больше не пригибался под штормовыми порывами. Перебирался с одного витка на
другой в поисках выхода, иногда спускался, но чаще шел вверх. Уже без страха, с
любопытством осматривался. Лестницы, лестницы, лестницы… Похоже на чей-то
кошмарный сон. Слишком гротескно, страшно и непонятно.
Я преодолел бесчисленное множество пролетов, по самым скромным подсчетам
поднялся этажей на сто. Реальность не менялась. Я завис в пустоте, среди
лестничных маршей. И как бы ни пытался продвинуться дальше, оказывался в одной
точке. Замкнутый круг.
В конце концов, до меня дошло, что могу до скончания веков бежать, искать выход.
И не найду. Просто потому, что его нет. Я остановился на одной из площадок,
подошел к краю. Пахло сыростью, мокрой землей и почему-то цветами. Слышалось
привычное завывание ветра, поскрипывание бетона, шелест осенних листьев.
Интересно, откуда берутся? Если есть листья, то логично предположить, что где-то
растут деревья. Или я ошибаюсь? Чужой мир, иные порядки.
Белка в колесе тоже бежит, старается, — подумал я мрачно. Вытер пот со лба и
задумчиво глянул вниз, — но не двигается с места, потому что сам мир крутится
вокруг нее. Единственный выход — выйти из клетки, сделать шаг в сторону. Иногда
надо творить безумства. В мире, где нет логики и разума, лишь сумасшедший найдет
правильный путь.
Закрыв глаза, я решительно шагнул в пустоту. Ветер гневно завыл, зарычал,
попытался сорвать рубашку. Но тут же затих и я почувствовал, что стою на
твердом. Открыл глаза и глупо улыбнулся.
Получилось. Получилось, мать вашу! Мне удалось разорвать круг, выйти из
беличьего колеса. Дурак я, выход был так близко. Стоило только сойти с лестницы.
Но мешал страх высоты, нежелание умирать…
Темно. Черные громады вековых деревьев, под ногами мягкий мох, трава. Я оказался
в лесу. Уши ловили разнообразные звуки: скрипы и шорохи, шелест листьев,
шуршание ветвей. Где-то далеко заунывно выли волки, прославляли полную луну и
яркие звезды. Над головой раздалось хлопанье тяжелых крыльев, гулко захохотал
филин. Пахло терпкими травами и ночной свежестью.
Сквозь ночные шорохи пробилось потрескивание, сухие щелчки. Пахло дымом. Где-то
рядом костер. А где огонь, там и люди…
Словно ищейка я прошелся по кругу. Ориентировался на слух и обоняние.
Старательно раздувал ноздри и вдыхал запахи, пытался уловить направление.
Проклятые чувства городского жителя! Слишком притуплены. Любой лесник сразу же
определит верный путь. А мой мозг привык не обращать внимания на посторонние
шумы, прочую ерунду.
Что-то блеснуло. Я остановился, отодвинул ветку, что лезла в глаза. Точно!
Метрах в двадцати багровое зарево — отсветы костра.
Ноги по щиколотку тонули в ковре из опавших листьев, пушистого мха. Пробраться
втихую и посмотреть из-за кустов на кого вывела нелегкая, не получилось. Ну не
лесник я, не лесник. И даже не эльф, которым приписывают бесшумность и легкость
шагов. Под туфлями сразу захрустели мелкие веточки, сухие сучья, чавкнул
напитанный влагой мох. С шумом и треском, будто бредущий на водопой бронтозавр,
я преодолел разделяющее расстояние. Спрятался за стволом дерева, но понял –
глупо, и вышел на свет.
Небольшая полянка, заросшая густой травой. Посреди нее весело полыхал небольшой
костер. Длинные языки пламени тянулись к звездному небу, танцевали, выстреливали
искорками. Дыма почти не было. Рядом куча сухих сучьев и веток — про запас,
чтобы на всю ночь хватило.
У огня неподвижно сидел мужчина. Крутил в руках небольшой прутик, шуровал в
костре и отбрасывал угольки, чтобы не подожгли траву. В красноватых отблесках
костра я разглядел толстый панцирь закрывающий грудь и живот незнакомца. Тело
полностью заковано в блестящий металл: поножи, поручи, громадные наплечники и
латный воротник. Рядом в траве лежал массивный шлем. Чуть дальше щит из цельного
куска железа. Доспехи старые, побитые, с множеством вмятин, царапин и
потертостей. Видно не единожды побывали в бою… Лицо рыцаря разглядеть не
удалось. Лишь общие контуры — очертание головы, вихры волос, нос и губы, глазные
впадины.
— Привет! — бодро произнес я. — Хорошая ночка, не правда ли? И комары не кусают.
Прекрасное время для прогулок, моционов… Не подскажете где я оказался? А то
засмотрелся на звезды и заблудился…
Воин и ухом не повел. Отложил прутик и придвинул ножны с мечом. Обнажил
громадный клинок, достал из сумки камень и начал точить. Медленно проводил по
острию, просматривал на свет и снова водил, стирая заусеницы и неровности.
Раздавался противный скрежет, летели искры.
— Послушайте… — произнес я с неловкостью, помахал рукой. — Можете сказать, что
это за страна? Где я?.. Вы меня слышите?
Рыцарь доточил клинок, вложил в ножны. Устроился поудобнее, чуть слышно и, как
мне показалось, печально вздохнул. Потянулся к куче веток, отобрал пару толстых
сучьев и бросил в огонь. Языки пламени распробовали новый корм, с жадностью
впились и принялись поглощать. К небу взметнулся веер красивых искр, круг света
расширился, зацепил краешком лицо воина.
Я изумленно вскрикнул и отшатнулся. Медленно попятился, не сводя глаз с лица
рыцаря. Волосы встали дыбом, во рту пересохло. Меня затрясло, как тогда на
лестнице. Страх не такой яркий, но более глубокий и холодный поразил душу.
— Что за идиотский мир? — воскликнул я. — Кошмарный сон!
Развернулся и побежал. Ворвался под сень деревьев, помчался, не разбирая дороги.
По лицу хлестали острые ветки, ноги цеплялись за выпуклые корни, пеньки, бугорки
и колдобины. Несколько раз падал, зарывался носом в сухие листья. Но сразу
вскакивал и летел как заяц, петлял между стволами, инстинктивно ощущая
препятствия. Перед глазами еще стоял образ рыцаря. Так похож… Нет! Надо забыть!
Выбросить из головы!.. Происки врага, не более… Это место сведет с ума. Все
слишком призрачное, иллюзорное. Не стоит доверять ничему. Ничему!..
Лишь когда ноги подкосились, и я в очередной раз рухнул на ковер из мха и
листьев, до меня дошло насколько устал. Пот выедал глаза, руки и ноги тряслись
как у припадочного. В ушах грохот лавин и камнепадов, взор туманили разноцветные
пятна. Я захрипел, задыхаясь. Перевернулся на спину и подставил лицо прохладному
ветерку.
Ничему не верь! — повторил я себе. — Теперь ясно, что попал в какой-то
параллельный мир, царство грез и иллюзий. Ты ощущаешь, что окружающее реально.
Но в этом и опасность. Глаза, слух и нюх обманывают. Стоит вспомнить Лестницу.
Чувства орали и верещали о близкой смерти. Но ты прыгнул с площадки и оказался
здесь. Значит, и остальное ложь… * * *
Пожар еще бушевал. Магический огонь давно поглотил здание. Но не насытился, не
умер. И теперь в земле зияла огромная яма, внутри плескалась раскаленная магма.
Страшный жар плавил края, извилистые красные языки жадно тянулись к мрачному
небу. Огонь гудел и ревел как разбуженный дракон, земля мелко подрагивала.
Оранжевые отблески высвечивали мощную фигуру, неровными полосами ложились на
грубое лицо майора Данилова. Горячий ветер приносил искры, обжигал кожу. Но
старый солдат не отступал, исподлобья смотрел на разбушевавшуюся стихию.
Подошел один из бойцов. Отдал честь, и устало сказал:
— Разрешите доложить!
— Докладывай, Дима, — спокойно разрешил Данилов, не отрывая взора от языков
огня.
— Две трети личного состава погибли, — хмуро произнес «храмовец», — От Дубова,
Приходько и еще двоих вообще мало что осталось. Ярополка найти не можем. Ребята
говорят, в здании был. Видимо сгорел. Остальные с тяжелыми ранениями… Прикажете
