Литмир - Электронная Библиотека

Когда чай был подан, девушка получила от Джерсона ласковую улыбку, и я заметила, что она обслуживает его так, будто это доставляет ей особое удовольствие.

— Расскажите мне теперь, в чем дело, — попросил он.

— Вам известно что-нибудь о Седеете Лэнсдон?

Его губы скривились в улыбке.

— Я знаю, что она наделала переполоху. Это ни для кого не секрет. Бедный мистер Лэнсдон! Нельзя не пожалеть его. Несомненно, он оказался в очень неприятном положении.

— Вы ненавидите его?

Джерсон пожал плечами:

— Он раздражает меня.

— Он сильно пострадал из-за этого.

— Это не принесет ему особого вреда, вот увидите. Он вновь воспрянет.

— Но он потерял шансы стать членом кабинета.

— Что ж, он проигрывал на выборах… из-за своей первой жены, пережил это и вновь оказался на коне.

Все это — неотъемлемая часть жизни, по крайней мере, жизни такого человека, как он. Он падает и вновь встает. Способность подниматься после падения — черта сильных людей.

— Вас, кажется, радуют неприятности мистера Лэнсдона. Я надеялась хотя бы на некоторое сострадание.

— Боюсь, не все так добры, как вы.

— Вам известно что-нибудь об исчезновении Селесты Лэнсдон?

— Почему мне должно быть об этом известно?

— Я видела вас вместе. Вы выходили из «Судьи-вешателя».

— Я вас не видел. А жаль.

— Я знаю, что вы общались с ней.

— Бедная женщина! Лэнсдон очень дурно относился к ней, правда? Он не обращал на нее внимания. Она была несчастна. Нельзя слишком долго испытывать терпение людей. И какой из этого получился скандал!

Особенно если принять во внимание его прошлое. К счастью для себя, он вовремя выбрался из этих дел с клубами.

— Но вы продолжаете ими заниматься.

— Дорогая моя Ребекка, я не собираюсь становиться членом кабинета министров. Я живу своей собственной скромной жизнью и до тех пор, пока не нарушу закон, могу быть совершенно спокоен.

— При условии, что не будете увлекаться мелким шантажом?

На мгновение, он опешил, а я продолжила:

— Случайно я кое-что услышала. Вы предполагали жениться на мне в обмен на какое-то партнерство. Вы помните это?

— Тот, кто подслушивает, не всегда получает полное представление о предмете. Женитьба на вас не была необходимым-условием, но я подумал, что семейные связи с Бенедиктом Лэнсдоном могут иметь особое преимущество, тем более когда речь идет о самой очаровательной из дам, которых мне доводилось встречать.

— Вы расточаете слишком много комплиментов.

— Они искренни. Вы мне очень нравитесь. К тому же у вас сильный характер. Вы способны отправиться даже в ночной клуб… Это не место для молодой дамы.

— Я понимаю. Однако вы должны знать, что Бенедикт страдал и продолжает сильно страдать.

— Да, вероятно, ему нелегко. Но отчего это так вас волнует? Насколько я понимаю, вы к нему испытываете не самые нежные чувства.

— Положение изменилось. Он многое сделал для меня. Я хочу помочь ему, если смогу.

— Многое… для вас?

— Да, он помог мне уладить конфликт «между мной и человеком, за которого я надеюсь выйти замуж.

— И этот счастливчик…

Я сделала нетерпеливое движение, и Джерсон продолжил:

— Я имел в виду, что он самый счастливый человек на земле. Это Патрик Картрайт?

— Да.

— И Лэнсдон совершил подобное чудо? Какая ему польза от этого?

— Никакой. Вы ничего не понимаете. Он не может заставить себя забыть о прошлом… о смерти моей матери. Мы с ним…

— Все это очень трогательно, — сказал Джерсон с оттенком цинизма.

Я поднялась:

— Я вижу, этот разговор бесполезен.

— Но это не так. Послушайте, я и в самом деле хочу, помочь вам.

— Вы говорите серьезно?

— От всего сердца.

— Вы всегда исключительно предупредительны.

Только не знаю, насколько вам можно доверять.

— Поверьте, я готов сделать все, чтобы помочь вам. — Он посмотрел на меня так открыто, что я действительно начала верить ему. — Расскажите мне о Патрике, — попросил он.

К своему удивлению, я выложила ему все о случившемся в Корнуолле, о той роли, которую сыграла Белинда, пытавшаяся перекроить наши жизни и вполне преуспевшая бы, если бы не вмешательство Бенедикта.

— Вот это ребенок! В общем-то, из-за вас она и совершила этот чудовищный поступок.

— У нее, конечно, богатое воображение, но меня поражает то, что она зашла так далеко… пусть даже ради меня.

У меня вдруг мелькнула догадка;

— А не она ли случайно помогла вас раздобыть ключ от запертой комнаты?

Джерсон улыбнулся, но промолчал.

— Конечно она! — воскликнула я. — И почему я раньше не подумала об этом? Она украла ключ у миссис Эмери, не так ли?

Он продолжал молча улыбаться.

— И принесла этот ключ вам. Вы сделали с него дубликат. А потом она вернула ключ в комнату миссис Эмери.

— Звучит правдоподобно, а?

— Как вы могли так поступить! Использовать ребенка для своих махинаций!

— До чего же велика преданность этого; юного существа… Видите ли, мне нужно было взглянуть в те бумаги, удостовериться кое в каких фактах.

— И вы выяснили, что ведутся переговоры по поводу» Дьявольской короны «.

— Вы очень умны. Нет необходимости что-то рассказывать вам, потому что вы уже все знаете. О да, мисс Белинда была готова для меня на все.

— Ее чувства весьма поверхностны, — не без злорадства заметила я. — Сейчас она перенесла их на другого гостя. Это австралиец, который ведает золотым рудником. Своими рассказами об Австралии он полностью вытеснил ваш светлый образ.

— Что ж, наверное, это к лучшему. А Бенедикт, значит, докопался до сути? Зачем?

— Ради того, чтобы видеть меня счастливой.

— Значит, он начинает жизнь с новой страницы?

— Все мы время от времени начинаем жизнь заново. И это хорошо. Возможно, помогая людям, можно выиграть больше, чем делая мелкие пакости. Так вы поможете мне?

— Вы считаете, что я замешан в этом?

— Я сама слышала, как вы обещали отомстить Бенедикту.

— Знаете, моя зависимость от него кончилась.

— И вы получили удовлетворение, узнав, что для него не нашлось места в кабинете министров.

— Он очень расстроился?

— Вы же сами сказали, что он умеет выносить удары судьбы. Так произошло и на этот раз. Но он изменился. Если бы нашелся ответ на эту загадку… возможно, он был бы счастлив.

— При условии, что это будет подходящий ответ.

Я слышал, что в районе усадьбы велись какие-то земляные работы.

Я кивнула:

— Кому-то показались, что там недавно копали землю, и это навело на некоторые соображения…

— Но ничего не нашли?

— Нет. Я не верю в то, что она мертва. Ах, если бы она вернулась!

— Вы думаете, что, произойди это, они могли бы жить счастливо?

— Думаю, если бы они постарались… Да, это вероятно. Я уже говорила вам, что он изменился.

Оливер взял мою руку, лежавшую на столе, и пожал ее.

— Вы очень милая девушка, Ребекка, — сказал он. — Я был бы счастлив, если бы все пошло в соответствии с моим планом.

— Я никогда не вышла бы за вас замуж. У меня всегда был…

— Счастливчик Патрик.

— По-моему, пока ему не слишком-то везет. Когда он вернется, все пойдет по-другому.

— Я завидую ему все больше и больше. Вы знаете, мне действительно хотелось бы помочь вам.

— Теперь вы понимаете, почему я старалась разыскать вас. Я подумала, что раз вы встречались с Селестой, то можете что-то знать о ней.

— Где вы остановились?

— У Картрайтов.

— В доме родителей счастливчика Патрика? Я знаю этот дом. И долго вы здесь пробудете?

— Не более недели.

— Вы приехали в Лондон, чтобы навести справки.

Вы хотите разгадать тайну исчезновения Селесты ради Бенедикта, потому что он оказался к вам так добр. Он начал новую жизнь и теперь станет любящим отцом и отчимом. И все вы станете одной счастливой семьей.

— Пожалуйста, не смейтесь надо мной.

— Я и не смеюсь. Я исполнен благоговения. Это ведь много для вас значит, не правда ли?

81
{"b":"13303","o":1}