Конечно, в моем классе привлекательные экземпляры были только женского пола, но ведь есть и другие, школа большая.

Скорее бы уже этот урок закончился… У меня много важных дел. Нужно перемерить одежду, и так далее, а я сижу здесь. Ужасно.

— Урок окончен. — Наконец-то. Я быстро собрала вещи и поднялась на ноги, ожидая чуть замешкавшуюся Нэйле. Я спешу, неужели непонятно? Видимо, понятно все же было, во всяком случае, долго возиться она не стала.

Убедившись в том, что она готова, я быстрым шагом направилась к выходу — одноклассники в большинстве своем собирали вещи. Раньше они, кажется, были шустрее, и уж точно уделяли мне больше внимания. Это необходимо исправить, но чуть позже, сейчас не до них.

Я живу все в той же комнате, или меня успели переселить? После очередного исследования памяти выяснилось, что верно второе. Мимолетом припомнилось — в посещениях столовой нет нужды, многоликая, когда в нашей безобидности убедились, что-то наговорила директору. Меня это устраивало, как и то, что, судя по воспоминаниям, новая комната была комфортабельнее прежней. Не то, что дома, но все же лучший вариант. И когда же я попаду к отцу? Но об этом лучше не думать и не портить настроение. В конце концов, у меня теперь есть такие поводы для радости как грудь, ноги, бедра, талия и прочие привлекательные части тела. Нужно только до зеркала добраться, иначе обзор получается не полный. Можно, конечно, и на Нэйле посмотреть, она тоже красивая, но ведь я — это я.

Вот и моя цель. Зеркало — в ванной комнате, большое, на всю стену. Я почти бегом подошла нужной двери, рывком распахнула ее и заперлась изнутри. Первое в жизни самолюбование — слишком серьезный момент в жизни демоницы, такие вещи требуют уединения. Даже волнуюсь немного. Ну ничего, я же помню, что я красивая, да и доказательства сегодня пришлось наблюдать… К зеркалу подошла осторожно, и внимательно вгляделась в собственное отражение.

Я красивая. И взрослая. И это не сон.

Часа через два я все же смогла оторваться от зеркала. Теперь можно пойти перемерить одежду, я ведь так и не узнала, что именно у меня с собой, два месяца школьной жизни получились слишком насыщенными.

— Флеан, достань мою одежду. Всю. — Мечтательно произнесла я. Завтра займусь магией и прочими делами, а этот день посвящу своему телу. Красивое и мое… Как же это хорошо. Я обхватила себя руками и улыбнулась. Теперь можно гордиться не только зубами и цветом волос в темноте.

Многоликая аккуратно раскладывала одежду на своей кровати. Вещей у меня, как выяснилось, немало, и многие можно будет носить здесь. Все же черный — цвет, весьма распространенный в темном государстве, а белые рубашки и блузки мне всегда нравились.

Обувь стояла у кровати. Не слишком много, но вполне достаточно. Сейчас будет интересно…

Несколько часов было уделено одежде. Нэйле или действительно пыталась учить, или делала вид, что учит, но чаще смотрела на меня. Это было очень приятно — самолюбование самолюбованием, но чужая оценка тоже нужна. Особенно если она более чем положительна.

Наконец, я поняла, что на сегодня хватит, и села на кровать. Полюбовалась ногами в узких туфельках из блестящей кожи и чуть расширяющихся к низу черных брюках. Очень далекий от классики вариант — особенно вместе с приталенной белой блузкой, широкие рукава которой не были, как это делают обычно, стянуты на запястьях. Но здесь любая моя одежда покажется необычной, даже самая консервативная, а дома, насколько я знаю, удивить кого-нибудь своим нарядом весьма трудно.

Нэйле смотрела на меня из-под упавших на лоб прядей, выбившихся из длинного хвоста. Волосы у нее все так же лежали крупными волнами, но стали гораздо длиннее. Доходят до колена, как и мои, но ведь у меня волосы абсолютно прямые. Хорошо, что она красивая. Пожалуй, в противном случае я была бы разочарована, кому нужно ущербное имущество? Во всяком случае, не мне. Конечно, юридически она уже не моя игрушка — как демоница и полноправная гражданка темного государства, Нэйле не является ничьей собственностью, и, скорее всего, прекрасно об этом знает. Помнится, многоликая много времени посвящала ее образованию в области наших обычаев. Но магия надежно связывает нас, к тому же Нэйле сейчас просто некуда идти.

Она хорошо управляет лицом, но не эмоциями. Я помнила, как раньше она отстранялась от чувств — и все же мне почти всегда удавалось пробить ее защиту. Это делало игру интереснее и сложнее.

Сейчас Нэйле, должно быть, сильнее. Но и я тоже. Как минимум один новый способ воздействия у меня есть, правда, на данный момент совершенно неосвоенный. Но, судя по некоторым ее мыслям, действенный.

Так что когда захочется с кем-нибудь переспать, первой станет многоликая. А с Нэйле поиграем. Интересно, в чем, собственно, это желание выражается. В литературе встречаются разные варианты, скорее всего, в большинстве своем правдивые, но неизвестно, подойдет ли мне хоть один.

Чем бы мне еще заняться? Какие варианты остались? Займусь магией, пожалуй. Использовать ее в первые месяцы пребывания в школе отец запретил, но теперь все уверены в моей благонадежности и можно рискнуть. Я полуприкрыла глаза и стала вспоминать все, чему успела научиться за два месяца. Знания в порядке, можно начинать. Только Нэйле лучше предупредить, неизвестно, как она станет реагировать на мое исчезновение. Если поднимет шум, могут быть неприятности.

— Нэйле, сейчас я начну тренироваться в области магии, не беспокойся, если я исчезну и не поднимай шум.

— Хорошо. — Нэйле определенно не считала мои действия разумными, но углубляться в изучение ее эмоций я не стала. Потом этим займусь.

Я перешла на плоскость заклятий. Как давно мне не приходилось видеть мир таким. Магия вокруг была странной — слишком тонкая, легкая… Словно высушенная кем-то на солнце. В таком состоянии она должна пытаться восстановится, восполнить потери — но сейчас поблизости никто не колдовал, и неоткуда было появится чужой силе.

И заклинание на стенах. Сделано человеком или другим существом, неспособным видеть или чувствовать магию, но все же, как сделано. Немногие демоны способны на такое. Оно было старым, нет, скорее древним — настолько, что сами стены, впрочем, как и пол и потолок стали его частью. Должно быть, создатель этого давно мертв, но он сумел оставить след в мире.

Я внимательнее вгляделась в зеленоватые нити. Для чего же вы предназначены? Это не слежка, все возможные варианты следящий заклятий и заклинаний я выучила очень хорошо, как и способы борьбы с ними. Отец считает, что это очень важно.

Время, очевидно, изменило структуру заклинания, но это только сделало его совершенней, и мне не потребовалось много времени на расшифровку.

Оно «высушивало» магию, и подпитывалось добытым, излишки отправляя в хранилище. В результате ученики просто не могли в пределах школы сотворить что-то действительно разрушительное, не получив какой-либо защиты. То же самое относились к нападающим в случае штурма. Конечно, помешать Флеан Айэле, желания которой выполняла сама окружающая магия, пусть иссушенная, но вполне пригодная для работы, это не могло, как не могло причинить вред и моим жгутам силы. Кстати, как там они? Я шевельнула жгутами, прислушиваясь к ощущениям, и направила их вперед.

Шесть. И они длиннее, чем были в детстве. Все шесть почти одинаковые, только нижняя пара чуть короче. Я осторожно провела или по комнате, касаясь магии, но ничего с ней не делая. Да, почти в два раза длиннее, чем в десять лет, и явно сильнее. А цвет все тот же — темно-красный, как мои глаза и волосы.

Трогать заклинание не буду, не удивлюсь, если в случае нарушения его работы все здание школы просто рухнет, а выбираться из обломков, пусть даже с помощью амулетов и магии, будет неприятно, к тому же это может стать нарушением договора. Конечно, я, судя по всему, физически уже взрослая, значит, мать не имеет надо мной власти. Но рисковать не стоит, вдруг тело еще не вполне развилось. Глядя в зеркало, конечно, этого не скажешь, но не только внешние признаки имеют значение.