– Я останусь, – пообещала Вань-му. – И буду тебе служить изо всех своих сил.

– Мы будем служить друг другу, – ответил на это Хань Фей-цы. – Моя дочь обещала тебя учить. Теперь твоим учителем буду я.

Вань-му коснулась лбом пола.

– Я недостойна таких милостей.

– Нет! – воскликнул господин Хань. – Мы оба знаем правду. Никакие боги ко мне не обращаются, так что ты не должна падать передо мною ниц.

– Мы обязаны жить в этом мире, – ответила ему Вань-му. – Я буду относиться к вам как к человеку, уважаемому среди богослышащих, поскольку мир ожидает от меня именно этого. А вы, по тем же самым причинам, должны относиться ко мне, как к простой служанке.

Господин Хань горько усмехнулся.

– Мир ожидает и того, что когда мужчина в моем возрасте переводит молоденькую девочку от своей дочери к себе, то делает это из развратных целей. Мы и в этом обязаны выполнять ожидания мира?

– Это не лежит в вашей натуре, чтобы злоупотреблять собственной властью именно таким образом.

– Но в моей натуре нет и согласия на то, чтобы ты унижалась передо мною. Перед тем, как узнать правду о собственной болезни, я принимал поклоны других людей, свято веря в то, что так они проявляют уважение к богам, а не лично ко мне.

– И это вовсе не изменилось. Те, которые верят, что вы богослышащий – отдают честь богам. Бесчестные же делают это лишь затем, чтобы вам подольстить.

– Новедь ты не из бесчестных. И ты не веришь, что боги говорят со мной.

– Я не знаю, говорят они или нет. Равно как и в то, говорили ли они с кем-либо вообще, и могут ли они это делать. Я знаю лишь то, что ни от вас, ни от кого-либо другого они не требуют выполнения всех этих смешных и унизительных ритуалов… на их выполнении настаивает Конгресс. А вы должны их выполнять, поскольку этого требует ваше тело. Потому-то и я сама прошу позволить мне выполнять ритуалы унижения, которых мир требует от людей моего круга.

Господин Хань мрачно кивнул.

– Мудрость твоя, Вань-му, превышает и твои года, и твою ученость.

– Я очень глупая девушка. Если бы у меня оставалась хоть капелька ума, я бы молила вас отослать меня от этого дома как можно дальше. Для меня опасно жить рядом с Цинь-цзяо. В особенности же, когда она увидит, что вы приблизили меня в то время, как она от себя меня удалила.

– Ты права. Я очень самолюбив, прося, чтобы ты осталась.

– Да, – признала Вань-му. – И все же я останусь.

– Почему? – спросил господин Хань.

– Поскольку я уже не смогла бы вернуться к давней жизни. Слишком много я узнала о мире, о галактике, Конгрессе и богах. Если бы сейчас я вернулась домой и притворялась, что остаюсь такой, как и раньше, то до конца жизни испытывала бы на губах вкус яда.

Господин Хань очень серьезно кивнул, но тут же усмехнулся, а затем и вовсе расхохотался.

– Почему вы смеетесь надо мной?

– Смеюсь, ибо думаю, что ты никогда не была тем, кем была.

– Не поняла.

– Мне кажется, что ты всегда притворялась. И, вполне возможно, обманула даже саму себя. Но в одном никаких сомнений нет: ты никогда не была обыкновенной девушкой, ты никогда бы не вела простую, обычную жизнь.

Вань-му пожала плечами.

– Будущее это тысячи нитей, а прошлое – это ткань, которую уже невозможно соткать наново. Может я и была бы счастлива. А может и нет.

– Так значит мы все вместе, все трое.

Только лишь сейчас Вань-му заметила, что они не одни. В воздухе над терминалом висело улыбающееся ей лицо Джейн.

– Я рада, что ты вернулась, – сказала она.

Присутствие Джейн на какое-то мгновение пробудило надежды Вань-му.

– Так ты не погибла? Тебя пощадили?

– Цинь-цзяо вовсе и не собиралась погубить меня так быстро. Но план ее развивается без малейших помех, поэтому я, без всяких сомнений, умру строго по расписанию.

– Но почему ты возвращаешься в этот дом? Ведь именно здесь прозвучал твой смертный приговор?

– До того как умереть, мне еще многое нужно успеть сделать. Возможно, мне даже удастся обнаружить шанс на выживание. Так уж сложилось, что в мире Дао имеется несколько тысяч человек, гораздо более умных, чем остальное человечество.

– Только лишь по причине генетических манипуляций Конгресса, – вмешался Хань Фей-цы.

– Это так, – согласилась Джейн. – Говоря точнее, богослышащие с Дао и не являются собственно людьми. Вы совершенно иной вид, созданный и порабощенный Конгрессом, чтобы обеспечить им перевес над всем остальным человечеством. Однако, по счастливому стечению обстоятельств, один из представителей этого вида в какой-то мере смог освободиться от власти Конгресса.

– И разве это свобода? – буркнул Хань Фей-цы. – Даже в этот момент желание очищения просто неотвратимо.

– Так и не надо ему сопротивляться, – посоветовала Джейн. – Я могу с тобой разговаривать, когда ты будешь выгибаться.

Чуть ли не в тот же миг Хань Фей-цы распростер руки, выполняя ритуальные движения. Вань-му отвела взгляд.

– Не делай этого, – сказал Хань. – Не прячь от меня своего лица. Я просто-напросто калека, и ничего более. Если бы я потерял ногу, мои близкие не побоялись бы глядеть на культю.

Вань-му поняла истину этих слов и уже не отводила взгляд.

– Как я уже говорила, представитель этого вида в какой-то степени смог освободиться от власти Конгресса, – начала Джейн. – Теперь я надеюсь получить вашу помощь по вопросам, которые сама пытаюсь решить в течение тех нескольких месяцев, которые у меня еще остались.

– Я сделаю все, что только в моих силах, – пообещал Хань Фей-цы.

– А если я хоть чем-то смогу помочь, то обязательно сделаю это, – прибавила Вань-му.

Только лишь сказав это, девочка осознала, сколь смешно это ее предложение. Господин Хань, один из богослышащих, один из людей с наивысшими интеллектуальными способностями. Сама же она всего лишь необразованный представитель самых обычных людей, и ей нечего предложить.

Тем не менее, никто из присутствующих не стал издеваться над ее предложением, никто его не отбросил. Подобная милость еще раз доказала Вань-му, что Джейн – это людское существо, а не имитация.

– Сейчас я расскажу вам о проблемах, которые хочу решить.

Люди слушали.

– Как вам уже известно, мои близки приятели находятся на планете Лузитания. Им угрожает Лузитанский Флот. Мне бы хотелось остановить этот Флот перед тем, как тот совершит необратимые уничтожения.

– Я уверен, что им уже отдан приказ применения Малого Доктора, – вмешался Хань Фей-цы.

– Ну да, мне тоже уже известно об этом. И я стараюсь, чтобы приказ этот не привел к уничтожению не только людей на Лузитании, но двух других видов раменов.

Джейн рассказала им о королеве улья, и как сложилось, что жукеры снова живут во Вселенной.

– Королева улья уже строит космолеты. Она работает очень быстро, чтобы сделать максимально много до прибытия Флота. Только ей не удастся построить их столько, чтобы спасти всего лишь ничтожную часть популяции. Сама королева улья может улететь или выслать другую королеву, с которой делит всю свою память. И нет значения, спасутся ли работницы. Только вот для pequeninos и для людей это вовсе не безразлично. Мне бы хотелось спасти их всех. Тем более, что мои самые близкие друзья, некий Говорящий За Мертвых и молодой человек, страдающий от поражения мозга, не покинут Лузитании, если не спасутся все остальные люди и свинксы.

– Так они герои? – спросил Хань Фей-цы.

– Каждый из них доказал это уже много раз.

– Я не верил, что герои все еще существуют.

Си Вань-му не произнесла того, что чувствовала в глубине собственного сердца: господин Хань и сам точно такой же герой.

– Я исследую каждую возможность, – говорила Джейн. – Только все сводится к невозможности, в которую человечество верило уже три тысячи лет. Если бы удалось построить космолет, который был бы быстрее света, столь скорый, как информация анзиблей, переходящая от одного обитаемого мира к другому, тогда было бы достаточно, если бы королева улья построила всего десять кораблей. В таком случае, нам удалось бы вывезти всех обитателей Лузитании на другие планеты еще до того, как туда прибудет Лузитанский Флот.