– Ты зря не сказал это сразу. Вам не надо было лезть туда без нас.

– Друг Добрыня, мне стыдно было просить помощь против ничтожных пожирателей кала. Они не враги, они жалкие трусливые жабы. Но эти жабы скользкие. Выскальзывают из пальцев. Если бы у нас был отряд ваших воинов с мушкетами, мы бы легко дошли до моста и разрушили бы его. А потом бы построили там свою крепость. И они бы уже не могли сделать новый мост, а пройти через реку без моста очень трудно и опасно.

– Нет, – Олег покачал головой, – ты неправ. Скажи, сколько вы там, в горах, сейчас держите своих воинов?

– У нас четырнадцать башен. Оттуда смотрят за тропами. И два отряда стоят у корней гор. Двести десять воинов.

– Вот видишь. А в крепости еще воинов придется держать, и дорогу к ней охранять тоже надо будет. Получится, у тебя там будет постоянно сидеть триста воинов. Это огромная сила, вам трудно будет столько отрывать от себя.

– Друг Олег, мы должны их там держать. Если так не делать, то пожиратели кала будут разорять наши деревни возле гор.

– Я понимаю. Но у меня есть опыт войны с ними. Все просто: если им хорошенечко намять бока, они утихомирятся. Они поймут, что наказали их не просто так, а за набеги, и будут знать, что наказание повторится, если повторится набег. Лучший вариант – послать в горы сотню стрелков, при поддержке твоих воинов. Такими силами мы легко дойдем до моста и за мост тоже пройдем. По пути будем уничтожать их воинов и селения. Если поход будет удачным, в конце отпустим пленников, объяснив им, что, если повторится набег, мы вернемся в горы и пройдем еще дальше не щадя никого. Друг Мур, как ты думаешь – они повторят набег после такого?

– Если мы убьем много воинов и разрушим мост, то не повторят. Они вонючие трусы. Они увидят, что от мушкетов на скале не спрятаться. Раз не спрятаться, значит, трусливо воевать не получится. Они устрашатся и позабудут дорогу в нашу сторону.

– Вот и отлично! – Олег повернулся к Добрыне. – Ну так что? Сев у нас давно закончен, народ освободился, сможем стрелков на зачистку гор послать? А на обратном пути можно и в Гриндир. – Олег подмигнул.

– Ишь какой шустрый! Раз сев закончен, значит, мы тут баклуши бьем и дальше бить будем? Так, по-твоему, получается? Ты всех по себе не равняй! Заперся у себя в избе и целыми днями ценные доски с гвоздями переводит! И думает, что так и надо!

– Имею право. Ты сам сказал, что я отпуск заслужил. Да и то – разве это отпуск? Через день приходится к старателям бегать: без меня они не золото, а слезы намывают.

– Незаменимый ты наш…

– Друг Добрыня, можно не сотню стрелков посылать, можно десять. На трусов этого хватит, – аккуратно предложил Мур.

– Ты хоть помолчи! Десять! Я тут боюсь, что и сотни может не хватить. Наши ребята тоже с горами не шибко знакомы… Да не грусти, друг Мур. Будут вам стрелки. Мы своих союзников в беде никогда не бросаем. Надо только прикинуть, кого снять можно без особого ущерба для дела. У нас сейчас цех делают новый, металлургический, там очень много народа требуется… Даже не знаю что и делать… Вот если бы ты своих сотню дал на время похода, чтобы там на грубой работе подмогли, я бы точно сотню мушкетеров нашел, а так думать надо…

– Друг Добрыня, тебе не надо думать! Мои люди помогут вам здесь. Только они не умеют делать цеха. Это плохо.

– Да там работа «подай-принеси». Стены каменные возводим, приходится подносить много грузов. Ваксы подойдут, силы у них хватает. У нас там из ближних деревень десятка два уже ваших работает за плату, и толк от них есть. Олег, а ты вроде и раньше хотел в предгорья сходить?

– Ну да. Посмотреть на горы не мешает. Млиш говорил, что где-то там ртуть добывали в древности, нам бы не помешало, на капсюли. Может, повезет, и найдем.

– Значит, ты и поведешь этот отряд. И подготавливать тоже ты будешь, а то разленился как котяра откормленный.

– Ну прям уж! Добрый, если у нас сотня стрелков уйдет… А вдруг хайты опять вылезут? Они в прошлом году в эту пору как раз шевелиться начали. Да и в позапрошлом, когда мы сюда попали, гоняли наших тоже в это время. «Арго» тогда захватили у местных и вашу толпу хорошо потрепали. Хотя вроде больших отрядов не было в наших краях… Но им ведь тут и делать нечего было без нас.

– Хайты? Ты бы еще Гитлера вспомнил! Да их давно уже не видно и не слышно. После похода на правый берег они в нашу сторону даже не смотрят. Крепко мы им навешали тогда! Тем более что перед этим всю их армию на левобережье разбили.

– Насчет той армии все верно. А вот насчет «навешали на их берегу»… Я бы так не сказал… Выбили они нас оттуда с треском. Мы драпали в таком темпе, что из сапог выпрыгивали.

– Так это им просто повезло, да и зимой непривычно нашим на чужом берегу воевать. И вообще, они же не сильно гнались? Видно, их тоже тогда здорово потрепало, считай, ничья вышла.

– Угу. Мы тогда двадцать девять человек потеряли убитыми и пропавшими, а про раненых и вспоминать страшно. Две пушки пришлось утопить: сами их в прорубь скинули. Ядра побросали, порох сожгли. У северян еще больше потери были, а круговцы вообще потом недели две на восточном берегу собирались.

– Да ладно тебе вспоминать гадости разные. Не верю я, что хайты опять вылезут. Но на этот случай рацию с собой возьмете, если что, быстро отзовем вас. А ты лучше сейчас давай решай: кого из офицеров брать будешь и как туда пойдете?

– Пойдем мы просто – через арку. Выход этого телепорта как раз возле предгорий. Насколько я понял Мура, до скального лабиринта, в котором их щиплют, километров двадцать оттуда. Пешком легко дотопаем. Хотя лошади понадобятся тоже: груза нам немало тащить придется. И неплохо бы пару пушек с запасом гранат взять – в горах удобнейшая вещь. Если дашь пушки, то лучше всего к ним бы взять Дубина с десятком его опытных ребят – будет заведовать нашей артиллерией. Замом я бы Макса взял, но у него жена беременная, не знаю даже… Вроде бы не должны мы там надолго застрять, но мало ли как получится… Если с Максом не выйдет, то тогда Кабана.

– У Кабана одышка после ранения – осенью ему легкое пробило. По горам лазить нежелательно. Я с Максом поговорю. Приказывать ему не хочется, так что пусть сам решает.

– Ладно. Я тогда к Дубину сбегаю, с ним переговорю.

– Не торопись, иди свои полки доделывай и заодно прикинь, кого еще брать будешь. Учти, ценных работников я тебе не отдам. И не старайся набирать только опытных вояк: перемешивай их с молодежью – пусть боевому делу поучатся. Ваксы противник несерьезный, можно сказать, учебный. А Дубин сейчас в лагере лесорубов – картечницы там на башни устанавливает, вызовем по рации вечерком. Так что иди давай. И ты, друг Мур, тоже топай. Пошли кого-нибудь из своих ребят прямо сейчас, пусть в лес приказ донесет. Мы уже с нетерпением ждем обещанных тобою помощников.

За неполные два года запуски в поселке производились три раза.

Без жертв и разрушений при этом обошелся лишь один запуск.

Когда это случилось впервые, выжившие пассажиры не были к подобному готовы. Они даже не подозревали, что им угрожают столь неприятные сюрпризы. К тому времени их жизнь здесь, или скорее существование, кое-как наладилась. Те, кто сильно пострадали при падении и пожаре, уже умерли или выздоровели. Кто не выдержал психологического шока, благополучно сбрендил, остальные кое-как пришли в себя, начали выживать уже сознательно, активно приспосабливаясь к реалиям кардинально изменившейся действительности. Все, кроме совсем уж чокнутых параноиков, успели четко уяснить – смертоносных сюрпризов здесь не бывает. Ты, конечно, можешь умереть от болезней или лишений, но никто и ничто тебя здесь не тронет, если ты будешь соблюдать простейшие правила поведения.

Это была стабильность. Ужасающая, ведущая в тупик, но стабильность.

В день первого запуска все рухнуло – стабильность больше не вернулась.

В этот день люди потеряли шестерых. Затем в течение нескольких дней от ранений умерли еще двое. Остальным повезло больше: отделались мелкими травмами или заработали шок от очередной несмешной шутки в исполнении костлявой барышни с косой.