Игорь проследовал к стене первым. Вова невозмутимо пожал плечами и тоже выполнил приказ. По-моему, один из ментов страшно хотел ему врезать, но на всякий случай воздержался, возможно, услышав про удостоверение. А старший в звании капитана за удостоверением все-таки полез.

И тут же сказал:

– Простите, товарищ майор, но…

Морда милицейского лица несколько изменилась. Пожалуй, в сторону смущения. Или досады?

Я же чуть не была повергнута в состояние соляного столба, но, приложив усилия, не дала челюсти в очередной раз поползти вниз.

Вове явно было лень выслушивать объяснения, по крайней мере, он это показал всем своим видом, развернулся от стеночки, небрежно махнул рукой и проследовал назад к своему креслу. Игорюня, не дожидаясь приглашений, к своему. Вова широким жестом предложил представителям МВД занять другие сидячие места. Капитан милиции решил, что его одного тут будет достаточно, может, не хотел упасть в грязь лицом перед подчиненными, и велел им подождать в машине, потом подумал и приказал двоим пройтись к «тем дамочкам», что их вызвали. Подчиненные удалились рысцой.

Я предложила на правах хозяйки сходить за чайником, который, по идее, давно уже вскипел, уточнила, кто что будет, и попросила соседку расставить чашки.

Но меня задержал капитан, поинтересовавшись, кто я. Я представилась и, в свою очередь, поинтересовалась, нужно ли предъявлять документы – удостоверяющие личность и бумаги на дом. Капитан исключительно вежливо ответил, что в этом нет необходимости, сам взял стул и переместился к нашему столу. Кресел больше не было.

Когда мы все расселись с кофе и чаем, Вова обратился к капитану с просьбой пояснить, что происходит, добавив, что он лично исключительно рад появлению стражей правопорядка на месте, поскольку мы вот уже минут двадцать, если не полчаса, пытаемся вытянуть из соседки, что же тут все-таки случилось. Сам Вова представился другом хозяйки, то есть меня, сопровождающим хозяйку по ее просьбе. Игорюню он никак не представлял, сам Казанский сидел молча и никуда не встревал, а капитан лишних вопросов не задавал.

– Позавчера ночью сработала сигнализация, – сказал капитан.

– На вашем пульте? – уточнил Вова.

– Здесь своя автономия, – вставила я и попыталась объяснить, насколько сама понимала, суть. Меня то и дело перебивала соседка, поясняя, как тут все ночью визжало, трещало, включался свет во всех комнатах одновременно, мигал, потом выключался, затем включался в разных частях дома по очереди с грохотом, напоминающим раскаты грома, ну и так далее.

Леонид в свое время долго экспериментировал – чтобы обезопасить себя от несанкционированного вторжения. При таком «концерте» ни один вор не решится проникнуть в дом, а отключить эту сигнализацию, как считал мой третий бывший, невозможно. По крайней мере, он сделал все от него зависящее. Пытался мне что-то объяснить про автономность системы, мини-генератор и что-то там еще, но я все равно ничего не поняла. Если при открывании двери нажмешь на рычажки не в той последовательности – сработает. Я, например, точно знала, на какую кнопку нужно сразу же нажимать, чтобы не поднять весь коттеджный поселок, у меня только пару раз попискивало. Но шум сигнализации шел по нарастающей. Леонид предполагал, что я не всегда смогу справиться с ее отключением, и сделал так, что первые сигналы были не очень громкими, но если это несанкционированное вторжение… Мне, к счастью, никогда не доводилось услышать систему, работающую по полной программе.

Более того, имелась еще одна хитрость: я, сам Леонид, наверное, кто-то еще из его близких друзей могли себе позволить допустить ошибку в последовательности открывания двери – мы знали, что существует кнопка сброса, чтобы повторить эту процедуру сначала. В память кнопки сброса были введены наши отпечатки пальцев. Поэтому я могла не бояться, что кто-то украдет у меня шпаргалку или электронную записную книжку, куда была скопирована информация. Ворам все равно дверь не открыть.

Соседи насладились воем установленной Леонидом системы в половине третьего ночи. Правда, претензий к нам не было никаких и в нарушении общественного спокойствия нас никто обвинять не собирался, поскольку соседи удостоверились в надежности Лениной системы, которую он установил и у них. В смысле во всех коттеджах, только с вариациями. Всем понравилось. Не понравилось только типу, удиравшему от дома по открытой местности к припаркованной недалеко машине. Кустов рядом с коттеджами не росло, так что подобраться незамеченным среди бела дня было невозможно, только ночью. Выскочивший из дома сосед припустил за вором и успел заметить, что тот прибыл на джипе «Сузуки», номер которого сосед записал почти полностью (кроме букв) и сообщил в милицию. Милиция приехала на место, застала окончание сигнального концерта, самоотключающегося через двадцать минут непрерывного звучания, а сегодня им позвонила дамочка из коттеджа номер пять (одна из юных леди) и сообщила о несанкционированном вторжении лиц, знавших нужные коды. Милиция решила застать нас на месте преступления. И застала.

– Ах, эти сучки! – завопила соседка. – Я им глаза повыцарапаю! Ведь видели же и меня, и вас! Милицию вызывать, мерзавки! Товарищ милиционер! – сложила она руки на груди, потом повернулась к Вове: – Товарищ майор! Пожалуйста, примите меры!

– Уже принимаем, – серьезно проронил капитан. – Вы же слышали, что я отправил к ним своих людей.

Вова поинтересовался номером «Сузуки» и сведениями о владельце, если капитан ими располагает.

– Был в угоне. Как раз во вторник и угнали. Потом бросили. Сейчас машину уже вернули владельцу.

Вскоре капитан удалился, пожав нам всем руки. Вова еще поспрашивал соседку о событиях ночи со вторника на среду, после чего ее выпроводил, и мы остались втроем.

– Значит, товарищ майор… – медленно произнесла я. – Ну-ну.

И посмотрела на Казанского, сидевшего с невозмутимым видом. Так знал или нет? Или удостоверение липовое? Ведь от этой парочки всего можно ждать. Милицейский капитан даже не удосужился никуда позвонить и при нас уточнить, значится ли такой товарищ в указанных органах. Или Илья Михайлович постарался?

– Игорь, а ты в каком звании? – с ехидством спросила я.

– Без комментариев, – ответил Казанский.

«Ну не может он работать в ФСБ! – сказала я себе. – Не может, и все! Он же бандит! Он вне закона! Вся его деятельность вне закона! И пять миллионов долларов в ячейке швейцарского банка никакой сотрудник ФСБ держать не станет!»

Или станет?

А может быть, полковник Глазков приставил к Игорюне Вову, чтобы тот следил за Казанским и Игорь не выкинул какой-нибудь фортель? Именно об этом они договорились, пока Казанский находился в «Крестах»? В принципе, Вова кажется человеком положительным… Сейчас, приглядываясь к нему, я вполне могла представить его сотрудником спецслужбы. Тайным агентом, втершимся в лагерь врага. Но Игорюня об этом точно знает. Казанский решил, что это сотрудничество пойдет ему на пользу? Явно решил.

Ладно, надо плыть по течению. А там будет видно. Может, в самом деле помогут моим бывшим мужьям? И защитят меня? Не дадут погибнуть во цвете лет. И найдут убийцу двух женщин? Хотя тем делом вроде бы занимается милиция? Может, стоит познакомить Вову с капитаном Туляком?

Я предложила.

– Сами разберемся, – пробурчал Вова и повернулся к Игорю: – Ты отвезешь Катерину? А я тут подожду Глазкова. Осмотрюсь как раз.

Услышав последнюю фразу, я взвилась и заорала, что не позволю Вове, даже как сотруднику ФСБ, шуровать в доме моего бывшего мужа, в доме, который, между прочим, также является и моим. Имущество мы после развода не делили, просто договорились, кто где будет жить, и дом до сих пор находится в совместной собственности, так что половина его моя, а я не позволяю никому тут устраивать обыски.

«До тех пор, пока не осмотрелась тут сама», – хотелось добавить мне, но я сдержалась.

– Катя, – усталым голосом обратился ко мне Вова, – пожалуйста, поезжай с Игорем. Я не собираюсь переворачивать тут все вверх дном.