Только теперь Азия окончательно себя осознала в новом мире, она была икринкой, маленькой серенькой точкой, из которой обычно вырастает рыба.

"Надеюсь, меня не заставят пройти всю эволюцию целиком, чтобы запомнить выученный материал". Азия не хотела провести свой последний день в астрале просто так без острых ощущений.

— Ваша способность к трансформации сохранена. — Последнее что сказал Рон, прежде чем его голос заменил шум морского прибоя.

— Азия. — Повторила Сантана. — Ты хоть что-нибудь сейчас видишь, слышишь и понимаешь?

— Сантана, мы сейчас икра в океане. Наша задача превратиться в тех обитателей морей, которых мы знаем. Потом научиться плавать, дальше Рон всё скажет.

— Как?

— Очень просто, — сказала девочка и в несколько мгновений начала расти. Её форма менялась. Азия больше не чувствовала себя точкой, наоборот, она превращалась в рыбу, однозначно в рыбу, которую видела, правда, только на картинах или в астрале. Внезапно Азия обнаружила, что не всё в её метаморфозе так, как она бы желала. Её хвост и плавники были идеальны, кожа, предназначенная для быстрого скольжения по воде. Но вот голова и пасть. Азия не видела себя в зеркале, но быстро догадалась, что к чему.

— Вау, ты рыба-молот. В смысле акула-молот. Акула, так будет правильно, — удивлённо замечала Сантана, которая в свою очередь тоже сформировала хрящевой скелет, но другой рыбы — ската манта, морского дьявола.

Азия следила, как подруга превращается в ската и не могла простить, то она не та акула, которой собиралась быть.

— Ты чем-то недовольна? — Спросила Сантана подружку.

— Да. Я хотела быть белой акулой.

— А разве тебе Рон не говорил, что каждый вид здесь может быть только в единственном экземпляре.

— Я, наверное, пропустила.

— Да. Значит, белая акула уже есть.

— И я даже знаю кто. — Завистливо проговорила Азия.

Словно только сейчас включился таймер, и они как раз полностью сформировались как хрящевые рыбы — акула и скат. Теперь Азия и Сантана могли спокойно плавать в морской тиши, прорезая голубую прозрачную воду и спугивая стайки мелких рыбёшек.

— Попробуй плыть быстрее. Это так затягивает. — Говорила Сантана.

— Я плыву с твоей скоростью.

— Но ведь твоя рыба быстрее.

Азия попробовала развить скорость, но диковинные плавники не сильно-то слушались, челюсти постоянно сжимались и её почему-то всё время переворачивало. Девочка — акула- молот пыталась научиться плавать, но выходило довольно неровно, и скорость набиралась неравномерно. В отличие от неё скат манта плыл рядом, спокойно рассекая водную стихию.

— Странно, — говорила Сантана. — Я думала, ты выберешь что-нибудь электрическое, типа угря или ската. Ты же электраэтернал.

— Ты ничего не поняла. Я прежде всего хищница. Я сразу выбрала самую хищную рыбу. А ската пусть другие выбирают.

Они опускались то глубже, то снова поднимались, спугивая диковинных мурен и заставляя спрятаться расцветавшие, словно цветы, актинии.

— Не советую подплывать к актиниям или медузам — сказала Азия акула- молот.

— Почему?

— Многие из них могут быть опасны для наших рыб. А я не очень изучила, какие. А ещё Светлана явно готовила всякие ловушки для нас здесь и сейчас. Так что будь осторожней.

— Ну, хорошо, если ты так просишь.

Впереди открывалось огромное пространство, заросшее всевозможными водорослями, среди которых сновали разнообразные рыбки.

Подводный песок, усеянный крабами и моллюсками, то тут, то там проплывал наутилус или пряталась под риф, оставляя облачко пыли каракатица. Дальше на глубине раскрывалась панорама дна, усеянная трубчатыми кораллами, такими, которые существовали в древности.

— Ты, наверное, потому никак не можешь научиться, то не умеешь плавать в реальной жизни. — Говорила Сантана скат- манта.

— Спасибо, а я как-то не догадалась. — Немного раздражённо, отвечала Азия. Она до сих пор плыла слегка на боку, не в силах выровняться и плыть с определённой скоростью. — Ну, должно же это тело слушаться.

Акула-молот и скат манта наводили ужас на обитателей коралловых рифов. Маленькие обитатели — коралловые рыбки, прятались по своим норкам в лепестках актиний — морских цветов. Жаберные морские огурцы переползали поближе к рифу, а морские ежи так и лежали неподвижные, но по сути им ничего и не угрожало.

— Попробуй кого-то съесть, что ли. Ну, ты же акула.

— А ты скат. Я вообще не очень люблю рыбу. — Азия относилась к рыбе нормально, не то чтобы она её не любила, но охотится сейчас было довольно проблемно.

— Как ты думаешь, что они нам придумают дальше. Если это Рон, то это связано с опасностью.

— Или с неудобством, — ворчала Азия, она была крайне рада, что они могли общаться, ведь если бы она оказалась ещё и в характерной для рыб тишине, то сошла бы с ума в этом состоянии. Азия акула- молот по прежнему плыла чуть-чуть на боку, усиленно работая то теми, то другими плавниками.

— Я думаю, нам всё равно придётся кого-то съесть, разве тебе не хочется попробовать на вкус обитателей морей?

— Я про это даже думать не могу. Чему нас хотят научить?

— Адаптироваться в сложных ситуациях, — ответила Сантана.

— Я уже провалила тест, можно меня отсюда забрать? — Говорила Азия, как бы прося о помощи, но помощи не последовало.

Впереди в косых лучах солнца открывалась панорам подводного мира. Усеянного ракушками и заросшего причудливыми разных цветов водорослями. Наверху проплывала гигантская черепаха, настолько огромная, что у наших рыб даже не было желания подниматься к ней и смотреть.

— Кстати, а кто для нас опасен? — Вдруг спросила Сантана скат-манта.

Внезапно, как чёрт из табакерки, выскользнула мурена. Она была огромной и её пасть была усеянная страшными клыками. Ничего более жуткого Азия в музеях раньше не видела, кроме рыб-звездочётов, высыхающих на болотах.

Внезапно девочка-акула почувствовала страшную боль в обрасти жабр, провести аналогию к своему человеческому телу не удавалось. Злобная мурена впилась в бок, который начал кровоточить.

"Но мурены не нападают на акул", — последнее, что успела подумать Азия. Её страшной силой поволокло к логову морской гадюки. Сантана сразу кинулась на помощь, она не могла позволить, чтоб её подругу так просто обижали. И мурена действительно отпустила. Скат- манта сделал несколько кругов надо логовом мурены, прежде чем атаковать, но морское чудовище выкрутилось.

Между тем, Азия начала тонуть, она никогда не подумала бы, что акула может утонуть, но она была ещё и человеком. Всеми плавниками девочка попыталась восстановить равновесие и всплыть хоть чуть повыше. Но рыбье тело не поддавалось, а рана кровоточила, ещё и впившиеся клыки мурены оставались и торчали в кровоточащем боку. Из последних сил девочка заставила себя не сдаваться и подниматься на поверхность. Ей не нужно было находиться над водой, чтобы дышать. Но дыхание явно затруднилось.

Внезапно Азия почувствовала, что опустилась на дно и раны кровоточат, где-то сверху скат-манта продолжал свою схватку с её обидчицей, но сама Азия при этом чувствовала лишь успокаивающее покачивание движущейся воды. Азия засыпала, и казалось, этот голубой водный мир покидал её воображение. Она всё больше ощущала себя девочкой, лежащей на полу в зале Ксива и Матра, чем акулой-молотом на дне океана.

"Акула не может дышать, если не двигается. Нужно плыть, нужно всё время плыть, иначе я погибну". Этих мыслей хватило, чтобы собрать последнее усилие. Уже ничего не понимая, и слыша лишь успокаивающий голос Сантаны у себя в голове, Азия поднялась со дна. Она вдруг почувствовала, как управлять этими плавниками. Она могла ходить, плавать, она могла ускориться. Рана её тормозила, но много чему и научила.

Скат манта никак не мог достать проворную мурену, которая пыталась захватить её точно так же, как только что Азию. Сначала нападала манта, а потом ему навстречу выскакивала мурена. Она упорно не хотела бояться хрящевых рыб, хозяев морских глубин. Вдруг рывком, ниоткуда поднялась акула- молот. Она двигалась с завидной для Азии грациозностью и вцепилась своей зубастой пастью в мягкое тело морской гадюки.