— Ладно, — согласилась Пегги.

— Нам нужно отправляться по своим делам, — вступил в беседу По Доггли. — Я должен возвращаться к доктору Лекарингу.

— А я сказал старушке Пег, что еду в город, так что мне тоже надо спешить, — объяснил Гораций.

— Ну а я буду в кузнице, мисс Ларнер, — сказал Элвин. — Если что-то случится, вы крикните, и я сразу прибегу.

— Благодарю вас. Теперь вы можете возвращаться к своим делам.

Она захлопнула дверь. Она вовсе не хотела показаться грубой. Но ей предстояло познакомиться с новым будущим Артура Стюарта. Прежде ни один человек, кроме нее самой, не играл столь важную роль в работе Элвина, однако теперь к ней присоединился Артур. Но, возможно, будут другие, которых Элвин коснется и души которых изменит, — может, став Мастером, он преобразит всех, кого любит. И эти люди разделят с ним его славу, встанут за прозрачными стенами Хрустального Города и посмотрят на мир глазами Бога.

Стук в дверь. Она открыла.

— Во-первых, — сказал Элвин, — не открывайте дверь, не спросив кто.

— Я знала, что это ты, — ответила она, хотя, по правде, ничего она не знала. Она открыла дверь машинально.

— Во-вторых, я стоял и ждал, пока вы защелкнете замок, а вы его так и не закрыли.

— Извини, — пожала плечами она. — Забыла.

— Мы пошли на многое, чтобы освободить этого мальчика, мисс Ларнер. Теперь все зависит от вас. Вы будете охранять его, пока ловчие не уберутся отсюда.

— Да, я понимаю. — Ей действительно стало стыдно, и в голосе ее прозвучало искреннее раскаяние.

— Тогда спокойной ночи.

Он стоял на пороге и ждал. Чего?

Ах да. Она должна закрыть дверь.

Она закрыла ее, заперла, обернулась к Артуру Стюарту и крепко обняла мальчика, так что, в конце концов, ему пришлось вырываться из ее объятий.

— Ты спасен, — прошептала она.

— Ну конечно, — важно кивнул Артур Стюарт. — Мы пошли на многое, чтобы освободить этого мальчика, мисс Ларнер.

Что-то в его словах было не так. Но что? Ну да, разумеется. Артур в точности повторил последнюю фразу Элвина. Но что в этом такого? Артур Стюарт всегда подражает голосам.

Всегда подражает. Однако на этот раз Артур Стюарт повторил слова Элвина своим голосом, а не голосом Элвина. Она никогда не слышала, чтобы он так поступал. Ей казалось, что это его дар, что он прирожденный пересмешник и даже не понимает, что передразнивает людей.

— Как пишется «цикада»? — спросила она.

— Ц-И-К-А-Д-А, — ответил он. Собственным голосом, ни капли не похожим на голос мисс Ларнер.

— Артур Стюарт, — недоуменно пробормотала она. — Что с тобой случилось?

— Ничего, мисс Ларнер, — пожал плечами он. — Я просто вернулся домой.

Он не знал. Он ничего не понял. Он не осознавал своей способности к подражанию и не заметил, что его дар бесследно испарился. Он по-прежнему обладал идеальной памятью на слова. Но голоса исчезли; остался лишь его голос, голос семилетнего мальчика.

Она снова обняла его и тут же отпустила. Она обо всем догадалась. Если бы Артур Стюарт остался собой, ловчие быстро отыскали бы его и увезли на юг, в рабство. Мальчика можно спасти только в том случае, если он потеряет частичку себя. Элвин понятия не имел, что, спасая Артура, отнимает у мальчика его дар, не весь, но половину. Свобода Артуру досталась ценой того, что он перестал быть прежним Артуром. Понимает ли это Элвин?

— Я устал, мисс Ларнер, — сказал вдруг Артур Стюарт.

— Да, конечно, — засуетилась она. — Ты можешь спать здесь, в моей кровати. Снимай грязную рубаху и залезай под одеяло. Тебе будет тепло и спокойно всю ночь.

Мальчик переступил с ноги на ногу. Она заглянула в огонек его сердца и увидела причину его нерешительности; улыбнувшись, она повернулась к Артуру спиной. Она услышала шорох покрывала, хруст простыней и тихое шуршание маленького тельца, скользнувшего в кровать. Затем она повернулась, склонилась над ним и легонько поцеловала в щеку.

— Спокойной ночи, Артур, — сказала она.

— Спокойной ночи, — пробормотал он.

Спустя какие-то секунды он уже спал. Она села за письменный стол и прикрутила фитиль настольной лампы. Пока она ждет возвращения ловчих, можно почитать. Это отвлечет ее от долгих часов ожидания.

Нет, видно, ей не суждено сегодня погрузиться в чтение. Слова по-прежнему усеивали книжную страницу, но она не понимала их смысл. Что она сейчас читает? Декарта? Какая разница? Ее неумолимо влек новый огонек сердца Артура Стюарта. Все тропки его жизни изменились. Он перестал быть прежним. Нет, это неправда. Он был и остается Артуром.

Он почти прежний Артур. Почти такой же. Но не совсем.

Стоило ли платить за его спасение такую цену? Чтобы обрести свободу, ему пришлось потерять часть себя. Возможно, это новое "я" лучше, чем старое, но прежний Артур Стюарт навсегда исчез в прошлом, как если бы его увезли на юг и он прожил бы остальную часть своей жизни в рабстве, лишь изредка вспоминая о Хатраке. Потом эти воспоминания превратились бы в сон, а затем — в сказку, которую он рассказывал бы детишкам перед смертью…

«Дура! Глупая дура! — яростно прикрикнула на себя Пегги. — Человек меняется с каждым новым днем. Его тело стареет, сердце теряет детскую невинность, ум становится менее невежественным». Жизнь в оковах намного больше изменила бы мальчика — вернее искалечила, — чем нежное прикосновение Элвина. Очутившись в Аппалачах, Артур Стюарт потерял бы много больше. Кроме того, Пегги своими глазами видела темные тропки, которые прежде затмевали огонь его сердца, — кнута надсмотрщика, палящее солнце, выжигающее мозги, пока он трудился в поле, или веревка, которая поджидала Артура на дорогах, ведущих к восстанию рабов. Артур возглавил бы это восстание или принял в нем участие, и десятки рабовладельцев были бы убиты во сне, в своих постелях… Артур Стюарт был слишком юн, чтобы понять, что с ним случилось, однако будь он постарше и представься ему такой выбор, Пегги не сомневалась, что он выбрал бы то будущее, которое дал ему Элвин.

В некотором роде он лишился частички своей души, частички дара, а следовательно, потерял часть жизни. Но благодаря этой потере он обрел куда больше свободы, приобрел силу, так что в этой сделке он выиграл.

Однако, вспомнив, как сияло его лицо, когда он произносил слова голосом своей учительницы, Пегги не смогла удержаться и пролила-таки несколько слезинок в память о даре Артура Стюарта.

Ловчие проснулись вскоре после того, как спасители Артура Стюарта перевезли мальчика через реку.

— Посмотри только. Кандалы целы и невредимы. Доброе, надежное железо…

— Плюнь. На них наложили хорошее заклятие, которое навело на нас сон. Наверное, они и сниматься сами могут. Но эти люди даже не подозревают, что мы, ловчие, всегда находим беглеца. Нам достаточно одного запаха.

Посмотреть на них со стороны, можно было бы решить, что они радуются бегству Артура Стюарта. Но говоря по правде, эти парни просто любили добрую погоню, им нравилось демонстрировать людям, что от ловчих не скроешься. Иногда им приходилось начинить чье-либо брюхо дробью, еще до окончания охоты, ну и что с того? Они были псами, взявшими след истекающего кровью оленя.

Ловчие шли по следу Артура Стюарта, пока не уперлись в берег реки. Осмотрев все вокруг, они переглянулись, обменявшись хмурыми взглядами. Подняв глаза, они обозрели другой берег, отыскивая огоньки сердец тех, кто бродит посреди ночи, тогда как все честные люди должны спать. Светловолосый не умел видеть далеко, но темноволосый ловчий сказал:

— Вижу огоньки, они движутся. А несколько стоят на одном месте. Ничего, в Хатраке снова возьмем след.

Элвин держал плуг в руках. Он знал, что без труда превратит его в золотой — Элвин достаточно повидал в своей жизни золота, чтобы запомнить, как оно выглядит, и показать частичкам железа, какими они должны стать. Но вместе с тем он понимал, что сейчас ему требуется не совсем обыкновенное золото. Оно слишком мягкое и холодное, как обыкновенный камень. Нет, ему нужно нечто новое, он не просто превратит железо в золото, осуществив мечту всякого алхимика, но создаст живой металл, золото, которое будет намного крепче и сильнее железа и превзойдет лучшую сталь. Это золото будет видеть и чувствовать мир вокруг себя — плуг сам станет переворачивать землю, подставляя ее огню солнца.