Это тоже война я тоже была на ней

Я хотела бы знать что на сердце твоем любовь

Больше страхов, смертей и даже цветов

Что мы вместе уснем на сплетенных снах

И истомах и вечности — губы и тело в пах

В пух и прах — назови ручейком, рекой

Всё равно я достану до млечных вершин рукой

Телом гибким которое хочет знать

Что на сердце твоем и моем одно — весна

ВЕРА ОКТЯБРЬСКАЯ

* * *

Светлое имя твое

Нежно в ладони возьму…

Не уронить бы…

В мрачных туманах снов

Голубизну небес

Не потерять бы…

Тихо шепчу: прощай…

Взглядом твоим дышу…

Не умереть бы…

* * *

Под темным покрывалом ночи,

В окне, раскрытом на восток,

Душа, разорванная в клочья,

Неясно тлела между строк…

Холодный ветер ныл и мучил,

И кровь по капле выжимал,

Волной огня безумно-жгучей

В тиски объятий зажимал;

И черный дождь хлестал жестоко;

Душили тучи; грызли сны, —

Скрывая где-то на востоке

Рассвет и проблески весны…

И полумертвая от боли,

Душа чуть тлела между строк…

Надеждой лишь, усильем воли

Роняла взгляд свой на восток…

* * *

Желтых листьев предсмертная вялость

Погружается в сон наяву.

Только я позабыла усталость

И могильный покой не зову.

Я иду, наступаю на лужи,

В бесконечное небо смеюсь,

И никто мне сегодня не нужен,

Ничего я теперь не боюсь!

Я иду, никому не мешаю,

Солнце, солнце, сильнее пали!

Я сегодня такая большая,

Как Земля, даже больше Земли!

Облака от меня уплывают,

Но за ними уже не гонюсь…

Я сегодня такая живая,

Что увидеть тебя не боюсь.

НОЧНОЙ СНЕГ

Над зимою — ночь. А над ночью — снег.

Белый снег, белый снег — смерть.

Человек уснул. Не разлепишь век.

Перестань же, метель, петь!

Всё вокруг мертво.

До утра мело,

Замедляя секунд бег…

И лицо твое было так бело,

Как вот этот ночной снег.

И трава мертва,

Но пришла весна,

Тут же белый налет стерт…

Только ты едва оживешь от сна —

Ты не так, как трава, мертв.

ПОЕДИНОК

Перчатка брошена в лицо Судьбы.

Обнажены сверкающие шпаги.

И я уже не сдамся без борьбы —

Мне хватит и уменья, и отваги.

Лови, Судьба, мой пламенный привет!

Другие пусть терзаются от лени

И молятся бессилию газет —

Я не желаю падать на колени!

Настороже — следит за взглядом взгляд —

Она и я. И пропасть под ногами.

В такие выси птицы не летят,

А мы стоим заклятыми врагами.

Мне не нужны ключи от городов,

Мне не нужны богатства и палаты!

Но за бездушность прожитых годов,

За жизнь свою я требую расплаты!

Я лишь себя себе хочу вернуть!..

Теперь я знаю тайну Злого Рока:

К ленивым, немощным Судьба жестока,

Но сильный сам свой выбирает Путь.

СЕМёН МАНКЕ

* * *

Тебя уберегу я, обещаю.

Пусть будет жить совсем невмоготу,

Ты прозвучишь от края и до края,

Былую набирая высоту.

И, как при наступающем приливе,

Потоком слов в залив моей души

Нахлынешь, — горький, строгий, шаловливый,

От немоты счастливо разрешив.

Сольюсь с тобой. Твоею частью стану,

Благословлю желанный этот миг,

Мой милый, мой любимый несказанно,

Мой русский, небом дышащий язык!

В ВОЕНКОМАТЕ

Была медкомиссия третьего дня,

И на сердце камень лежит у меня,

Да не оттого, что с повесткою, —

В скопленье по пояс разделанных тел

Случайно, случайно его разглядел,

И в мире не стало вдруг места мне...

Худесенький, слабый, сутулый чуть-чуть,