— Вы уж простите меня, госпожа, — сказал он. — Это я во всем виноват. Грохнулась там посуда… в общем, я кое-как поставил вечером… Ну и влетит мне утром от мистера Джессона!
В это время появился мистер Джессон, а за ним — Мэг и Грейс.
У меня вдруг возникло странное ощущение, будто они выстраивают свои боевые порядки с целью предотвращения нашего наступления. Мысль эта была глуповатой и пришла мне в голову только оттого, что я без конца разыгрывала на столе сражения с оловянными солдатиками. Да, военные традиции были сильны в этом доме.
— На вашем месте, мои госпожи, я вернулась бы в постель, — сказала миссис Черри. — Мне ужасно жаль, что так получилось.
— Но теперь все в порядке, не так ли, миссис Черри? Больше ничего не упадет? — спросила Анжелет.
— Ручаюсь, что нет, — бодро сказала миссис Черри.
— Кое с кем утром у меня будет серьезный разговор, — заверил Джессон.
Я повернулась к Анжелет.
— Ну что ж, услышав столько обещаний, — весело сказала я, — мы можем спокойно заснуть.
— Спокойной ночи, мои госпожи, — в голосе Джессона звучало чуть ли не торжество. — Спокойной ночи, — ответили мы.
Вначале мы зашли в Синюю комнату.
— Ах, милая, — сказала Анжелет, — я только начала засыпать…
— Только начала? Ты разве плохо засыпаешь, сестренка?
— В последнее время — да. Иной раз я не могу заснуть всю ночь.
— Помнится, ты очень крепко спала после этого снадобья от зубной боли, — напомнила я.
— Ах, тогда… ну да, тогда я долго проспала.
— Ты настолько крепко спала, что проснулась совсем здоровой. А знаешь, что на тебя подействовало? Маковый настой.
— Хотелось бы мне так спать каждую ночь.
— Ты бы и спала, если бы принимала это лекарство.
— Но ведь его нельзя пить все время, верно? Если болят зубы — то, конечно, но нельзя же пить его только потому, что тебе ночью не спится.
— Меня-то бессонница не беспокоит. Но если бы беспокоила, то я, наверное, принимала бы его изредка, когда хотела бы хорошенько выспаться.
— Если бы оно у меня сейчас было, я бы выпила.
— Может быть, попросить у миссис Черри?
— Она уже легла.
— Но еще не уснула. Я уверена, что она будет даже довольна. Она ведь чувствует себя немножко виноватой из-за этого шума. Как и все остальные. Ты заметила, что всем им было очень не по себе?
— Они расстроились, потому что разбудили нас.
— Завтра я попрошу у миссис Черри… если ты сегодня потерпишь.
— Конечно, потерплю. Думаю, я все-таки усну.
— Только смотри, — сказала я, — с этими вещами нужно быть очень осторожной. Их нельзя принимать часто. Только время от времени. Я буду твоим доктором и буду прописывать тебе это лекарство при необходимости.
— О, Берсаба! Как хорошо, что ты здесь.
— Надеюсь, ты не передумаешь.
— Передумаю? Что ты имеешь в виду?
— Насчет того, что я нахожусь здесь. Я ведь действительно паршивая овца в семейном стаде. Я ведь не похожа на тебя, Анжелет.
Она вновь завела старую песню про то, как я спасла жизнь Феб и как вырвала Карлотту из лап охотников за ведьмами. Я была вынуждена прервать ее, сказав:
— Пора бы нам в постель. Постарайся забыть про всю эту суматоху и уснуть. И я постараюсь сделать то же самое.
Я чмокнула ее в щеку, а она на миг прижалась ко мне. Затем я решительно освободилась от ее объятий и отправилась в свою Лавандовую комнату.
Довольно долго я лежала без сна, размышляя о том, как нетрудно мне погрузить Анжелет в глубокий сон и занять ее место на брачном ложе.
А потом мне приснилось, что Ричард вернулся домой и я дала Анжелет лекарства, но когда я шла к Ричарду, миссис Черри, мистер Черри, Джессон, Мэг и Грейс выстроились на лестнице, преграждая мне путь.
Это был сон, над которым я могла, проснувшись, посмеяться, поскольку я точно знала, как следует планировать такие операции.
Днем я спустилась в кухню, чтобы поговорить с миссис Черри относительно ее снадобья. Я хотела убедиться в том, что оно безопасно в небольших дозах.
В кухне никого не было. В очаге вовсю горел огонь, и оттуда доносился аппетитный запах. Кусочек мяса, насаженный на вертел, только начал подрумяниваться и пока не требовал присмотра.
Я осмотрелась, и мой взгляд остановился на котле, падение которого заставило нас сегодня ночью проснуться. Разглядывая его, я заметила нечто такое, чего не замечала прежде. Это была незакрытая дверь. Над ней висели передники и разные тряпки, используемые на кухне, а не замечала я эту дверь раньше именно потому, что она всегда была завешана этим тряпьем.
Оно и сейчас висело там, полностью прикрывая дверь, но поскольку сама дверь слегка приоткрылась, она стала выделяться на фоне стены. Я подошла поближе. В двери был замок, но кто-то его сломал. Я быстро распахнула дверь. За ней находился шкаф, в котором висела верхняя одежда. Какой-то инстинкт подсказал мне, что это не простой шкаф, и я раздвинула висящую одежду. Я оказалась права: там виднелась еще одна дверь! Замок в ней тоже был сломан, но она надежно запиралась засовом.
Мне показалось, что невдалеке раздались чьи-то шаги, поэтому я быстро отступила назад, прикрыв дверь шкафа.
В кухню вошла миссис Черри.
— Мне послышалось, что здесь кто-то есть, — сказала она.
— Я пришла поговорить с вами, миссис Черри. Я видела, что она явно испугана и что глаза ее невольно обращаются в сторону обнаруженной мною двери. Она могла заметить, что дверь прикрыта не совсем так, как раньше, и внимательный осмотр подтвердил бы это предположение. Непонятно только, почему это было так важно.
Она подвинула мне стул, и я села.
— Ваша хозяйка в последнее время плохо спит, — сказала я, — и это беспокоит меня.
Выражение испуга исчезло с ее лица, уступив место легкой озабоченности.
— Вы помните, что в тот день, когда у нее разболелись зубы, она получила от вас какое-то специальное снадобье? — продолжала я.
— Конечно, помню, госпожа, и она сказала, что от него у нее пропали боли.
— Да. А вы вообще хорошо разбираетесь в травах, миссис Черри?
На ее щеках появились ямочки.
— О, я, как говорится, всю жизнь в этом деле практикуюсь, госпожа Берсаба.
— Поэтому я и решила обратиться к вам за советом.
— Если я могу чем-то помочь…
— Конечно, можете. Я хочу спросить у вас вот что: нельзя ли ей иметь его под рукой где-то в комнате, чтобы можно было принять нужную дозу в случае бессонницы? Это ей не повредит?
— Ну, госпожа Берсаба, только если она не будет слишком им увлекаться. Такие вещи нельзя пить постоянно. А время от времени — это ничего. Я всегда говорю, что если Господь решил даровать нам что-то, то надо пользоваться его дарами.
— Такие люди, как вы, знающие, как это делать, приносят всем огромную пользу.
— Да, я это дело люблю. Я люблю свой огородик с травами, а уж если мне удается найти какую-то новую травку, или узнать новый рецепт… ну, уж тогда счастливей Эмми Черри вы никого не найдете.
Эмми Черри! Это имя шло ей, такой кругленькой, пухленькой, всегда готовой услужить — и в то же время с таким непонятным блеском в глазах, который заставлял присмотреться к ней повнимательней.
— Так вы дадите мне это лекарство?
— Вот что я думаю, госпожа Берсаба. Лекарство-то ведь от зубной боли. Вам же не нужно лечить зубы, если они не болят, верно? Есть тут у меня кое-что, в основном из макового отвара, да немножко свежих листиков для вкуса, да чуть-чуть можжевельника — отбить запах… В общем, один глоточек настоя поможет проспать всю ночь, я думаю, и никому не повредит. Я вам его дам.
Она направилась к буфету, а я за ней. Этот буфет был величиной с небольшую кладовку, и мне показалось, что он — почти точная копия таинственного шкафа с одеждой.
Весь он был разгорожен полками, на которых стояли бутылочки с аккуратно наклеенными этикетками. Внутренней двери здесь не было.
Взяв одну из бутылочек, она передала ее мне.
— Вот, госпожа Берсаба. От этого она спокойно заснет. Одного глотка вполне хватит. Но нельзя пить это понемногу. Тут есть вот какая опасность: примешь одну дозу, в голове мысли пойдут путаться, забудешь, что уже пил, и выпьешь еще. Такое не раз бывало. Мне про это даже и говорить не хочется.
