Во время второй мировой войны Уилсон был офицером английской разведки, а позднее служил в штабе командующего британскими вооруженными силами на Дальнем Востоке, который находился в Сингапуре. Именно тогда он по достоинству оценил, какие огромные перспективы открываются перед достаточно предприимчивым, решительным и не слишком разборчивым при этом человеком в овеянных романтикой Южных морях. Поэтому, когда в 1951 году его переводят в Англию, а затем вскоре увольняют в отставку, бывший разведчик весьма спокойно воспринимает перемены в своей судьбе. Через полтора года, когда от выданного при демобилизации пособия ничего не осталось, Уилсон отправляется в Сингапур с двумя сотнями долларов в кармане и грандиозным планом, как превратить их в миллионы.

Отставной английский разведчик обращается к нескольким сингапурским судовладельцам с предложением: те дают деньги, Уилсон набирает и вооружает людей и обеспечивает судам охрану от нападений пиратов. Однако местные дельцы отнеслись к плану рыжебородого англичанина скептически: куда ему тягаться со всесильной «Триадой», покровительствующей пиратскому бизнесу, с которой не может справиться даже полиция. К тому же план Уилсона слишком отдавал обыкновенным рэкетом, чтобы стоило вкладывать в него деньги. Но осечка не обескуражила Рыжебородого. «Раз не удалось сразу выйти на оперативный простор Южных морей, придется начинать с малого», — решил он.

…С моря Сингапур с устремившимися ввысь причудливыми зубцами небоскребов банков и торговых компаний выглядит величественно и строго: город словно стремится оправдать свое название — ведь на санскрите «синга пура» значит «львиный город». Тысячи судов ежегодно приходят к этому морскому перекрестку со всех концов земного шара; их так много, что даже оснащенное самым современным оборудованием портовое хозяйство не в состоянии обслужить все корабли. Поэтому большинство из судов бросает якорь на рейде, а разгрузка и погрузка производятся с помощью бесчисленных лихтеров, сампанов и катеров. И нужно ли удивляться, если в этой не затихающей ни на час портовой сутолоке сотня-другая тонн груза вместо складов на Клиффорд-пирсе попадает на приткнувшиеся поблизости островки Пулау-Самбу, Пулау-Брани, Пулау-Буком или же бесследно исчезает в лабиринте джонок из «Чайна-тауна» — китайского города.

Рождение «Секьюритас» было более чем скромным: три обшарпанные моторные лодки и полтора десятка англичан, австралийцев, индусов, раньше служивших в британской армии, которых Уилсон сумел соблазнить будущими сказочными доходами. Пока же они довольствовались тем, что круглосуточно шныряли по сингапурской гавани, украдкой выслеживая, куда направляются неторопливые сампаны с громоздкими ящиками и тюками. Сам же Уилсон целыми днями пропадал в «Чайна-таун», заводя знакомства, вербуя за гроши нищих-осведомителей, с риском получить нож в спину в одном из бесчисленных закоулков, которые, собственно, и образуют китайский город. Этот район Сингапура совершенно не похож на другие кварталы. Дома здесь стоят, тесно прижавшись друг к другу, образуя сплошную стену лавочек, парикмахерских, ресторанчиков, и посторонний даже не заметит узенькой щели или невзрачной лестницы, которые ведут в прячущиеся позади подозрительные конторы, мастерские и склады. Между тем именно сюда попадает львиная доля украденных в порту товаров, прежде чем оказаться на прилавках фешенебельных магазинов на Орчард-стрит или Робинсон-роуд.

Постепенно, маскировавшийся под мелкого коммерсанта-посредника, рыжебородый англичанин стал своим человеком среди таких же грошовых дельцов «Чайна-тауна». Теперь для него не составляло секрета, где можно найти партию шелка, исчезнувшую во время разгрузки, или калифорнийские апельсины, таинственно «усохшие» при доставке с рейда. Уилсон начал действовать. Стоило ему засечь более или менее крупную партию краденого товара, как он отправлялся к его законным владельцам и за умеренное вознаграждение — каких-то пять процентов стоимости! — под большим секретом сообщал, где он припрятан, предоставляя им самим с помощью полиции выручать свою собственность.

Данные Уилсона, как правило, оказывались точными, и прибыли «Секьюритас» месяц от месяца росли. Теперь уже сингапурские коммерсанты сами обращались к отставному разведчику, когда требовалось распутать какое-нибудь щекотливое дело. Но Уилсон вовсе не собирался до конца дней быть лишь частным сыщиком в сингапурском порту, тем более что таможенная полиция стала косо поглядывать на предприимчивого англичанина, частенько перебивавшего ее законный хлеб. Его главной целью по-прежнему оставались кишевшие пиратами дальневосточные моря, обещавшие баснословные барыши. На заработанные первые деньги он фрахтует несколько быстроходных катеров, вооружает их крупнокалиберными пулеметами, подбирает команды из бывших военных моряков и только после этого вновь обращается с прежним предложением в конторы местных пароходных компаний: за соответствующую оплату Уилсон готов взять на себя охрану их судов в наиболее опасных местах Малаккского пролива. На сей раз судовладельцы охотно подписывают контракты с «генеральным директором «Секьюритас».

После двух-трех успешно отбитых нападений пиратов акции Уилсона среди деловых кругов Сингапура неизмеримо поднимаются. Масштабы его операций непрерывно растут, постепенно охватывая весь район Южных морей. Он набирает в ряды своей частной армии бывших военных аквалангистов и экспертов-подводников, демобилизованных английских коммандос и побывавших во Вьетнаме американцев из морской пехоты. Однако настоящую известность сорвиголовам «Линфилда-пулемета» принесли два случая: штурм захваченного пиратами панамского судна «Помпадур» с грузом пряностей, севшего на мель в море Сулу неподалеку от Филиппин, а еще больше — изгнание с Дальнего Востока экс-лейтенанта американского флота по фамилии Брешер.

Этот янки, обладавший богатой фантазией, создал в конце 50-х годов флотилию моторных судов, «загримированных» под старинные пиратские парусники: черный флаг на грот-мачте, статуя святого на носу, высокие резные надстройки на корме, бронзовые пушки — словом, настоящие фрегаты корсаров, какими их изображали на старинных гравюрах. Именно внешний вид этих «опереточных флибустьеров» служил Брешеру главным козырем во время его дерзких нападений. Пока команда какого-нибудь парохода с удивлением рассматривала необычные суда, те успевали подойти к кораблю вплотную, и на палубу жертвы врывались повязанные яркими косынками «рыцари удачи» с новенькими автоматами в руках. Спектакль заканчивался ограблением, а то и потоплением захваченного судна.

Чтобы покончить с дерзкими налетами американца, Уилсон пустился на хитрость. Через подставных лиц он тайно зафрахтовал десяток небольших яхт, на которых богатые туристы обычно совершают вояжи по экзотическим островкам и атоллам, и направил их в омывающие филиппинские и индонезийские острова воды, где чаще всего появлялся Брешер. Каждая из яхт Рыжебородого имела скорострельную пушку, а вооруженные пулеметами члены команды получили приказ при приближении «корсарских фрегатов» открывать по ним огонь без всякого предупреждения. После того как люди Брешера пару-тройку раз попались на приманку и получили чувствительный урок, американец пришел к выводу, что игра не стоит свеч. Поле битвы осталось за Уилсоном.