Тзукино отодвинул документы инспектора, лежавшие на столе, и сказал:

— Случай интересный, дорогой коллега, необычайный.

— И совершенно непонятный, как мне кажется, — сухо ответил Таке Хирозе.

Комиссар, не переставая улыбаться, откинулся в кресле.

— Судя по имеющимся у нас данным, обнаружить преступника будет трудно. Я объясню вам всю ситуацию, особенности местности, в которой вам предстоит работать.

Он сделал паузу и, перестав улыбаться, предупредил:

— Нас уведомили о перестройке американцами пункта Макнеел в силу чисто военных нововведений. Местное население о расширении базы ничего не знает. Это мероприятие надо провести как можно тише. Вы меня понимаете? Сделаем выводы, — Тзукино поднял пухлую руку и по мере перечисления загибал пальцы: — первое — часть берега с рыбацким селением отойдет к базе. Второе — часть земель ближайших деревень, по-видимому, будет конфискована. Правда, этот вопрос пока еще не решен. Третье — богатый рыбой район около базы Макнеел станет запретным. Все это хотят использовать коммунисты для проведения кампании «Спасайте родину!». О ее подготовке я узнал задолго до убийства.

Таке Хирозе, слушая комиссара, с глубокой неприязнью думал: «Так вот оно что: отчуждение и конфискация земель! Другими словами — орудия на рисовые поля! Строго секретно! Но, комиссар, ваша логика хромает!»

— Простите, — перебил он Тзукино. — Вы упомянули о секретном расширении базы Макнеел. Общественность ничего не знает, как же коммунисты подготовили кампанию?

— Этот факт мы не будем обсуждать, но коммунисты о планах американцев узнали раньше, чем японские власти. — Тзукино опять поднял руку. — Факты, помогающие нам: первый — коммунисты — противники расширения базы; второй — убит американский офицер; третий — грабеж исключается, у убитого все вещи целы, значит цель убийства — привлечь внимание общественности к американской базе. Это-то и нужно коммунистам. — Комиссар передохнул и, стукнув кулаком по столу, продолжал: — Я предлагаю арестовать всех подстрекателей, тогда мы скорей найдем и преступника.

Таке Хирозе иронически улыбнулся.

— Мне кажется, дело обстоит сложнее. Однажды я расследовал убийство, где у пяти человек было достаточно причин совершить его, а преступником оказался шестой, тоже имевший достаточно мотивов, только более скрытых.

Тзукино нетерпеливо постукивал пальцами по столу.

— Не спорю, у вас большой опыт в криминалистике, но я хочу поделиться с вами своим опытом в работе с коммунистами.

— Не думаю включать в свои обязанности ни изучение идеологии коммунистов, ни их образ мышления, — сухо произнес инспектор. — Я приму меры только после выяснения всех данных, не раньше.

Лицо комиссара окаменело, улыбку словно ветром сдуло.

— С вашей точкой зрения вам здесь будет трудно.

Прямая угроза. Таке Хирозе внимательно изучал комиссара.

Нет, предложение арестовать коммунистов вызывалось не чрезмерным рвением чиновника, не политическим фанатизмом. Как бы случайно инспектор задал вопрос:

— А почему о секретном расширении базы осведомлены местные власти?

Тзукино, оторопев от вопроса, даже прикрыл глаза и забарабанил пальцами по столу.

— Я обязан отвечать за порядок в своем округе.

— И следить, чтобы с базой Макнеел все шло как по маслу, — закончил за него Таке Хирозе, — я понимаю.

Комиссар хотел было ответить, но инспектор поднялся.

— У каждого свои обязанности: у вас — ваша префектура, у меня — расследование убийства. Не будем мешать друг другу.

Возвращая документы Таке Хирозе, комиссар спросил:

— Ванамака ваше начальство?

— Да, с некоторых пор.

Тзукино подал инспектору бумаги.

— Я знавал его раньше.

— Могу передать ему привет, — ответил Таке Хирозе, пряча документы в карман.

— Не беспокойтесь, при случае я его обязательно навещу.

Таке Хирозе, сухо раскланявшись, вышел из кабинета.

Совсем стемнело, когда инспектор отъехал от префектуры.

Улицы опустели; хозяева запирали лавки, и только рикши продолжали свою беготню. Таке Хирозе вошел в полуевропейский ресторан, где оказался чуть ли не единственным посетителем. Заказав еду, инспектор вспоминал свой визит к комиссару. Тзукино, безусловно, будет чинить ему препятствия. Беспорядка в округе из-за отчуждения земель комиссар боится гораздо больше, чем сотни убийств. Ему нет дела до того, что тысячи его соотечественников будут выгнаны с родных земель. В ближайшие дни наверняка помчится с доносом к Ванамака. И как тот отнесется к доводам полицейского, неизвестно.

Нужно немедленно возвращаться в поселок Баси, дорог каждый час. Надо искать и найти настоящего убийцу, и тогда доносы Тзукино лопнут как мыльные пузыри.

Узкая бухта отделяла песчаную косу с базой Макнеел от рыбацкого поселка Баси. В бухте волны ослабевали и чуть бились о деревянный причал.

Около причала покачивались четыре лодки. В одной из них разговаривали Кого и Генго.

— Тебе разрешили рыбачить? — спросил мальчик.

Генго кивнул, проведя рукой по забинтованной ноге.

— Тебя лечил доктор Матзумоко? Это мы ему дали знать…

Кото, перегнувшись за борт лодки, посмотрел на стоявших на причале мужчин. Те о чем-то оживленно спорили.

— Я же вам говорю, — не сдерживая раздражения, убеждал рыбаков Хагуро-ямо, — крестьяне согласятся есть траву, только бы хозяин Комон оставил им клочок земли. Самый отсталый элемент в Японии. Пока американцы не забетонируют их поля, рассчитывать на крестьян не приходится.

— Непризнанный зять сердится, — засмеялся кто-то из рыбаков.

— Товарищи, довольно ссориться! — Юкио Такеда не повысил голоса, но все сразу замолчали. — Надо найти путь к крестьянским сердцам. Сегодня вечером встретимся на «Горе духов» в нашей хижине. Туда привезут ротатор. А теперь расходитесь и отправляйтесь в море.

Хагуро-ямо кивнул в сторону высокого узорчатого дома, откуда к рыбакам выбежал невзрачный человек.

— Аримитсу!

Юкио Такеда спокойно стоял, поджидая приближающегося скупщика рыбы. Юкио Такеда много слышал о нем, но еще никогда с ним не встречался. Тщедушная фигура торговца вызывала чуть ли не жалость, зато лицо… Выпяченные зубы, расплюснутый нос, бегающие глазки роднили его с крысой.

— Добрый день. — Аримитсу остановился и приветливо кивнул Такеда.

— Добрый день.

Рыбаки тем временем разошлись к своим лодкам.

— Прекрасная местность, не так ли? — Голос Аримитсу насторожил Такеда, уж очень он был сладок. — Только долго ли это продлится? — И, подойдя вплотную к Юкио Такеда, торговец зашептал: — Болтают, что американцы расширяют свой пункт и отбирают земли. Правда ли это?

— Почему вы спрашиваете у меня? — осторожно поинтересовался Юкио.

Аримитсу хитро прищурился.

— Когда торгуешь, много слышишь. Говорят, вы приехали сюда из-за американцев.

— Я здесь отдыхаю. Не верьте сплетням.

— Так, так, — бормотал торговец, — понимаю… Не сердитесь за мое любопытство, но мне необходимо принять меры.

— А что вы предпримете, если слухи об американцах оправдаются?

— Подам жалобу в Тзуматао, а может быть, и в Токио.

— Раз решили, так подавайте, — спокойно ответил Такеда.

— Я полагал, вам больше известно, — не отставал Аримитсу.

— Как гость, я знаю об этом еще меньше, чем вы.

— Ну, тогда отдыхайте у нас. Желаю вам поменьше беспокойства от полицейских властей.

Аримитсу ушел.

«Пугает… Все это ерунда, — подумал Такеда. — Только бы сегодня приехал Комао, и успеть бы приготовить листовки. По ту сторону базы американцы уже замерили территорию, каждую минуту их топографов можно ждать в рыбацком поселке. Все должно быть готово к отпору».

Юкио Такеда отправился в рыбацкое селение по дороге, идущей мимо, «фазаньего» леса. Поднявшись на холм, он остановился, залюбовался морем. В бухте качалось несколько рыбачьих суденышек, остальные с поднятыми парусами были уже далеко.