— Стиассар. — кратко сказала монка.

— Где?!

Он выплыл из-под днища лодки и теперь летел между ней и Птицей. Крылатая эскадрилья держалась так ровно, словно все трое насажены на одну спицу. Теперь ясно, что преследовать Луллиэлли целую неделю не придётся — Стиассар тоже охотится за ней. Наверняка, он знает, что такое эта Птица, и как с этим обращаться.

Луллиэлли в размахе крыльев превосходила Синкрета в полтора раза и во столько же раз в длину. Но, как таковых, ни крыльев, ни хвоста, ни головы у неё не было. Был серый силуэт, в котором не шевелилось ничто. И более темное пятно на месте тела.

Вся троица влетела в ночное полушарие. Стиассар не делал попыток приблизиться к Птице. Он просто нёсся над ней, раскинув свои широкие лоснящиеся крылья. Разреженная атмосфера изувеченной планеты больше не издавала пения, когда Синкрет летел — только непрерывный, высокий свист.

Луллиэлли неслась беззвучно — просто серый силуэт, скользящий тенью над холодным океаном. Светящаяся лодка Орниссы производит ровный, низкий гул. В неспокойных водах Бирюзового трепещут шесть пятен света — отражения шести блуждающих по небу лун. Вот все три птицы миновали материк Урсамму.

Аманда стала тихо снижаться, прижимая Стиассара к Луллиэлли. Синкрет выскользнул из-под лодки и теперь летел рядом. Он даже не взглянул на свою преследовательницу, а она продолжала снижение, думая принудить Птицу к тому же.

Дурнота охватила её так внезапно, что глаза почти ослепли. Монка вскрикнула. Аманда резко дёрнула лодку в сторону и ни на мгновение не оставила управления.

— Итта! Ты жива? — позвала она, не смея оторвать взгляда от объекта преследования. Ответа не было.

"Надеюсь, она успела сбежать через подпространство."

Стиассару не оставалось места под лодкой, потому что Аманда вытеснила его оттуда, снова приблизившись к птице Луллиэлли максимально близко, лишь бы не пересечь допустимую границу. Теперь Стиассар ровно летел рядом с лодкой. Его черное крыло почти касалось того ослепительного сияния, что представляло собой её крыло.

Теперь Аманда знала, что за оружием является Стиассар. На себе испытала. Он — генератор ультразвука. И, если он попробует повернуть к ней голову, Аманда разнесёт ему башку, а не крыло. Но, почему Синкрет не предпринимает никаких попыток сделать это? Наверно, не считает Аманду помехой. Он ведёт Птицу. Он знает, как управлять ею.

И тут, словно в ответ на её мысли, Луллиэлли резко пошла на снижение, а Стиассар, словно привязанный — за ней. Все трое выскочили на дневную сторону планеты, и солнце ударило Аманде в глаза. Она тут же ринулась следом за Синкретом, голова которого снова стала человеческой.

Полёт продолжался. Птица все более снижалась и сбавляла скорость. Стиассар плыл над ней, а ещё выше и немного сзади — Аманда. Она по-прежнему не желала упускать из вида Стиассара. На бешеной скорости все трое неслись над холодными водами некогда прекрасного Бирюзового океана. Впереди вырастали синие вершины Рорсеваана.

"Вот куда они летят! Во дворец!" — догадалась Аманда.

Луллиэлли мухой пронеслась меж гигантских конусообразных гор, а за ней — Стиассар и Аманда. Вот миновали синие вершины и понеслись над Сиварусом. До материка Марено было ещё далеко, а птица всё снижалась и снижалась.

И тут Аманда вспомнила! Синкрет может летать и под водой! И Рушер может дышать водой! Понятно, что и Птице вода ничего не сделает! И только Аманда не может войти в эту среду.

Совершенно ясно, что Стиассар ведет хранилище Силы к конкретному месту, скрытому где-то в глубинах океана. Наверняка у Рушера имеется подводное убежище. Да вся планета — его лаборатория! Он всё продумал, и всё предусмотрел — Аманда в своей лодке ему не помеха. Поэтому Синкрет и не обращает на неё внимания. Где-то в толще океанских вод его спокойно ждет Рушер. А как же пророчества?! Что же может нарушить неизбежность этого?!

Сияющая лодка плавно поднялась выше, открывая достаточное место между своим днищем и летающей смертью — Лулиэлли. Синкрет немедленно воспользовался этим и занырнул в глухую зону, где огненная Сила бешеной орнитки не могла его достать — он явно опасался подобной выходки со стороны врага. Чокнутая Орнисса наверняка поняла тщетность своих попыток: ей не добраться до хранилища Владыки. Всё продумано и исполнено безупречно — волшебник Рушер гений.

Аманда сняла с себя кожаный пояс, украшенный серебряными пряжками — вместе с коротким клинком, откованным для неё орнитами. Она сбросила с себя подарок сибианов — тёплую меховую безрукавку и осталась в своей лёгкой оперённой курточке. Длинный волос со шкуры белого ррива мог совсем некстати помешать ей. Не глядя, срывала она с короткой юбки боевой металл — ей не нужен звон, который издадут тонкие пластины неведомого сплава в бешеном потоке ледяного воздуха гибнущей Рушары. Отстегнула и положила на пол нагрудную защиту из тех же пластин — никакое вооружение ей больше не понадобится.

Привычно пригладила ладонями длинные маховые перья на рукавах, поправила кожаный ремешок на голове — чтобы волосы в глаза не лезли.

Колпак защитного поля на летающей лодке испарился, повинуясь воле своей хозяйки. Пронзительный ледяной поток принялся трепать и рвать её волосы. Никто не остановит Безумную Орниссу. Никто не скажет: что ты делаешь?! Она была совсем одна.

Тонкая фигурка выползла на плоскую носовую поверхность диковинного корабля. Распластавшись по гладкому фюзеляжу, цепляясь ладонями и всем телом, человек по-пластунски двигался к острому носу судна. Яростное свечение укрощенной энергии пронзало тонкие ладони, отчего казалось, что руки кровоточат. Холодный свет рассекал лучами угольно-чёрные маховые перья — словно человек нанизан на множество мятущихся клинков.

Казалось, в бешеном течении воздуха его должно сорвать и сбросить вниз, как сухой лист. Но, лодка всё так же повиновалась своему пилоту, как своему творцу — дикий ветер не мог сорвать безумную наездницу с корпуса, пока она приказывала кораблю держать её.

Серая птица всё так же летела, равномерно снижаясь. Стиассар управлял ею. Синкрет прекрасно знает, что молния Орниссы для него смертельна. И он не хочет умирать. А это значит, что его можно под страхом смерти принудить повиноваться.

Что с ним можно сделать? Разрезать молнией? Нет, не годится. Нужно заставить его посадить птицу туда, куда нужно ей, а не Рушеру. Нельзя позволить ему маневрировать и прятаться под днищем лодки — не ползать же за ним следом!

Аманда примерилась, рывком бросилась вперёд и упала на широкую спину Стиассара. Её руки сомкнулись вокруг чёрной оперённой шеи, как капкан. Пальцы ощутили гладкость перьев Синкрета. Он не прореагировал, словно не заметил.

— Знаешь, что я сейчас сделаю? — спросила Аманда его в самое ухо. — Я срежу тебе голову.

— И погибнешь. — сказал он.

— Нет. Я упаду в воду. И меня потом подберут.

— Это не имеет значения. — ответил Стиассар. — Можешь убивать. Я выполнил задание Владыки.

Аманда поняла, что он не ведёт Птицу. Он задал ей координаты и теперь просто сопровождает.

— Направь её в другое место, и я оставлю тебе жизнь. — пообещала она.

Синкреты не смеялись никогда, но этот засмеялся.

— У меня нет власти над ней. Код управления полетом: предсмертное мыслеизлучение — за мгновение до распада мозга. Владыка записал в плавильне. Я его истратил.

Всё безнадежно, подумала она. Пророчество ошиблось.

Аманда смотрела на ровно, безразлично летящую под ними птицу — робота, механизм, машину смерти. В трёх метрах снизу. Так близко и так недосягаемо.

Она сказала Стиассару:

— Ты дурак.

И прыгнула на Луллиэлли. С последней мыслью о вершине Мира — священной вершине Мира на Мзиваре.