Военврач Булатова раскладывала карты «на свою судьбу». Точнее, на ближайшее будущее. Глянцевые прямоугольники с треском выскакивали из новенькой колоды. Трефовый король, как по заказу, лег рядышком с дамой бубен.

«Карты редко говорят напрямую, – утверждала баба Лиза, гадалка со стажем, которая и обучила Наталью Игоревну этому занятию. – Чаще они только подают знак, который надо разгадать. Толкование и есть главное в нашем искусстве».

Однако как раз сейчас и выдался редкий случай крайнего откровения. Будто сам дьявол-искуситель заставлял карты ложиться так, чтобы у Натальи Игоревны не возникало никаких сомнений насчет своей судьбы.

Третьей выпала пиковая шестерка, при любом раскладе обозначавшая дальнюю дорогу, на сто процентов применимую к вечно курсирующему по российским просторам атомному поезду. А стало быть, дополнительное предзнаменование и подтверждение правильности гадания.

Не открытой оставалась последняя карта, до сих пор лежавшая на столе рубашкой вверх. Тонкие длинные пальцы с коротко остриженными ногтями осторожно перевернули ее. Девятка пик. При виде ее баба Лиза скабрезно улыбалась и потирала руки. Интимная близость.

Наташа поспешно смешала карты и быстро оглянулась через плечо, как будто проверяя, не стоит ли за спиной строгий супруг. Но в каюте, естественно, никого не было, к тому же полковник Булатов, хотя и разбирался во многих вещах, вряд ли был способен определить, что означает данный расклад.

Монотонно стучали колеса, вагон раскачивался и подскакивал на стыках рельсов. Щеки Булатовой пылали. Наташа приложила к лицу холодные пальцы. Неужели это она, мужняя жена, военврач стратегического ракетного комплекса, майор российской армии, сидела сейчас с картами в руках и «гадала на судьбу», как какая-нибудь глупенькая школьница? Смешно! Смешно и нелепо.

«Что с тобой, Наташа? – строго обратилась она сама к себе. Точнее, к той своей половине, которую томила непонятная страсть. – Такого не должно более повторяться… Ты ведь не девочка, чтобы так увлекаться. К тому же этот так называемый король треф значительно младше тебя, он любит свою жену, да и вообще… Выбрось из головы эти глупости!»

Булатова извлекла из ящичка маленькое зеркало, заглянула в него.

Нет. Она не убедила свою вторую половину. Не убедила саму себя.

Сурен вывез его на дорогу к воинской части, и они распрощались.

– Не проболтайся, что я здесь! – напомнил он напоследок. – Я в Москве, возвращаюсь завтра!

Мачо проехал около километра и увидел зеленые ворота с красными звездами, рядом – бетонную будку КПП, входной турникет, и часового с автоматом, который любезничал со стройной девушкой в коротком красном платье и босоножках на высокой шпильке. Рядом с ней стоял большой, перехваченный ремнями чемодан.

Разогнавшись, Мачо вывернул руль, нажал на тормоз, машина с визгом развернулась и замерла в сантиметре от чемодана.

– Здравствуйте, Оксана!

Девушка кокетливо улыбнулась. Чувствовалось, что она привыкла к мужскому вниманию и умеет на него отвечать.

– Откуда вы знаете, что я Оксана?

Мачо забросил чемодан в багажник, предупредительно распахнул дверцу.

– Степан Григорьевич попросил отвезти в Тиходонск Оксану Кудасову. Трудно представить, что по случайному совпадению здесь стоит с чемоданом Вера Иванова.

Оксана засмеялась и села на переднее сиденье. Мачо тронулся с места, бросив назад цепкий взгляд. Автоматчик с завистью смотрел вслед автомобилю. Второй выглядывал из зарешеченного окошка.

– А меня зовут Василий, фамилия – Столяров.

– Очень приятно, Василий. Через час весь гарнизон будет знать, что я уехала на классной машине с мужчиной! – веселилась Оксана. – Как будто меня похитили!

– Я вижу, похитить вас не так-то легко. Вон, какая охрана!

– Это еще что! Там внутри и лента с шипами и доты с пулеметами, и мины, – хохотнула девушка. У нее было прекрасное настроение. Осточертевший военный городок оставался позади, удобное кожаное сиденье податливо принимало форму тела, тихо играла музыка, климат-контроль поддерживал комфортную температуру, мощный мотор вез ее в новую жизнь. А за рулем сидел красивый сильный мужчина, который не просто так форсил рискованным торможением. Значит, она ему понравилась.

– Так вы все время рисковали подорваться? – спросил Мачо, не отрывая взгляда от дороги.

– Почему? – удивилась девушка.

– Я про мины.

– А-а-а… Они в запретной зоне, мы туда не ходили.

Мачо прибавил газу. Они ехали вдоль железнодорожного полотна, огороженного несколькими рядами колючей проволоки. По рельсам медленно двигалась дрезина, два автоматчика пристально всматривались в прилегающие окрестности.

Даже того, что он узнал за пять минут, было достаточно, чтобы сделать вывод: база «Мобильного скорпиона» охранялась очень хорошо. К тому же, наверняка предусмотрено быстрое прибытие подкрепления, даже установлен какой-то норматив… Наверное, пятнадцать-двадцать минут…

Молчание затягивалось. Это недопустимо. На первом этапе знакомства очень важен плотный вербальный контакт. Если пауза длится более минуты, девушки разочаровываются в кавалерах. А когда люди мало знакомы, лучше всего говорить о мудреных, но интересных для собеседницы вещах: о чувствах, о потаенных уголках души, либо о ней самой. Мачо проходил специальную психологическую подготовку, обрел большой опыт и мог бы написать на эту тему целый трактат. Или руководство для начинающих донжуанов. Впрочем, кто такой Дон Жуан? Совсем недавно Мачо с удивлением узнал, что громкую славу тот снискал, соблазнив 24 женщины! За всю жизнь! Во время отдыха где-нибудь на Гавайях ему самому доводилось достигать такого количества за месяц…

Дорога послушно ложилась под колеса, солнце садилось, уступая место сумеркам, от этого в салоне «БМВ» было особенно уютно.

– Мне бы хотелось, чтобы эта неповторимая поездка не заканчивалась никогда, – Мачо посмотрел на высоко открытые ноги спутницы. Кожа на коленках блестела, как будто подсвечивалась изнутри.

– Неповторимая? – заворожено переспросила Оксана.

– Да. Все в жизни неповторимо. Ведь жизнь – это театр. И никогда нельзя сыграть точь в точь ту же сцену одинаково. Один и тот же спектакль, одна и та же сцена, одни и те же актеры, одинаковый текст. Но все равно каждый раз это будет другая сцена.

Сейчас Мачо делал сразу три дела: вел машину, поддерживал разговор и тестировал свою попутчицу. К концу поездки он должен составить полное впечатление об ее внутреннем мире, характере, психологии. От этого очень многое зависело.

– Почему? – Кудасова с неподдельным интересом слушала своего спутника. До сих пор мужчины никогда не говорили с ней на столь возвышенные темы. Смысл произносимых слов, тембр голоса, интонации обволакивали ее, расслабляли и успокаивали. Она испытывала полное умиротворение.

– Все в мире постоянно меняется, – Мачо опустил правую руку на подлокотник и будто невзначай коснулся ладони девушки. Она ее не убрала.

– Изменяется температура воздуха, влажность, давление, настроение актеров, их самочувствие, энергетика, да и сам организм меняется: обновляются клетки, растут ногти, волосы…

– Я никогда не чувствовала этого. А может, просто не задумывалась. И я не чувствую в себе никакой энергетики. Я же не электродвигатель и не трансформатор…

Теперь наступила очередь Мачо улыбаться.

– Сейчас я вам кое-что покажу, – таинственно пообещал он. – Расстегните мне карман рубашки, пожалуйста. Вот этот, нагрудный, справа.

Он вполне мог и сам это сделать, но изобразил, что как раз не может, даже положил руку обратно на руль. Но Оксану просьба не смутила. Ловкие пальчики быстро расстегнули пуговицу.

– Там деньги, достаньте одну купюру.

– Зачем?

– Увидите.

– Как интересно…

В кармане лежала солидная пачка новеньких стодолларовых купюр. Чтобы отделить одну, девушке пришлось вынуть всю пачку, оценив ее вес и толщину. Это полностью входило в планы Мачо.