Я чуть в обморок не грохнулась от такой радости, но Николай меня вовремя подхватил, правда, поняв, что долго меня удерживать не сможет, крикнул подмогу, и к нему тут же подлетели два дюжих молодца, которые и помогли доставить меня в машину.

– Коля, я худеть собралась с сегодняшнего дня! – взвыла я. – Я уже десять понедельников откладывала!

– Зачем тебе худеть? – удивился Коля и сообщил, что Рубенс с Кустодиевым – его любимые художники.

Когда мы прибыли в замок Айчила, там уже толпился народ. Толщина каждой из дам не превышала одного моего запястья. При виде меня они открыли рты и долго не могли закрыть. Я же, опираясь на Колину руку, им гордо кивнула и проследовала в зал, где нас уже ждал хозяин. По пути чувствовала, что пользуюсь повышенным вниманием всех собравшихся. В отличие от казавшихся мне одинаковыми фотомоделей меня не заметить было невозможно.

– Вэсь горад прачэсали. Нэт нэгадяя! – сказал Айчил Николаю после того, как они облобызались.

Я превратилась в одно большое ухо – по примеру Анны Ивановны у телефонного аппарата, когда я беседую с кем-то из наших общих знакомых.

– Я же говорю тебе, что Ленька за границу сбежал со всеми бабками.

– Вы это о чем? – встряла я не в силах сдержаться. И вообще я решила, что терять мне уже нечего (кроме своих килограммов), так что я вполне могу выяснить все, что мне еще не успели сообщить.

– Она же ничего не знает! – хлопнул себя по лбу Николай и посмотрел мне прямо в глаза. – Прости, Таня. Я тебе потом все подробно расскажу.

– А если вкратце?

– Никагда нэ вэрь мэнтам, – сказал Айчил. – Нэ винаватая твая Зойка.

Я распахнула глаза и открыла рот.

– Ленька, сын ее, все организовал, – добавил Николай. – Но мент-то все-таки направление нам правильное указал, что ни говори. Нашими руками решил дело сделать. А вот с кандидатурой ошибся. Подруга твоя, Таня, тоже не сразу сынка раскусила, но подозрения у нее в голову быстро закрались. Она и затеяла расследование, к которому тебя подключила. А потом у нее волосы дыбом встали… Но сына-то она выдавать не хотела и выгораживала как могла…

– Где Зойка?! – рявкнула я так, что стены замка содрогнулись, а все собравшиеся в зале для пира подпрыгнули на своих местах.

– Меняем на ее сына, – с ехидством посмотрел на меня Николай.

Я задумалась. Никогда еще в жизни мне не доводилось так напрягать свои извилины. Но от моей сообразительности сейчас зависела Зойкина свобода, а может, и жизнь… Картинки проносились в голове со скоростью калейдоскопа.

Где он может прятаться? Какая заграница? Что там будет делать Ленька? Небось у бабы какой-нибудь под бочком…

Внезапно вспомнилось, как Зойка рассказывала об одной нашей общей знакомой, зачастившей к ней в салон, чтобы почаще видеть Леньку… О том, как она просила Зойку приворожить собственного сына колдуньи и сама неоднократно повторяла Леньке, что готова для него на все…

А девочка Катя рассказывала про потайную комнату, о существовании которой узнала случайно… И она видела там мать с незнакомым мужчиной…

Я назвала адрес Турчинских и объяснила, где и что искать.

На следующее утро мы возвращались домой вместе с плачущей Зойкой на выделенной Николаем машине. Подружку держали в знакомом мне подземелье под замком Айчила. Я ее обнимала и тоже пускала слезу, повторяя, что никому не верила, когда мне говорили, что моя соседка сделала столько зла.

– Я пыталась его образумить! – всхлипывала Зойка. – Таня, сколько раз я ему говорила! Сколько раз я пыталась исправить все, что он натворил! И ведь у меня многое получилось! Таня, прости меня, если можешь! Я ведь тебя использовала. Но мне так хотелось спасти Леньку!

– Зоя, да я тебе вообще благодарна! – воскликнула я. – Я же понимаю теперь, что я тебе жизнью обязана!

Соседка даже плакать прекратила и уставилась на меня.

– Ведь это ты не давала Леньке меня убить, так? – уточнила я.

– Ну… – кивнула Зойка.

– Я ведь думала на эту тему, Зоя, – продолжала я. – Меня кокнуть – раз плюнуть. – Я провела рукой по своим литым бедрам – мишень-то я представляю великолепную, яда, конечно, много понадобилось бы, но яд – женское средство, а тут были мужчины. – Я понимаю, почему меня не трогал Лим: я спасла его дочь. Коле с Айчилом я была нужна, через меня они хотели добраться до китайца и смотрели на меня как на связующее звено, ну и… Да что я тебе объясняю?

– Николай на тебя еще глаз положил. – Зойка попыталась изобразить улыбку, правда, пока это у нее не очень хорошо получалось. – Видела я, как он на тебя облизывался… Кстати, среди особо опасных рецидивистов встречаются неплохие любовники. Из личного опыта говорю.

Я отмахнулась от разговора о Николае-любовнике и продолжала:

– Но ведь твоему Леньке ничего не стоило меня кокнуть. А я ему мешала. Кстати, подслушивающую аппаратуру он установил? Он хотел знать, о чем говорится у меня в квартире?

Зойка кивнула.

– А ты меня защищала, так, подруга? Ты не дала своему сыну меня прикончить?

Зойка опять разрыдалась в голос и бросилась мне на шею, говоря, что сама лично свернула бы шею Леньке, если бы он меня тронул, и ее сын это понимал.

– Ты посмотри, как я похудела ото всех переживаний! – воскликнула Зойка.

За то время, что ее держали у Айчила, соседка уменьшилась ровно в два раза, несмотря на то, что в еде ей не отказывали, требуя одного: указать местонахождение сына.

Почувствовав очередное соседкино ребро, которое теперь просто выпирало, и тяжело вздохнув, я сказала себе, что тоже скоро начну худеть. Со следующего понедельника.

Уже дома, на своей родной кухне, за бутылочкой бабушкиной наливки я посмотрела на Анну Ивановну и Зойку, с которыми мы отмечали соседкино освобождение, и спросила, в общем-то ни к кому из них не обращаясь:

– Неужели Николаю, Айчилу и Орангутану все сойдет с рук? Да, я понимаю, что они защищали свой бизнес, хотели очистить город от китайцев, своих конкурентов. Но какими методами?! И китайцы что, не люди?

– Мафия бессмертна, – вздохнула Зойка.

– Таня, радуйся, что для нас волнения закончились, – сказала бабушка. – Мы наконец можем вздохнуть спокойно и вернуться к нашей обычной жизни. Все позади, Таня!

– А что мне делать, если Николай позвонит?

– Ох, Танечка, – вздохнула теперь бабушка. – Жила ты без мужика, но и такой, наверное, не нужен. Решать, конечно, тебе, но ты же знаешь, что я хочу тебе только добра… Не твой это мужчина…

В это мгновение раздался звонок в дверь. Мы все замерли, а потом я на трясущихся ногах пошла открывать. Неужели все начинается сначала?!

На пороге стояли известные мне майор милиции со своим племянником Лешей.

– Не рады нас видеть, Татьяна Александровна? – спросил Константин Иванович. – Не ожидали?

– Наоборот, – ответила я. – Радуюсь, что органы наконец проснулись. С добрым утром, родная милиция! Проходите.

На лице майора и его племянника промелькнуло легкое удивление. Тут в коридор вышла бабушка, тоже узнала представителей органов и воскликнула:

– Ну наконец-то! А мы вас уже заждались. А то Таня не знает, как ей вести себя с этими рецидивистами.

– Давайте вместе подумаем, что вы им скажете, – широко улыбнулся майор, а Леша мне подмигнул.