— Ты, наверно, Шин-Шин? — спросила Лиза. Существо утвердительно пискнуло. «Да, — подумала Лиза, — вот не повезло… Нелегко ей, наверно, — сильфы домой не пустят, мышекрысом быть тоже мало радости..» Шин-Шин, словно услышав Лизины мысли, подшелестнула поближе и уселась на землю — в двух шагах от Мурремурра, который весь напружинился.

— Мурремуррчик, — Лиза осторожно коснулась его выгнутой спины. — Это Шин-Шин, но она не мышекрыс, она на самом деле сильф, так что вы…

— Здравствуйте, доблестный рыцарь, — тоненько произнесла Шин-Шин, и Мурремурр устыдился:

— Муррнапрасно беспокоитесь! Я ещё могу отличить даму от мерзкой мыш-ши!

— Ну, все помирились? — обернулся к ним Лёвушка. — Досточтимый Болли, у нас тут… э… некоторая проблема, — продолжал он самым вежливым тоном, почтительно кланяясь гному. — Нам бы эту клетку открыть. Ну, не здесь, конечно…

— Шахты и штольни! — шепотом воскликнул Болли, увидев клетку. — Филин! Что с вами приключилось?

Филин не без смущения ухнул и даже сделал какую-то попытку развести крыльями.

— Ну-ка, дайте взглянуть, — потребовал Болли. Лёвушка поднял клетку. — Темно, — покривился Болли. — Все равно ничего не видно. Идёмте-ка к нам в кузницу. Так и так инструмент нужен.

— Но там же ворота захлопнулись… — робко встряла Лиза.

— Какие ворота? — удивился Болли. — О чём вы, Ваше Высочество?

— Ну, эти, которые к вам ведут, — попробовала объяснить Лиза. — Там, в Верхнем Городе…

Шин-Шин, застрекотав что-то, замахала зажатым в трехпалой лапке клочком бумаги.

— Зачем нам ворота? Тут ближайший вход в двух шагах… — пропищала она мелодичным голоском, совсем не похожим на отвратительное шипение прочих мышекрысов. — Вот карта, смотрите…

— Карта? — удивился Лёвушка. — Так ведь Кирн вроде говорил, карты больше не работают, разве нет? Под землей же всё с ног на голову, мы сами видели… — он сунул было в карту нос, но разобрать в такой темноте ничего уже не удалось.

— Карта карте рознь! — наставительно сказал Болли и поднял узловатый палец. — Только я и без неё вас проведу. Ладно, хватит галдеть, молодёжь! Давайте-ка поскорей отсюда.

Компания двинулась за старым гномом, причем Шин-Шин летела низко-низко над землей и беспрерывно озиралась.

— Пришли, — прошептал наконец Болли. Лиза не успела затормозить и едва на пего не налетела: от Мелиссиной микстуры осталось одно воспоминание. Через мгновение она увидела почему-то знакомые покосившиеся ворота, которые вели в маленький захламленный дворик.

— Здесь! — торжествующе сказал Болли, переступая через горы мусора и направляясь в дальний угол двора. Остальные, недоумевая, последовали за ним, причем Мурремурр брезгливо отряхивался и высоко задирал лапы. Но стоило Лизе различить очертания множества старых сундуков, бочек и колес, громоздившихся по всему двору, как она все вспомнила: «Ну конечно! — подумала Лиза, чувствительно стукнувшись коленкой о ржавый угол здоровенного сундука. — Здесь же Дален сидел».

Между тем Болли с Левушкиной помощью изо всех сил старался отодрать заколоченную огромными гвоздями крышку старого колодца.

— Это зачем? — спросила Лиза.

— Надо! — пропыхтел Лёвушка, сооружая рычаг из подвернувшейся толстой ветки и загоняя его в щель.

— Там по карте ход! — сообщила Шин-Шин, бархатной тенью опускаясь возле Лизы и заглядывая ей в лицо круглыми глазами. — Дыра! Нора! Вниз!

— Подъёмник, — Болли, крякнув, нажал на рычаг, крышка колодца тоже крякнула и отошла. — Тут раньше ремесленник один жил, мы с ним дела вели, железо ему продавали, вот и соорудили для прямых поставок. До последнего торговали — видите, он даже под колодец замаскирован. По-моему, это последний уцелевший подъёмник во всем Радинглене!

Последний уцелевший подъемник, едва различимый в сырой тёмной ночи, доверия не внушал, решила Лиза, сунув нос в колодец. Возможно, когда-то на эту платформу из дубовых досок и удобно было складывать товар, и, может быть, гномы на ней тоже катались, но теперь толстые доски были изъедены жучком, а скреплявшие их железные полосы проржавели.

— Там вроде снизу металлический лист, типа противня, — Лёвушка тоже заглянул в колодец и попытался поковырять между досками.

— Ты что делаешь?! — испугалась Лиза. — А вдруг это всё рассыплется?

— Ну что вы, Ваше Высочество! — покачал головой Болли. — Ещё сто лет простоит. Полезайте, молодёжь. А я возьму клетку.

— А как он работает? — поинтересовался Лёвушка, подсаживая дрожащую от волнения Лизу на подъемник. — Где у него рукоятка? Или слово какое-то сказать надо?

Тут Болли нахмурился и закряхтел:

— Слово-то… Да нет вроде… Вот ведь, а?

— Может, он волшебный? — робко спросила Лиза. Филин завозился в клетке, но молча.

— Еще чего не хватало! — сердито отрезал Болли. — Чушь! Мы одной механикой обходимся без всякой магии. Кудри-то золотые, Ваше Высочество, а голова… Ладно, извините старика, погорячился. — Всё это время он осматривал подъемник. — Сейчас, сейчас, отыщем, как оно работает… Вы покуда грузитесь, нужно быть в полной готовности!

Когда все забрались на платформу подъемника, пришлось тесно прижаться друг к другу.

— Ты о чём думаешь? — спросила Лиза.

— О правилах пользования лифтом, отшутился Лёвушка. — Ты не помнишь, если лифт вдруг начнет падать, надо прыгать на месте, да?

— Ой, ну тебя совсем! возмутилась Лиза. — А долго нам спускаться?

— Это как получится, — ответил из темноты голос Болли. — Одно могу сказать, приземлимся мы точнехонько в малой кузне!

Лиза смутно различала во влажной полутьме бородатый силуэт Болли, поблескивание Лёвушкиных очков, очертания клетки…

— А где Шин-Шин? — спохватилась Лиза.

— Я тут! — пискнули у нее над головой. — Чтобы меньше весило!

Лёвушка не удержался и прыснул. «Похоже, ему совсем не страшно!» — удивилась Лиза.

Платформа между тем не двигалась.

— Эх! — с горечью сказал Болли. — Голова дырявая, всё забыл. Клады и кирки, так мы никогда отсюда не выберемся! — он с досады саданул кулаком по стене и…

Подъемник пронзительно заскрипел, словно намереваясь развалиться на части, и вдруг стал стремительно набирать скорость. Лиза в ужасе зажмурилась.

— Держи-и-ись! — завопил Болли, вцепившись в клетку с Филином.

— Ну вот, падаем, — очень спокойно сказал Лёвушка.

Лиза даже завизжать толком не успела, потому что в последний момент дубовая платформа подъемника отчего-то замедлила ход, несильно, но шумно ударилась о каменистый пол, и вся компания, вцепившись друг в друга, с грохотом свалилась в маленькую кузню, в углу которой, ничего не видя и не слыша, самозабвенно целовались заплаканная гномская дама Дис и картограф Кирн.

— Ну здравствуй, мышка! — сказал Болли, кряхтя, слез с остатков платформы и поставил на пол клетку с зажмурившимся Филином.

Увидев деда, Дис запрыгала, как маленькая девочка, а Болли погладил её по голове и укоризненно покосился на картографа, который между тем поспешно бросился к Лизе и Левушке:

— Вы целы? Дис тут так плакала! Я никак не мог её утешить.

— Да вроде… — пробурчал Лёвушка. — Досточтимый Болли, вы целы?

— Я-то цел, — совсем не сердито проворчал Болли. — Вижу, вижу, как ты её утешал, Кирн, — обо всём на свете забыли, подъёмник и тот не услышали.

— А ты, Твоё Высочество? — Лёвушка повернулся к Лизе. — Нет, ну как мы не грохнулись, не понимаю!

Откуда-то из-под Лизиных ног выскользнул Мурремурр, который, как всякий порядочный кот, умудрился мягко приземлиться на четыре лапы. Он отряхнулся и заявил:

— Если бы не летучая дама, мы бы определенно мурразбились!

— Шин-Шин! — вскрикнула Лиза. — Где она?

Маленькое личико показалось над обломками платформы.

— Ты жива? — испуганно спросил Шин-Шин Лёвушка. — Что с тобой? Ты что, пыталась удержать этот дурацкий лифт?

Поцарапанная мышекрыска кивнула.

Собственно, помещение уже явно переделали из кузни в кабинет Кирн м повсюду виднелись карты, а на внушительном каменном столе были в образцовом порядке разложены свитки пергамента, перья, пузырьки чернил и прочие принадлежности, и только отверстие подъемника в потолке напоминало о прежнем назначении пещеры.