Один констебль вынул пистолет из кармана Джоэла, другой нагнул голову мальчика и запихнул его на заднее сиденье. Сумку положили на переднее сиденье. Оба констебля заняли места в машине. Водитель включил сигнализацию на крыше, и толпа расступилась. Когда машина отъезжала, Джоэл взглянул в лица зевак. В них не было сочувствия. Люди неодобрительно качали головами, смотрели с осуждением, сжимали кулаки. Джоэл не понял, к кому это относится: к нему или к копам. Одно он мог сказать точно — Кэла Хэнкока среди присутствующих не было.

*

Джоэл снова оказался в полицейском участке на Харроу-роуд, в той же комнате для допросов. Те же действующие лица выполняли тот же ритуал. Фабия Бендер села на привинченный к полу стул возле привинченного к полу стола. Рядом с ней устроился сержант Старр, чья черная кожа блестела как атлас под безжалостным светом лампы. Полагающийся по закону адвокат занял место рядом с Джоэлом по его сторону стола — это было что-то новенькое. Присутствие адвоката — патлатой блондинки в туфлях с нелепыми длинными носами и в мятом брючном костюме — показало Джоэлу, что на этот раз его положение более чем серьезно.

Август Старр интересовался происхождением оружия, так как история с ограблением женщины была, с его точки зрения, исчерпана. Женщина не пострадала, если не считать царапин на коленках и нескольких лет, на которые может сократиться ее жизнь из-за перенесенного стресса. Сумку ей вернули, деньги и кредитные карты были в полной сохранности, в Джоэле она признала того самого парня, который напал на нее. В этом деле не осталось темных мест, оно было запротоколировано и подписано; Август Старр мысленно сдал его в архив. Пистолет же — другой разговор, тут было много неясного.

Прежде огнестрельное оружие не имело широкого распространения в преступных слоях общества, промышляющих грабежом и убийством. Однако в последнее время оно стало встречаться все чаще и чаще — прямое следствие ослабления границ, которым сопровождается объединение Европы. Иначе этот процесс можно охарактеризовать как проникновение в страну всевозможной контрабанды, от сигарет до взрывчатых веществ. На такие размышления наводил найденный у Джоэла пистолет. Но у сержанта Старра не было времени на раздумья. Налицо факт: в его районе найден пистолет. Сержант Старр пытался выяснить одно: как оружие попало в руки двенадцатилетнего мальчишки.

Джоэл сообщил, что подобрал пистолет на задворках благотворительного магазина, в котором работает его тетя. Там есть проулок, заваленный разным хламом и старыми покрышками. Джоэл выудил пистолет из мусорного бака. Он точно не помнит, из какого именно. Пистолет, завернутый в тряпку, лежал в полиэтиленовом пакете. Что тут непонятного?

Сержант Старр делал пометки в блокноте и одновременно записывал каждое слово Джоэла на магнитофон.

— В каком полиэтиленовом пакете? — уточнил сержант Старр.

Аккуратным школьным почерком он вывел в блокноте слова «пакет» и «полиэтиленовый», рассчитывая с помощью Джоэла докопаться до истины. В Джоэле же крепла решимость любой ценой эту истину скрыть.

Мальчик ответил, что не помнит особенностей пакета. Пакет как пакет. Из «Сейнсберис» вроде. А может, из «Бутс».

— Так все же «Бутс» или «Сейнсберис»? — допытывался сержант Старр.

Он записал в блокноте «Бутс» и «Сейнсберис».

— Очень странно, — пробормотал сержант Старр. — Ты перепутал фирменные пакеты. Они совершенно разные, даже по цвету. Да и вообще непонятно, как пакет «Бутс» мог оказаться в мусорном баке?

Джоэл почуял подвох и посмотрел на адвокатшу — может, она вмешается, как делают адвокаты в кино, с важностью произнося: «мой клиент», «это противоречит закону». Но адвокатша хранила молчание. Все ее мысли — Джоэл, конечно, не знал этого — крутились вокруг теста на беременность, который она сделала утром прямо в полицейском участке, закрывшись в женском туалете.

Заговорила Фабия Бендер. Она пояснила, что пакеты «Бутс» очень тонкие, в них невозможно упаковать мусор. Под тяжестью пистолета такой пакет сразу порвется.

— Поверь, дорогой, тебе самому будет лучше, если ты скажешь правду, — добавила Фабия.

Джоэл не реагировал. Он вообще решил хранить молчание. Самое лучшее для него — держать рот на замке. В конце концов, ему всего двенадцать. Что они с ним сделают?

Пауза затянулась, и Фабия Бендер попросила разрешения побеседовать с Джоэлом наедине. Наконец-то адвокатша подала голос. Она заявила, что никто не вправе допрашивать ее клиента — Джоэл удостоился-таки этого титула — без ее присутствия. Сержант Старр заметил, что не следует пренебрегать разумными действиями, которые помогают установлению истины — в этом и заключается смысл их работы.

— Все равно, — возразила адвокатша, но Фабия Бендер перебила ее, напомнив, что их общая цель — благо ребенка.

Сержант Старр открыл рот, но не успел ничего сказать — дверь распахнулась, и на пороге возникла женщина-констебль.

— Можно вас на минутку, сержант? — попросила она. Сержант Старр вышел из комнаты.

В течение двух минут, что он отсутствовал, адвокатша прочитала Фабии Бендер краткую лекцию о том, «каковы права несовершеннолетнего обвиняемого, обеспечиваемые британским законодательством». Она заметила также, что, по ее мнению, мисс Бендер обязана это знать, учитывая область ее деятельности. От этих слов Фабия Бендер взвилась, но не успела уничижительной репликой сбить спесь с адвокатши — сержант Старр вернулся. Он бросил блокнот на стол и обратился к Джоэлу, ни на кого не глядя:

— Ты свободен. Можешь идти.

Все трое, совершенно ошарашенные, уставились на полицейского. Адвокатша поднялась из-за стола, торжествующе улыбнулась, словно выиграла процесс, и кивнула мальчику.

— Идем, Джоэл.

Они покинули кабинет, оставив в нем Фабию Бендер и сержанта Старра. Джоэл услышал вопрос Фабии: «Что случилось, Август?» — и ответ сержанта: «А я почем знаю, черт подери!»

*

Джоэла отпустили без промедления. Скороговоркой попрощалась адвокатша, неодобрительно посмотрел дежурный констебль — вот и все церемонии. Джоэл вышел на улицу. Он стоял у полицейского участка один-одинешенек. Никто не позвонил тете, чтобы она забрала его, никто не взялся проводить склонного к правонарушениям подростка до дома или до школы.

Джоэл не понимал, что произошло. Он уже был уверен, что ему предстоит распрощаться если не с жизнью, то со свободой точно. И вот — все исчезло как страшный сон. Обошлось без наручников. И даже без нравоучительной лекции. Без единого слова. Просто чудеса какие-то.

Он шагал к перекрестку, на углу которого находился паб «Принц Уэльский». Всю дорогу Джоэл напряженно прислушивался, ожидая, что распахнется дверь полицейского участка и оттуда с хохотом выбегут полицейские: как, дескать, здорово разыграли этого парня, круглого идиота. Но опасения Джоэла не оправдались. Вместо этого на углу возле паба затормозила машина. Передняя дверь отворилась, и со стороны пассажирского сиденья выглянул Кэл Хэнкок.

Джоэл понял, кто находится за рулем. Кэл кивнул, и мальчик, не задавая вопросов, полез на заднее сиденье. Он был далек от мысли, что Блэйд хочет довести его до дома.

Все молчали, и эта тишина пугала Джоэла больше всего. Лучше бы Блэйд его отругал. Он провалил задание с ограблением, и это плохо само по себе. Но хуже всего то, что пистолет достался копам. Они обязательно начнут разыскивать владельца. Возможно, на пистолете остались следы пальцев Блэйда. Если у копов в картотеке имеются его отпечатки, Блэйда ждут большие неприятности. Не говоря уже о том, что новый пистолет на улице не купишь, даже если есть деньги.

Атмосфера в машине накалилась до такой степени, что Джоэл чувствовал себя как в Сахаре. К горлу подкатила тошнота.

— Мне бы выйти на минутку, — подал голос мальчик.

Ответа не последовало. Блэйд резко повернул за угол и едва не сбил африканку в разноцветных одеждах, которая переходила дорогу по зебре. Он выругался и обозвал ее выжившей из ума шлюхой.