке улыбающегося жреца.

— Нет! — отчаянно выкрикнула она. — Только не это! Прошу тебя, пощади его!

— Пощадить? — удивленно пожал плечами жрец. — С чего бы мне это делать? Вот если… — он выжидательно посмотрел на юную баронессу, не опуская своего жуткого инструмента.

— Хорошо, я согласна, — обречено сдалась Ремина. — Я на все согласна.

— К чему принуждает тебя этот монстр? — встревожено спросил барон, звеня цепями. — Не соглашайся, дочка! Пусть лучше он выпьет всю мою кровь, каплю за каплей, но не услышит от меня даже стона!

— Что ж, я готов это проверить, — хищно оскалился жрец.

— Нет! — взмолилась Ремина, становясь между бароном и магом. — Отец, я не вынесу этого! Прости меня… Уйдем отсюда, жрец, — обернулась она к Яхм-Коаху, — нам еще многое предстоит сделать.

— О, эти речи мне больше по вкусу! — оживился колдун. — Обещай вести себя умницей, и с твоим отцом ничего не случиться.

— Слово чести! — кинула Ремина ему в лицо, уже не сдерживая рыданий.

— Вот и прекрасно! — воскликнул Яхм-Коах, с отвращением отбросив прочь ужасные щипцы.

Он подхватил Ремину под руку и повлек к выходу из темницы, что-то ласково нашептывая ей на ухо. Барон Сантос еще долго бился в цепях, и долго гремели в подземелье его проклятия и мольбы, но древние стены замка оставались глухи к его словам, однако, кое-кто к ним все-таки прислушивался.

Яхм-Коах в своем истинном облике степенной походкой вошел в пиршественный зал и нахмурился, застав герцога за беседой с придворным чародеем. Заметив появление жреца, разговор их резко прервался, и взоры присутствующих обратились на мага. Кабраль равнодушно скучающим взглядом рассматривал его пышные облачения, герцог глядел с любопытством, а вот глаза чародея Яхм-Коаху совсем не понравились. Было в них нечто пугающее, отчего веяло грозной силой, и жрец счел за благо не встречаться с ним взглядом.

— Мой господин, — он низко поклонился.

— Кто ты? — спросил его герцог.

— Это Яхм-Коах, — шепнул ему Кабраль, — служитель Митры в этом замке. Барон Сантос настаивал, чтобы именно этому человеку была оказана честь, провести свадебную церемонию.

— Должно быть, ты очень близко стоишь к богам, раз барон предпочитает тебя лучшим жрецам Кордавы? — Ренальд благосклонно склонил голову в знак приветствия.

Яхм-Коах позволил себе заглянуть в его чистые малахитовые глаза.

— Я лишь скромный служитель Митры, ваша светлость, но и ближайший друг барона, помогающий ему в делах вот уже на протяжении многих и многих лет. Я знаю все домашние обряды этого благородного рода. Можно сказать, что Ремина, дочь Сантоса, выросла на моих глазах, и было бы несправедливо, если кто-то другой совершил таинство церемонии.

— Разве обряд не будет проходить по установленным правилам? — железным голосом спросил чародей, и жрец почувствовал, что сердце его заходится от бешеной скачки.

— Позволь представить тебе, почтеннейший Яхм-Коах, моего чародея Витера. Он учился магии в Офире и Шеме и хорошо знает свое ремесло, — запоздало представил своего придворного мага герцог. — Ответь же нам на его вопрос.

— Буду счастлив, развеять все ваши сомнения. Конечно, церемония пойдет по установленному закону, — жрец впился пальцами в посох, чтобы собеседники не заметили, как предательски дрожат его руки. — Но в замке существует древний обычай, согласно которому, жених и невеста должны без лишних глаз предстать пред алтарем, а я молитвою скреплю их союз.

— Мне это не нравится! — откровенно заявил Битер. — В этом замке везде дремлет сила, природы которой я пока не сумел разгадать. Поэтому тебе не стоит рисковать, господин мой.

Яхм-Коах почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. Еще бы миг и он грохнулся в обморок, и лишь благодаря тому, что позади его была стена, ему удалось остаться на ногах. Герцог и Кабраль с замешательством и тревогой смотрели на Витера, пылающий взгляд которого, казалось, так и сыпал искрами.

"Этот чародей опасен. Очень опасен, да сожрет его Сет! — лихорадочно соображал Яхм-Коах. — Он спутает все кости, если его не остановить. Надо срочно что-то придумать!.."

— Воистину, велик твой талант и неизмерима мудрость, господин мой Битер, — елейным голо-

сом запел жрец. — Этот замок так стар и столько тайн связано с ним, что само время оставило в нем свой магический след. А история владельцев замка еще любопытнее… Известно ли вам, господа, что многие в роду Сантос были выдающимися чародеями?

— Для меня это полная неожиданность! — простодушно воскликнул герцог.

Кабраль сидел нахмурившись, исподлобья глядя на улыбающегося жреца.

— Я что-то слышал об этом, — задумчиво бросил Витер, наморщив лоб. — Вы хотите сказать, что это всего лишь след прежних хозяев замка?

— Вот именно! — подхватил Яхм-Коах. — Давно простывший след и ничего более. Ваша светлость, прошу разрешить мне показать мастеру Битеру церемониальный зал. Если он сочтет это место опасным, тогда мы проведем ритуал в главной башне, и все останутся довольны.

— Думаю, это правильное решение, — одобрительно кивнул Витер, поднимаясь из-за стола. — Вы не против, мой господин?

— Еще бы мне быть против, — недовольно буркнул Ренальд. — Ты же знаешь, я ничего не смыслю в этих делах. Ступай, друг мой, мы с нетерпением будем ждать твоего решения.

Витер низко поклонился герцогу.

— Слушаюсь, повелитель. Веди меня, любезный жрец, мой господин не любит ждать, — строго обратился он к Яхм-Коаху.

Маг широким жестом руки пропустил его вперед и, подобострастно кланяясь герцогу, вышел следом. В голове у него уже сложился злодейский план.

Два чародея быстро шли пустынными полутемными коридорами замка. Яхм-Коах с факелом в руке освещал дорогу, то угодливо забегая вперед, то, отставая на несколько шагов. Суета жреца под ногами раздражала Витера, и он никак не мог ни на чем сосредоточиться. Впрочем, когда они доберутся до места, он сумеет взять себя в руки. Пару раз ему показалось, что кто-то движется за ними следом, прячась в темноте стенных ниш. Но, оглянувшись в очерёдной раз, он опять никого не заметил, и счел это за болезненные фантазии, навеянные зловещей атмосферой замка. Витер выругался про себя. "Глупец, тебе уже кругом мерещатся призраки! Возьми себя в руки… Несносный жрец, он скоро выведет меня из терпения!"

— Ну, вот мы и пришли, — Яхм-Коах остановился перед высокой бронзовой дверью с чеканным изображением каких-то мистических чудовищ, на покрытой патиной поверхности. — Возьмите факел, господин, там довольно темно, и осторожнее, умоляю вас, сразу за дверью крутые ступеньки.

Жрец побренчал ключами на поясе, выбрал один и трижды повернул его в незаметном механизме замка. Створки распахнулись сами собой. Витер шагнул вперед и замер на пороге, пристально всматриваясь в темноту помещения.

Прошло несколько мгновений, прежде чем он понял, что комната абсолютно пуста. Яркий свет факела не доставал ни стен, ни потолка, ни даже пола.

— Где же ступеньки!? — Витер заморгал глазами в недоумении, и не сразу заметил, как чья-то тень метнулась к нему и сильные, жилистые, словно древесные корни руки сомкнулись на теле чародея. Грудь пронзила слепящая боль, послышался хруст ломаемых ребер, глаза чародея полезли из орбит. Витер хотел закричать, но эти руки, которые не могли принадлежать человеку, выжали из его легких весь воздух. Перед глазами придворного мага всплыло улыбающееся лицо жреца.