Он резко обернулся, сжимая в руке мгновенно выхваченную шпагу. Сзади стоял его неразговорчивый провожатый. Инвари не услышал его шагов, и это его задело.

— Началось, — донесся до него тихий шепот.

Они вернулись к лошадям.

Из зарослей, обрамляющих Змеиный лог, ветер доносил крики и звон оружия. Впрочем, они быстро стихли — это следопыты уничтожили лучников, засевших по краям лога. Основной шум раздавался теперь из самого лога. Там еще оставался большой отряд герцогских гвардейцев, который должен был вытеснить разбойников на равнину — под смертоносный удар черной сотни.

Инвари взглянул на Гэри и обратил внимание на то, как стиснуты до боли пальцы его рук — там, внизу, погибали его люди, многие наверняка были его друзьями. Но вмешиваться было еще рано.

Звуки битвы приближались. Ущелье выносило их на равнину, где черная сотня замерла в предвкушении бойни. Гэри поднял руку — пальцы, сжатые в кулак, побелели. Разбойники вскочили в седла. В предрассветных сумерках заблестели короткие ильрийские мечи, широкие охотничьи ножи и боевые секачи, поневоле внушавшие уважение. Люди были вооружены слишком хорошо для бандитов. Да и кони — сейчас Инвари ясно их разглядел — не походили на крестьянских трудяг. Это были ильрийские боевые лошади. Одна такая лошадь — ухоженная, с крепким крупом, широкой мохнатой грудью, сильными бабками, окольцованными шипастыми браслетами, производила грозное впечатление. А здесь их было около сорока! Лесные братья не были обычной бандой. Загадка поджидала его и здесь! Инвари только вздохнул.

Он снял с запястья тонкий кожаный ремешок, перевязал волосы. Глубоко надвинул капюшон. Коснулся Звезды Поднебесья. Перстень был невидим, но ощутим — тяжелый, теплый. Еще раз, уже мысленно, он поблагодарил Грешника. Все-таки теперь он чувствовал себя гораздо увереннее.

Неожиданное и напряженное молчание привлекло его внимание.

Внизу выходил на равнину сильно потрепанный в бою отряд Люка. Некоторых несли на руках. Из ущелья еще раздавался звон оружия — арьергард сдерживал регентских гвардейцев. А на равнине уже беззвучно растягивался отряд черных рыцарей, намереваясь взять Лесных братьев в клещи.

Инвари вскочил на коня позади своего провожатого, поправляющего маску на лице. Гэри, рядом с ними, вытащил из ножен длинный, не по-ильрийски, меч.

Исподволь, из-под капюшона, Инвари оглядывал лица Лесных братьев. Они были суровы и даже строги, словно люди ждали этой битвы всю жизнь, и теперь вот, наконец, дождались. Он пожалел, что не может увидеть лица Атамана.

Из леса позади них, одна за другой, выныривали группки следопытов. Инвари насчитал около пятидесяти человек. Они вскакивали в седла своих лошадей, или за спины соратникам, строились, словно на плацу. Инвари уже устал удивляться — люди с простыми крестьянскими лицами, казалось, знали военную науку не понаслышке. Справедливости ради стоило заметить, что среди них встречались и явно бандитские рожи, но и они вели себя сдержанно. Видно, авторитет Атамана среди этих людей был необычайно высок.

На равнине с лязгом скрестились мечи.

Всю тяжесть битвы на два фронта принял на себя отряд Люка. Но план Гэри предусматривал и это. Черная сотня, набросившаяся на кучку людей, которых, видимо, и считали настоящей бандой, не следила за тылом и флангами.

Гэри направил коня туда, где в предрассветных сумерках кучка измученных людей держала оборону против сотни Ванвельта.

Отряд помчался вниз по круче, на ходу набирая скорость, и держась полукругом, нацеленным на ближайший фланг противника. По осыпи кони мчались почти бесшумно. Но то ли рыцари были слишком зорки, то ли уже достаточно рассвело — их заметили. Из рощи справа наперерез вылетел резервный отряд. Черные рыцари — вот кто ехал действительно бесшумно!

Краем глаза Инвари заприметил подозрительное шевеление и в дальней рощице, но разглядеть подробнее ему не удалось. В них врубился тяжелый рыцарский клин, смешав ряды. Сразу же стало неимоверно тесно. В начавшейся сутолоке Инвари не удавалось вытащить шпагу. Тогда он нащупал кинжал на поясе своего спутника, бесцеремонно позаимствовал его, и пустил в ход.

Он увидел, как Гэри, поднявшись на стременах, завертел мечом, и отрубил голову в черном шлеме. Она упала под копыта коней. Обезглавленное тело залилось черной, в предутренних сумерках, кровью, и сползло вбок.

Противники, наконец, определились, разбились на пары и тройки, словно в каком-то странном танце, и занялись друг другом. Стало свободнее. Инвари смог соскочить с лошадиного крупа, не рискуя быть раздавленным. Мимо него проскакала обезумевшая лошадь рыцаря, убитого Атаманом. Инвари мельком поискал труп глазами, но не нашел…

Он перебросил кинжал в левую руку, выхватил шпагу, и полоснул кинжалом по подпруге нависшей над ним лошади. Эта воровская тактика сработала — не заметивший его рыцарь с грохотом рухнул оземь. Но тут же вскочил и угрожающе шагнул к Инвари, занеся над головой меч. Инвари проскользнул под ударом, ища место для своего клинка в закованном броней теле. Он уже по достоинству оценил эти доспехи — рыцарь был словно зашит в них. Суставы и сгибы затягивала эластичная кожа, соединявшая металлические части доспехов. Кожаные перчатки по тыльной стороне были покрыты шипами. От шлема с закругленным верхом и решетчатым забралом, спускались сзади стальные полоски, скрываясь под высоким воротником доспеха. Голову в таком шлеме можно было только срубить наотмашь, сильным ударом, как это сделал Гэри. Оружие Инвари для этого предназначено не было.

Он едва успел уклониться от новой атаки. Враг был на редкость прыток! Он что-то слишком легко двигался в своих, на вид очень тяжелых, доспехах. «Либо он очень силен, — подумал Инвари, в очередной раз уворачиваясь, — либо металл слишком легок, и тогда мне неизвестен!». Он намеренно царапнул острием шпаги по нагрудной пластине рыцарского доспеха, но Сталь никак не отреагировала. Это было обычное железо.

На самом краю зрения, странно нелепое в пылу боя шевеление привлекло его внимание. Это едва не стоило ему жизни. Нападавший на него рыцарь ухнул тяжелый меч на то место, где юноша только что стоял. Инвари резво отпрыгнул, обежал его вокруг, пытаясь разглядеть то, что его отвлекло. Там, в стороне, бок о бок с Молчуном, дрался Атаман. Он ловко рубил и колол, и видно было, что дело это ему привычное и не очень интересное. Но было что-то еще… Инвари сощурился, приглядываясь… и получил рукоятью меча в висок. Из глаз его посыпались искры, мир на мгновение утратил четкость очертаний. Раскинув руки, подмастерье рухнул на землю. Хотя, к его чести следует признать, что оружия он все же не выпустил.

Рыцарь поставил ногу ему на грудь. Инвари застонал — он даже представить себе не мог, что люди могут столько весить. Из-под полуприкрытых век он наблюдал за врагом. Тот, внезапно опустившись на колени, аккуратно отложил меч в сторону, и принялся торопливо отстегивать металлическую сетку забрала. На мгновение показался задранный вверх худой подбородок и мягкое беззащитное место под ним. Рука Инвари взметнулась вверх, и острие шпаги вонзилось в плоть. Рыцаря скрутила судорога. Он закричал. Да так нечеловечески страшно, что крик на мгновение перекрыл шум боя.

Втыкая шпагу глубже, Инвари искал глазами Гэри. Тот, играючи, сдерживал двоих нападающих. Но сзади тянулся к нему, подползая по земле, изуродованный труп. Тот самый, что Атаман обезглавил пару минут назад.

— Гэри, сзади! — закричал Инвари, выдергивая шпагу.

Он едва успел удивиться, разглядев вблизи, что кровь рыцаря, окрасившая лезвие, действительно черна, как бездыханное тело упало на него, сковав движения. Пытаясь столкнуть с себя тушу, весившую теперь еще больше, он видел, как Гэри мельком оглянулся назад, но ничего не увидел. А опасность была уже рядом. Труп протянул руки и, обхватив Атамана за ноги, резко дернул его на себя.

Инвари, проклиная все на свете, выбирался из-под мертвого тела.

Гэри и обезглавленный, сцепившись, покатились по земле. Нападавшие рыцари холодно следили за ними, занеся мечи с неумолимостью смерти.