— Но некоторые из них прекраснее других… — ответила Ли, продолжая вытирать пыль и напевать.
Кенда прикрыла за собой дверь и пошла на пляж. Она немного поплавала, а потом уселась на коврик, взяла книгу и с серьезным выражением лица принялась читать ее.
— Это действительно так интересно? — раздался чей-то голос позади нее.
Она замерла. Затем медленно повернула голову и посмотрела на говорившего.
— Привет, — улыбнулся Джон.
— Привет… — прошептала Кенда.
— Не возражаешь, если я присяду?
Она подвинулась, уступая ему место. В какой-то момент ей показалось, что сердце ее не выдержит напора чувств и разорвется. Он смотрел на нее, ничего больше не говоря. Ее глаза тоже внимательно всматривались в его лицо, как бы заново изучая его.
Наконец Джон сказал:
— Я соскучился по тебе, очень соскучился.
Она вскрикнула:
— О, Джон, это я во всем виновата!
Он тут же возразил ей:
— Нет-нет, это не так! Я знаю, это я обидел тебя — но только не знаю, каким образом. Я мучился все последние месяцы, ломая над этим голову и стараясь понять, что же я сделал не так, но до сих пор не знаю, в чем причина нашей размолвки.
Кенда молчала, а он продолжал:
— Я думал, что со временем все же найду ответ, но так и не смог докопаться до истины… Пожалуйста, скажи мне правду, а потом я уйду и оставлю тебя в покое… но я должен все знать. Лично для себя, понимаешь?
— Джон, прежде всего поверь, что тут была только моя вина, — сказала она с твердой уверенностью. — Это все из-за твоего корабельного журнала "Бьюти". Я прочла его в ту ночь, когда был туман.
Джон уставился на нее так, будто не верил ей. Затем его лицо приобрело какое-то странное, отсутствующее выражение. Он покачал головой.
— Не понимаю… Там ведь не было и нет никаких записей, которые могли бы расстроить тебя, Кенда. Я старался не записывать ничего о нас в тот журнал. У меня был другой журнал — для нас, специальный. Так вот почему ты так злилась! Ты нашла его? — Джон снова покачал головой. — Я чувствую себя совершенным дураком.
Кенда умоляюще посмотрела на него.
— Нет, я не знала ни о каком другом журнале. Все, о чем я знаю, — так это о журнале, который лежал у тебя в каюте на столике. Ты только несколько раз ссылался в нем на меня и называл меня "диким существом" с прекрасным и приятным телом… Я прочитала заметки, которые ты сделал о Лилиан: как вы вдвоем по телефону решили свои проблемы, как ты очень хотел вернуться домой, каким счастливым вам представлялось будущее… поэтому я решила не мешать вам…
— Да, получилось страшно глупо… — Внезапно Джон улыбнулся и потянулся к ней. — Я и сам отменный дурак! Я просто обязан был предвидеть, что от любого дикаря с необитаемого острова, даже в прошлом цивилизованного человека, нельзя ждать правильного понимания чего бы то ни было. Ты же просто глупая гусыня! Передо мной и Лилиан было счастливое будущее как раз потому, что между нами все было кончено, что мы освободились друг от друга! Если бы ты не была такой красивой и я не любил бы тебя так сильно, — клянусь, положил бы я тебя на колено и выпорол! — Он покачал головой, все еще полностью не веря сказанному Кендой: — Когда я думаю о времени, которое мы потеряли, когда я думаю… Вот дьявол!..
Ее палец дотронулся до его губ и заставил Джона замолчать.
— Не вспоминай больше об этом… — прошептала Кенда. Она так сильно хотела, чтобы он обнял ее. Дикое желание овладело ею, и она, не успев даже подавить стон, приблизилась к нему, их губы встретились. Он поцеловал и быстро отпустил ее.
Они долго смотрели в глаза друг другу, пока Джон не поцеловал ее снова. Ласковый поцелуй постепенно перерос в страстный и требовательный. Кенда прильнула к нему, чувствуя, как пламя страсти разгорается в ней и вот-вот выплеснется наружу. Опять они, как когда-то, целиком погрузились в свой мир наслаждений — никого вокруг кроме них двоих не существовало.
— Эй… эй, — опомнился Джон, — мы здесь не одни. Это тебе не "Бьюти"… — Он медленно отпустил ее и выпрямился, откашливаясь.
У Кенды перехватило дыхание, и теперь она едва смогла отдышаться.
— Где "Бьюти"? — наконец спросила она.
— Дома. Я прилетел сегодня утром и не мог больше оставаться в неизвестности. Я непременно должен был поговорить с тобой.
Кенда улыбнулась.
— Ты уже успел переговорить с Ли?
Джон кивнул.
— Да, прямо из аэропорта. Это она направила меня сюда. — Он долго смотрел на нее, прежде чем продолжить: — Кенда, хочешь выйти за меня замуж снова? На этот раз все будет по законам цивилизованного общества: священник, банкет, свадебный торт…
Ей не надо было думать над ответом.
— Да, — произнесла она дрожащим голосом, — если ты так хочешь… Мои желания всегда полностью совпадают с твоими, Джон Тэйлор.
Его глаза засияли.
— Конечно, мне ничто и никогда не заменит нашей свадьбы на рассвете, происходившей там. — Он показал рукой на океан. — Но ты извела на меня всю фотопленку, когда мы покидали остров, и у нас не осталось ни одного снимка нашего бракосочетания. Поэтому надо провести его снова! — Джон, улыбнувшись, крепко обнял ее и повторил слова клятвы: — Я люблю тебя, Кенда Ван-Тэйлор. Я хочу быть с тобой каждый день моей жизни.
Неделей позже свадебная церемония состоялась в Гонолулу, на Гавайях. Было много приглашенных. Кенду и Джона торжественно объявили мужем и женой, они смотрели друг на друга и улыбались.
…Но она видела его не в смокинге и. накрахмаленной сорочке, а в шортах и хлопчатобумажной рубашке, с банданой, повязанной вокруг головы, на фоне золотистого рассвета, отражающегося в спокойной голубой воде океана… По его просветленному взору она поняла, что и Джон представляет себе ту же картину. Эта трогательная сцена навсегда осталась в их памяти — они двое на "Бьюти", на рассвете в Тихом океане. Бог был их свидетелем тогда — Бог был их свидетелем и сейчас.
