– Ты еще это употребляешь? Как твой желудок его переносит?

Как-то однажды она и Линдсей зашли пропустить по маленькой после трудной смены, она тоже его заказала. Было достаточно одного глотка. Она не поленилась узнать, что же там намешано. Дикая смесь самых разных ликеров, от сладких до горьких, и колы.

– Мой организм требует спотыкача, – заверила ее Линдсей.

– Ну и как твои дела с Натаном? Кажется, все в порядке?

– Лучше не пожелаешь. Я никогда не была такой счастливой.

– Ты просто сияешь. – Кейт искренне радовалась за подругу.

– Спасибо. Надеюсь, что скоро смогу сказать нечто похожее и тебе. Расскажи о Коннере. И чего ему еще надо? Неужели не понял, как ему повезло, что ты рядом?

– Спасибо, Линдсей. – Кейт почувствовала, как от сочувственных слов подруги слезы подступили к горлу. – Теперь мне кажется, что мы должны были расстаться, жаль, финал получился не совсем цивилизованный.

– Иногда ссора – единственный выход.

– Надеюсь. Знаешь, за последние несколько дней мне пришлось осознать, что я вовсе не так сильно любила Коннера, как сама себе внушила.

– Почему ты так считаешь?

– Противно в этом признаться, но, думаю, уцепилась за него, достигнув определенного рубежа в жизни – захотела выйти замуж.

– Почему именно замуж?

– Дети. Как только мне перевалило за тридцать, только об этом и думаю. Куда бы ни пошла, вижу их. Ты заметила женщину с коляской по дороге сюда?

– Да, но это же начало Вест-Сайда. Здесь дети повсюду. Никогда б не подумала, что тебе хочется иметь детей.

– Всегда хотела иметь большую семью и сменить профессию, – призналась Кейт. – Не одного или двоих. Больше, пусть троих или четверых.

– Ну, ты даешь… Тогда тебе срочно надо завести роман.

– Забудь про это. Слишком они все мне насолили, ничего не получится. – Кейт состроила гримасу.

– И как тогда? Задумала переквалифицироваться в мать-одиночку?

– Вполне возможно. Я над этим думаю. А ты как на это смотришь? Считаешь, я сошла с ума? – Она взяла одну картофелину фри и посмотрела на нее без всякого аппетита.

– Да нет, ты не сошла с ума. Но это серьезный шаг. Не пори горячку. Как бы то ни было, но я рада, что ты с нами. Обещаю, у нас тебе будет хорошо. Работа разнообразная и интересная, и у те бя полная свобода действий, совсем не так, как в полицейском участке.

– Но только в том случае, если я найду биологического отца Ханы первой и получу работу, – напомнила ей Кейт.

– У Джея никаких шансов опередить тебя.

Кейт уже и сама убеждала себя в этом. Но Джей Саваж произвел на нее впечатление человека, не знающего поражений. Ей придется доказать, что это не так.

На следующее утро Кейт приехала в агентство рано и в полной готовности приступить к делу. Она заставила себя вылезти из кровати, хотя ночь выдалась беспокойной. Все время першило горло. Ни заглатываемые горстями витамины, ни литры апельсинового сока не способствовали улучшению состояния.

Она наткнулась на Надин, открывавшую парадную дверь. Девушка из приемной одарила ее дружелюбной улыбкой.

– Линдсей и Натан обычно не приходят раньше девяти. Вы, должно быть, жаворонок?

– Если так надо. – Кейт мало волновало, когда приходят Линдсей и Натан, но ей очень хотелось опередить Джея.

Надин внимательно присмотрелась к ней.

– Вы не больны? Вокруг полно заразы. Я сама болела на прошлой неделе, простуда была ужасной.

– Просто першит в горле. – У нее не было времени на проявление слабости, поэтому она хотела казаться здоровой. Любой ценой. – Линдсей что-нибудь оставила для меня?

– Да. Она попросила меня приготовить две папки: одну для вас, другую – для Джея. – Надин открыла нижний ящик стола и вытащила оттуда папку и протянула ее Кейт. – Полагаю, вы хотите сразу же приступить к работе. Комната, которую выделили вам с Джеем, находится прямо напротив переговорной комнаты. Позвоните мне, если вам что-нибудь понадобится. И если вы любительница кофе, чайник вскипит через десять минут.

– Спасибо, Надин.

Эта девушка в приемной у Линдсей была так мила и услужлива. Особенно по сравнению с диспетчерами, годами окружавшими Кейт.

Руки у нее были свободны, поскольку кожаная сумка болталась на плече, и Кейт уже на ходу открыла папку.

Кейт замешкалась, открывая дверь в свой новый кабинет. Один из столов, старожил этого кабинета, стоял у окна, выходившего, как ни странно, опять на кирпичную стену, и был шире и длиннее. На нем располагался единственный компьютер. Этот стол она и выбрала. Второй стол воткнули прямо за шкафом.

Она много думала прошлой ночью и теперь знала наверняка, с чего начать: с биологической матери Ханы. К счастью, фамилия женщины, телефон и адрес были указаны в деле. Ребекка Троттер проживала в Бруклине с мужем и двумя детьми школьного возраста.

Для дела лучше было бы встретиться с ней. Оставался слабый шанс, что биологическая мать Ханы вспомнит какие-нибудь детали, которые не посчитала возможным рассказать дочери. В любом случае Кейт следовало уточнить список кандидатов на роль биологического отца до того, как она приступит к их поиску.

В надежде застать женщину дома до ухода на работу или похода с детьми в школу, в зависимости от ее графика жизни, Кейт позвонила по домашнему номеру, указанному в деле. Трубку сняла женщина, которая явно куда-то спешила.

– Да? Кто там еще?

– Кейт Купер из детективного агентства «Фокс и Фишер». Ваша биологическая дочь…

– «Фокс и Фишер»? Опять? Слушайте, я хочу помочь, но я – занятой человек. У меня двое детей, которые сейчас уходят в школу, еще надо накрыть завтрак и собрать им с собой еду. У меня нет на вас времени. Вчера вечером я уже сказала тому милому мужчине, мне удобнее в полдень.

Бог ты мой! Тот милый мужчина конечно же Джей. И он уже переговорил с матерью Ханы вчера вечером. Кейт поверить не могла, что ее так быстро обскакали.

– Извините. Я не подумала, что Джей уже договорился о нашей встрече.

– Он не говорил, что вы придете с ним. Кейт, правильно запомнила?

– Правильно. Кейт Купер. Нам действительно стоит встретиться с вами вдвоем, чтобы занять как можно меньше времени и не повторять вопросов.

– Мне без разницы. Джей подъедет сюда сегодня днем, в час. Вас-то это устроит?

– Конечно устроит, миссис Троттер. Большое вам спасибо.

Джей все утро посвятил поискам информации о выпускниках колледжа, затем заказал такси и отправился в Бруклин. Сегодня он решил не провожать Эрика в школу на метро. Сам Эрик не придал этому никакого значения.

Джей нервничал оттого, что Эрик не выплескивал своих переживаний наружу. Кто-то из докторов, дежуривших в ночь смерти Трейси, предложил показать Эрика специалисту по стрессовым ситуациям, но, когда Джей все организовал, мальчик уклонился от встречи с ним. Джей терялся в догадках, как взять ситуацию под контроль.

Бедный мальчик наткнулся на лежавшую без сознания мать, когда вошел в дом. Он позвонил 911, а потом ждал в госпитале, пока ему не сообщили, что мать умерла.

Не всякий взрослый мужчина сумеет вынести такое, а Эрик всего лишь ребенок.

В ту ночь, когда умерла Трейси, Джей был в рейсе, последняя треть полета над Атлантикой, по пути в Европу. И тревожную эсэмэску племянника он получил на мобильник только на следующий день.

Неужели Эрик проклинает его за то, что он не смог приехать в госпиталь вовремя. Если да, это его не удивило бы. Он и сам себя ругал нещадно. Слишком поздно он понял, что его желание летать не укрепляло семьи. Мог бы и больше уделять внимания сестре и племяннику. Вне всяких сомнений.

За прошедший месяц многое сдвинулось с мертвой точки. Меньше грубости, чище в доме, больше порядка во всем. Ему пришлось начинать с самых элементарных правил, обязательных для исполнения. Мальчишке нелегко было привыкать ко всему сразу.

Трейси никогда не признавала ограничений своей свободы. Никакой дисциплины, никаких правил.