Я пыталась объяснить любимому псу, что на этот раз не хочу брать его с собой: нечего ему шататься по чужим грязным квартирам на пару со мной, но он смотрел на меня такими глазами, что оставить его одного дома я не смогла. Мы опять поехали вместе.

На всякий случай я предварительно позвонила свекру, но трубку он не снял. Ничего страшного: я ведь прихватила ключ и в квартиру попаду. На этот раз слежки за собой я не заметила. Или «хвосты» решили, что сегодня я больше никуда не поеду? А может быть, выяснили отношения? В результате чего просто физически не способны за мной следить…

Когда я открывала дверь в квартиру Артема Александровича, из соседней показался давно осточертевший мне любопытный нос. Я решила этим воспользоваться.

– Добрый вечер! – изобразила я самую радушную улыбку, на которую была способна.

Соседка приоткрыла дверь пошире и мрачно кивнула. Пожалуй, она любила подсматривать и подслушивать, но разговор с обратившими на нее внимание не входил в ее планы. Но от меня не так-то просто отделаться.

Бабка стояла на пороге своей квартиры, я – на лестничной площадке. Я сразу же взяла быка за рога.

– Вы понимаете, что нам с Артемом Александровичем придется заниматься организацией похорон, – начала я. – Вы, случайно, не знаете никого из подруг Марины, которых следовало бы оповестить?

Бабка хмыкнула и пробурчала что-то типа: откуда ей знать подруг этой… но планируемый эпитет не использовала, вспомнив, что о мертвых так говорить не следует. Потом соседка попыталась убедить меня в том, что она ничего не ведает, будучи глухой и слепой, ни с кем не знакомится, и прочую чушь.

– Ну ладно, я спрошу в милиции, – заявила я с той же радушной улыбкой. – Спасибо вам большое.

И повернулась к двери свекра.

– Женщина, – вдруг послышалось у меня за спиной, – вы…

– Да? – Я обернулась. Пес застыл на месте.

– А вы сегодня собираетесь тут ночевать?

Я чуть не прыснула от смеха, но сдержалась и пояснила, что пыталась дозвониться до свекра (надо было ей напомнить, кто я, хотя, как мне казалось, эта бабулька помнит все и вся), он не отвечает, я забеспокоилась и решила на всякий случай подъехать лично. Может, стало плохо? Человек-то немолодой. Да и мне спокойнее будет.

– Давайте я с вами зайду, – предложила бабка, тут же нырнула внутрь своей квартиры и резво выскочила на лестничную площадку, держа в руках связку ключей.

«Хочет взглянуть на место преступления?» – мелькнула у меня мысль. Просто посмотреть, как живет свекор? Ее-то ведь в квартиру Артема Александровича навряд ли приглашают. Или проследить за мной? Могла ее подключить милиция? Вполне. Пусть следит. Я-то ее все равно пересижу и осмотрю, что мне надо. У меня есть законные основания находиться в квартире, а у нее-то – никаких. Да и свекор, надеюсь, мне поможет. Выставит мадам. Ладно, посмотрим по обстоятельствам.

Я открыла дверь прихваченным ключом, и мы вместе вошли в темный коридор. Я зажгла свет и крикнула с порога:

– Артем Александрович! Артем Александрович!

Ответа не последовало.

А бабка без приглашения уже сунула нос в темную комнату, расположенную ближе всего к входной двери, затем проследовала в ту, где свекор принимал клиентов, заохала при виде белого контура, стала чего-то там осматривать, а я юркнула в кухню, где оставила Артема Александровича. Его там не оказалось, только на столе стояла почти пустая бутылка «Синопской», рюмка и остатки нехитрой закуски.

Я в сопровождении Тимки проследовала в спальню. Там тоже было пусто.

Тогда я ринулась в ванную и туалет. И здесь никого.

Тем временем из большой комнаты показалась соседка.

– Где он? – спросила я ее.

– Чего, нигде нет? – уставилась она на меня.

– Смотрите сами, – я сделала неопределенный жест рукой.

Соседка с резвостью молодой козочки обежала все помещения и вернулась ко мне, опустившейся на табуретку в коридоре. Бабка встала напротив меня.

– Пойдемте на кухню, – предложила я.

Она кивнула и последовала за мной. Я убрала остатки трапезы со стола, заварила чай, нашла в столе пачку печенья, бабка тем временем сунула свой любопытный нос во все шкафчики, стоявшие и висевшие в кухне, и достала чашки, блюдца и ложечки.

Наконец мы уселись друг напротив друга и внимательно посмотрели в глаза.

– Как вас зовут? – спросила я у соседки свекра.

– Ольга Дмитриевна, – представилась собеседница.

Я тоже назвала себя и поинтересовалась, не слышала ли и не видела ли Ольга Дмитриевна, как свекор покидал пределы квартиры. Соседка почему-то опять начала возмущаться тем, что наша семейка вечно обвиняет ее в подслушивании и подглядывании, ну и все в том же духе. Ей очень не нравилось, как невежливо с ней разговаривает Артем Александрович, хотя должен был бы вести себя тихо, потому что к нему вечно шляются какие-то люди, мешают другим жильцам. Вначале я хотела возразить (как не обвинять-то и как не ругаться с бабкой, отпугивающей клиентов?), но сдержалась, вместо этого мягко заметив, что лично я никогда ее не обвиняла, милиция, наоборот, посчитала ее очень ценным свидетелем, и я сейчас очень рассчитываю на ее помощь, потому что Артем Александрович – человек немолодой, у него случилось несчастье, он куда-то ушел на ночь глядя, ему может стать плохо на улице. Да что я объясняю Ольге Дмитриевне? Она сама все прекрасно понимает. Когда ушел свекор? Кто-то к нему заходил? Он ушел один или с кем-то? Хоть что-нибудь она видела? Или слышала?

Ольга Дмитриевна вздохнула. Как и в прошлый раз, самого важного она не досмотрела. Не успела. Она видела, как я несколько часов назад отъезжала на своей машине, покидая квартиру. А где-то через полчаса после моего ухода кто-то стал звонить в дверь Артема Александровича, причем приехал не на лифте (по его грохоту соседка обычно определяла приближение гостей, а стук открываемых и закрываемых дверей точно указывал, на ее этаж прибыли или нет), а поднялся пешком. Ольга Дмитриевна разговаривала по телефону и не сразу поняла, что в квартиру Артема Александровича звонят. Поняла только, когда с грохотом открылась железная дверь. Она не сразу прервала разговор, поскольку телефон у нее с коротким проводом, даже не успела выглянуть в «глазок». Но кто-то пошел пешком вниз по лестнице. Молча.

– Сколько человек, вы смогли определить?

– Двое или трое. Но я не знаю, был среди них Артем Александрович или нет. Может, просто ошиблись дверью. Или еще чего. Но выстрелов точно не было, – быстро добавила бабка. – А раз его нет, значит, ушел тогда.

«Свекра вызвали к клиенту?» Клиент-то для него – святое. А ты, старая, решила воспользоваться возможностью осмотреть квартиру. Смотри, не прищемил бы тебе кто-то твой любопытный нос.

– Может, в милицию позвонить? – предложила мне бабка. – Вы позвоните?

– А зачем? – удивленно посмотрела на нее я.

– Ну если тут Маринку убили…

– Вы считаете, что теперь и его куда-то повезли убивать? – хмыкнула я. – Если бы хотели – так грохнули бы прямо в квартире. Зачем куда-то тащить? Раз куда-то уехал, значит, все в порядке, – сказала я бабке, сама думая несколько иначе. – Могли, кстати, и в милицию вызвать. И в прокуратуру. Мало ли зачем? Ведь в его квартире произошло убийство.

– Так сегодня воскресенье, – заметила бабка.

– И что? У милиции нет выходных. Они же сегодня сюда приезжали. И больницы работают, и морги. И пожарные. А также все ларьки и палатки. Так что воскресенье еще ни о чем не говорит.

Бабка кивнула, соглашаясь со мной и о чем-то напряженно думая.

– Но если хотите – позвоните, – добавила я на всякий случай. – Хотя зачем людей зря беспокоить?

Бабка опять кивнула, допила чай, поблагодарила меня, поинтересовалась, что я намерена делать (вот ведь любопытная стерва!), я честно ответила, что думаю немного подождать Артема Александровича, а пока я должна найти какие-то Маринкины вещи, чтобы отвезти в морг. Бабка снова кивнула с серьезным видом, попрощалась со мной и удалилась к себе.