После глинтвейна мои больные фантазии отступили. Я внимательно слушала истории Александра о путешествиях по разным странам, о забавных случаях из его жизни. Он оказался очень начитанным человеком и с прекрасным чувством юмора.

– Ваша жизнь такая насыщенная! – восхищалась я. – Кто вы? Владелец турагентства?

– Нет. Я журналист.

Я замерла что-то припоминая:

– Я вас знаю. Недавно был скандал… Это с вами судились?

– Да, было дело, – мой собеседник смутился и даже слегка покраснел – мне так показалось.

– Какая-то очень некрасивая история, – продолжала я шуршать архивами памяти. – Не могу вспомнить.

– И не надо. Что было, то прошло!

Александр перевел тему разговора, снова погружая меня в яркие и веселые истории. Я наслаждалась его компанией. Выпив еще пару глинтвейнов, мы перешли на коньяк и на «ты».

Утром я проснулась в собственной постели. Самочувствие было нормальное, чем у я бы ла искренне уд ивлена. «Это потом у ч то компания бы ла хороша я!» – решила я, вспоминая приятный вечер и общение с импозантным мужчиной. Мне послышался шум воды. Я приподнялась на локтях и затаила дыхание. В ванной кто-то был. Я увидела радом с кроватью разбросанные вещи. Помимо моих тряпок валялись и мужские… Я бичевала себя, ругая последними словами, и даже пару раз шлепнула по щекам. «Ты переспала с первым встречным! За пару глинтвейнов и коньяк! Ты – падшая женщина! Он тебе даже не понравился!» – осудил мой проступок разум.

Вошел Александр.

– Я порылся у тебя в шкафу, нашел чистое полотенце, – он говорил так беззаботно, будто мы прожили в браке лет десять! Конечно, у меня не было опыта столь долгого совместного сожительства с мужчиной, но чутье мне подсказывало, что выглядит это примерно так.

– Холодильник пуст, кофе закончилось. Хотел принести тебе чай в постель, но в нем живут маленькие жучки, – забавлялся своими открытиями мой новый знакомый. – Ты закоренелый холостяк!

– Да, и не стыжусь этого! Отвернись, я пройду в ванную!

– Скромница! После вчерашнего ты можешь не стесняться меня. Это была жаркая ночь! Правда ты несколько раз назвала меня Анатолием.

Пытаясь вспомнить события насыщенной ночи, я отвернулась от самодовольного человека, со смеющимися глазами. На тумбочке лежала кучка использованных презервативов.

– Это все наше? – спросила я растеряно.

– Ну, да, – гордился собой Александр. – Ты что, ничего не помнишь?

Я глупо улыбалась. Мой ночной визитер, растеряно потоптавшись на месте, вышел из спальни. Похоже, мое откровение о беспамятстве смутило сексуального героя.

Позже, мы сидели за кухонным столом, и пили найденный мною в залежах пакетированный зеленый чай.

– На чем закончились твои воспоминания? – интересовался оскорбленный мужчина.

– После коньяка. Третья рюмка и… тишина, – ответила я честно. – Что я пропустила?

Замерев, я ждала экзекуции.

– Ну, в постели ты была хороша. Очень активная. Я не помню, когда последний раз видел такое… такой энтузиазм… В общем, молодец.

Судя по сдержанным репликам и тому, как он подбирал слова, я вытворяла что-то из ряда вон выходящее. Провожая Александра, я пожелала ему удачи и практически вытолкнула на лестничную площадку, как только он надел обувь.

– Я буду ждать тебя в кофейне, в восемь вечера! – успел прокричать растерянный мужчина, перед тем, как входная дверь моей квартиры захлопнулась перед его носом.

Наташка примчалась сразу, узнав о том, что в моей постели гостил ее должник.

– Ты перешла на новый уровень знакомств? – строго вопрошала подруга, словно грозная мать. – Прямые поставки мужчин из кофейни на ложе?

– Я уже не маленькая! – огрызалась я. – Это был… бессознательный шаг! Он очень интересный человек!

Наташка читала мне нотации о том, что мое поведение становится аморальным и я опасна для общества. Я слушала ее, опустив голову, мне жалко было себя. Будто я стремилась разрушить свою жизнь и не мечтала о достойном представителе мужского пола, с которым могла бы создать семью!

– Значит так: ты должна закончить эти отношения! И искать порядочного мужчину для замужества, – назидательный тон подруги раздражал. Мне было стыдно за эту ночь, и я воспринимала словесные оплеухи, как достойное наказание.

– В восемь он будет ждать меня в кофейне, – пробубнила я.

Наташка разрешила пойти на встречу, и обещала тоже подъехать в назначенное время: во-первых, чтобы взыскать задолженность с любителя печенья, а во-вторых, чтобы проконтролировать меня.

Мы прибыли одновременно с подругой и уселись за столик. Она заказала кофе, я чай. Мы, молча, ждали Александра. Наташка выглядела очень сосредоточенно, словно строгая мама, ожидающая обидчика непокорной дочери. Наконец, он прибыл. Извинившись за опоздание, Годунов уселся рядом со мной. Он хотел меня чмокнуть в щеку, приветствуя, но тут же отстранился, увидев мой возмущенный взгляд. Предотвратив лобзание, я уставилась на Наташку, сидящую напротив нас, чтобы снискать одобрение в ее глазах, но, похоже, мою подругу больше не тревожила моя распущенность. Я с удивлением наблюдала, как Натали трансформировалась и из грозной враждебно-настроенной мамаши, она превращалась в роковую красотку. Я никогда не видела, чтобы мужчины производили такой эффект на Наташку. Александр увлекся ее игрой, он тоже как павлин распускал свои перья. Я будто смотрела передачу в мире животных, где главной темой были брачные игры млекопитающих. Мне очень хотелось видеть падение морально-устойчивой замужней подруги. После того участники застольного шоу обменялись флюидами, Наташка уставилась на меня и предложила испить вина в честь знакомства.

– С тобой, Натали, мы давно знакомы, – иронизировала я, наблюдая за глупым поведением подруги, – поэтому я откажусь от вина. А вот чаю – выпью с удовольствием.

– А я вас поддержу, Наташа! Бокал хорошего вина в изящной руке такой красивой женщины – это повод для романа, – баритонил журналист.

Не знаю почему, но эта реплика показалось мне очень забавной, и я громко засмеялась, чем смутила воркующих голубков.

– Это повод для романа, вы правы, Александр! – выдавила я сквозь смех, глядя на возмущенный взгляд Наташки.

– Я не в том смысле, – заикался красноречивый представитель пера и букв, – роман, как художественное произведение!

Его оправдание и красные щеки рассмешили меня еще больше, волны моего раскатистого смеха накрыли зал кафе. Александр смутился и, извинившись, ушел быстрым шагом в сторону уборной.

– Когда ты научишься смеяться прилично?! Взяла и смутила человека, – прошипела Наташка.

– Как бы он не сбежал по традиции, – продолжала я веселиться.

Наташка не скрывала своего раздражения, она подпинывала меня под столом, призывая успокоиться.

– Теперь я понимаю тебя, – вздохнула Наташка, глядя в сторону туалета, после чего добавила: – И не осуждаю. Слова про твою распущенность беру обратно. И что ты планируешь с ним… делать дальше?

Голосок подруги дрогнул. Она ждала моего ответа, затаив дыхание.

– У меня нет на него планов и вообще он не в моем вкусе. То, что произошло ночью – случайность! Нелепая и дурацкая! – произнесла я, заметив, как озорной огонек блеснул в подведенных глазах заинтересованной Годуновым женщины.

Принесли вино. Вернулся Александр. Разговор не клеился. Все темы, которые кто-то из нас начинал быстро заканчивались. Наташка, опрокинув бокал вина вовнутрь, осмелела и решила завести пикантную тему про носок. Она спросила Александра, как он относится к таким вещам.

– Я изучаю этот вопрос, – ответил он весьма серьезно, чем озадачил меня.

– В каком смысле? Ты тоже подкладываешь? – растерялась я.

Он рассмеялся, запрокинув голову и демонстрируя ровные белые зубы.

– Нет, упаси бог! Ты вчера очень подробно рассказывала об этом атлете…

– Ты меня очень подробно расспрашивал об этом атлете, – поправила я собеседника.

– Ну да… Случай меня заинтересовал. Я поспрашивал у друзей, оказывается это распространенная вещь у артистов оперы и балета.