Это не просто книга об инвестировании с советами и магическими формулами. Одна из ее главных целей – сформировать у вас другую точку зрения на инвестирование. Начинается эта книга с моего возвращения из Вьетнама в 1973 году и подготовки к тому, чтобы начать инвестировать как богатый инвестор. В 1973 году богатый папа начал учить меня, как приобрести такую же финансовую силу, какой обладал он, – силу, о существовании которой я впервые узнал в 12 лет. Стоя 40 лет назад на песчаном пляже и глядя на недавно сделанную инвестицию моего богатого папы, я понял, что, когда речь шла об инвестировании, разница между богатым папой и моим отцом заключалась не только в том, сколько у каждого из них было денег для инвестирования. Главное отличие состояло в глубинном стремлении человека стать больше чем просто средним инвестором. Если у вас есть такое стремление, тогда читайте дальше.

В 1973 году я вернулся домой из Вьетнама. Мне повезло, что меня определили на базу, расположенную на Гавайских островах рядом с домом, а не на Восточном побережье США. Устроившись на авиабазе морской пехоты, я позвонил своему другу Майку, и мы договорились пообедать вместе с его отцом – человеком, которого я называю своим богатым папой. Майку не терпелось показать мне своего новорожденного сына и новый дом, поэтому мы условились пообедать у него дома в следующую субботу. Когда лимузин Майка подъехал, чтобы забрать меня возле унылого серого здания гарнизонного общежития для холостых офицеров, я начал понимать, как много изменилось с того времени, когда мы вместе оканчивали школу в 1965 году.

– Добро пожаловать домой! – сказал Майк, когда я входил в переднюю его великолепного дома с мраморными полами.

Майк весь светился, держа на руках своего семимесячного сына.

– Рад, что ты вернулся целым и невредимым.

– Я тоже, – ответил я, а сам смотрел мимо Майка на играющую голубую гладь Тихого океана, переходящую в белый песок перед его домом.

Дом был шикарный. Одноэтажный особняк в тропическом стиле воплотил в себе все изящество и очарование старого и нового укладов жизни на Гавайях. Внутри были великолепные персидские ковры и высокие зеленые растения в кадках. Большой бассейн с трех сторон был окружен домом, а с четвертой находился океан. Безупречный до мелочей дом выглядел эталоном стильной островной жизни, реальным воплощением моих представлений о роскошной жизни на Гавайях.

– Разреши представить тебе моего сына Джеймса, – сказал Майк.

– О-о-о! – внезапно опомнившись, выговорил я.

Наверняка у меня отвисла челюсть, поскольку я впал в состояние транса, ошеломленный красотой этого дома.

– Какой прелестный малыш, – сказал я, как сказал бы любой человек, глядя на младенца.

Но в то время, как я стоял и строил рожицы малышу, который безразлично смотрел на меня, мой разум все никак не мог прийти в себя от шока – осознания того, как много переменилось за восемь лет. Я жил на военной базе, в старом общежитии, в одной квартире с тремя неопрятными, помешанными на пиве молодыми летчиками, в то время как Майк с красавицей женой и новорожденным сыном жил в имении стоимостью в несколько миллионов долларов.

– Проходи! – продолжал Майк. – Папа и Конни ждут нас во внутреннем дворике.

Обед был бесподобным. За столом прислуживала их постоянная горничная. Я сидел, наслаждаясь едой, пейзажем и компанией, но вдруг вспомнил о моих соседях по комнате, которые, наверное, в этот момент обедали в офицерской столовой. Была суббота, а значит, на обед подавали суп с сэндвичем.

Когда обычные любезности и воспоминания о былых временах остались позади, богатый папа сказал:

– Как видишь, Майк неплохо потрудился, инвестируя прибыли от бизнеса. За последние два года мы сделали больше денег, чем я за первые двадцать. Правду говорят, что первый миллион самый трудный.

– Значит, дела идут хорошо? – спросил я в надежде побольше узнать о том, каким образом столь стремительно взлетело в гору их состояние.

– Отлично, – сказал богатый папа. – Эти новые «Боинги» везут на Гавайи так много туристов со всего мира, что бизнесу ничего больше не остается, кроме как расти. Но настоящий успех принесли нам скорее инвестиции, чем бизнес. А за инвестиции отвечает Майк.

– Поздравляю, – повернулся я к Майку. – Хорошо потрудился.

– Спасибо, – ответил Майк. – Но хвалить надо не только меня. Папина формула инвестиций – вот главная рабочая сила. Я просто делаю то, чему он учил нас все эти годы.

– И это явно приносит плоды, – заметил я. – Не могу поверить, что ты живешь здесь, в самом богатом районе города. А помнишь, как нам, бедным мальчишкам, приходилось пробираться с досками для серфинга между домами, чтобы попасть на пляж?

Майк рассмеялся:

– Да, помню. И я помню, как эти злющие богатые дядьки гонялись за нами. Теперь я сам злой богатый дядька, бегаю и гоняю таких же мальчишек. Кто бы мог подумать, что мы с тобой будем жить…?

Майк вдруг замолк, поняв, какую глупость ляпнул, – в то время как он жил здесь, я жил на другой стороне острова в обшарпанной казарме.

– Извини, – сказал он. – Я… не хотел…

– Да ладно, не за что извиняться, – сказал я с несколько натянутой усмешкой. – Я рад за тебя. Рад, что ты стал таким богатым и успешным. Ты это заслужил, потому что не пожалел времени, чтобы научиться вести бизнеса. Как только закончится мой контракт в морской пехоте, я сразу же распрощаюсь с казармой.

Почувствовав напряженность, возникшую между мной и Майком, богатый папа вмешался в разговор:

– Он потрудился лучше, чем я. Я очень горжусь своим сыном и его женой. Они отличная команда и сами заработали все, что у них есть. А теперь, Роберт, когда ты вернулся с войны, настала твоя очередь.

– Я бы очень хотел заниматься инвестированием вместе с вами! – охотно подхватил я. – Во Вьетнаме я скопил почти 3 тысячи долларов и хотел бы их инвестировать, пока не растратил. Можно мне инвестировать с вами?

– Хорошо. Я посоветую тебе хорошего биржевого брокера, – сказал богатый папа. – Уверен, он даст тебе дельный совет, может, даже парочку верных наводок.

– Нет-нет-нет! – воскликнул я. – Я хочу инвестировать в то же, во что и вы. Послушайте, я ведь так давно вас обоих знаю. Вы всегда над чем-то работаете или во что-то инвестируете. Я не хочу идти к брокеру. Я хочу вести дела с вами.

В комнате воцарилась тишина. Я ждал от богатого папы или от Майка какого-то ответа. Напряжение нарастало.

– Я сказал что-то не то? – в конце концов спросил я.

– Да нет, – сказал Майк. – Мы с папой сейчас инвестируем в пару новых, довольно интересных проектов, но я все же думаю, что тебе лучше сначала позвонить одному из наших брокеров и начать инвестировать с ним.

И вновь настала тишина, прерываемая лишь звоном тарелок и стаканов, которые горничная убирала со стола. Конни, жена Майка, попросила ее извинить и встала, чтобы унести ребенка в другую комнату.

– Не понимаю, – произнес я и, обращаясь скорее к богатому папе, нежели к Майку, продолжил: – Я столько лет работал вместе с вами обоими, помогая строить ваш бизнес. Работал почти задаром. По вашему совету я пошел в колледж, а потом отправился сражаться за свою страну, когда вы сказали, что молодому человеку следует это сделать. А теперь, когда я достаточно взрослый и у меня наконец появилась пара тысяч долларов, которые можно инвестировать, вам, похоже, не нравится, когда я говорю, что хочу инвестировать в то же, во что и вы. Я не понимаю, что произошло. Почему в наших отношениях появился какой-то холод? Вы что, заноситесь передо мной или хотите меня отфутболить? Не хотите, чтобы я стал таким же богатым, как вы?