Но это другой, очень важный тезис, потому что существует еще одно направление «научной» мысли (я «научной» беру в кавычки), которое для вас – моих студентов, ежели вы на него встанете, будет убедительно. Это мнение, которое распространено в большинстве гуманитарных наук – что нужно изучать как можно больше материала, а там… «вывод придет сам». Крайне соблазнительная концепция? Нет, хуже, хуже. Вот так учат на Восточном факультете (Ленинградского гос. университета. – Ред.). И так пытаются учить на Историческом. (Дело в том, что на историческом факультете не получается.) И так пытаются учить весь мир. То есть в программу входят четыре языка и английский. Но каждый язык требует изучения грамматики, синтаксиса, фонетики, очень много чего. То есть за четыре года, в течение которых их учат, – студентам не дают возможности по-настоящему читать тексты. Если же они научаются их читать и находить в словаре слова и иероглифы, то они, в общем, теряют смысл, потому что каждое историческое сочинение написано по какому-то поводу, в какой-то определенной обстановке.

То есть, читая определенное сочинение, надо знать:

– и историю его создания;

– и время, когда оно появилось;

– и по поводу чего оно написано.

Но этого некогда выучить, потому что это уже история, на которую просто времени не остается.

А поэтому поводу опять приведу разговор с одним крупным ученым восточного факультета (ныне находящимся на пенсии, к счастью), который мне сказал, что он составил программу с тем, чтобы дать немного тибетского, немного китайского (для монголистов), немного английского. Всё они должны знать немного, – они же ведь сталкиваются с этими народами, хоть немного они должны знать.

На что я ему сказал: «Да, но тогда надо было дать немного ботаники – ведь они же там по травке ходят, немного геологии – они же по земле ходят (Л. Н. Гумилев смеется. – Ред.), немного экономики – они же там торгуют на базарах».

Он страшно обиделся, и на этом наши дружеские отношения кончились.

Так вот, если дать материала очень много, но не организованно, то это кажущаяся эрудиция. Во-первых, отбивает у студента охоту к изучению; а во-вторых, даже если студент очень старательный, лишает возможности изучить предмет.

Сегодня я говорю довольно много о методике изучения, потому что эта лекция вступительная и потому что надо знать, как мы подойдем к предмету.

Я предполагаю, что студент – существо в достаточной мере ленивое и занятое. И эти качества надо учитывать. Причем, в некоторых случаях, лень является спасительной: она избавляет от того, чтобы выучить всё, что заставляют, в том числе и ненужное. Поэтому я постараюсь организовать наши дальнейшие чтения так, чтобы давать ответы на поставленные вопросы по определенной схеме. А не для того, чтобы сообщить огромное количество сведений, которые сам студент должен организовывать по своему усмотрению. Нет у него усмотрения и не может быть. Если его нет у ученых, докторов наук, то тем паче мы его не имеем права требовать со студентов. Понятно?

Поэтому я опять повторяю тему всего курса, который я буду читать весь этот семестр: Каким образом человек распространился по всей земле и не истребил всю природу…

Что, перерыв сделать? Давайте отдохнем.

(Перерыв.)

Итак, существует мнение, что этносы связаны с теми или иными социальными явлениями, которое мы пока, временно, считаем гипотезой недоказанной. И будем к этому возвращаться по ходу дела неоднократно и разнообразно. Дело в том, что, тем не менее, явления для постановки наших социальных проблем мы обязаны изучать, потому что, изучая наш предмет, мы только их и видим, но это не значит, что они исчерпывают проблему.

Поясню свою мысль, она довольно простая. Во всяком случае, мне она казалась совершенно простой, пока я не столкнулся со своими оппонентами. Вот, существует у нас здесь электрическое освещение, все в нем, казалось бы, социально-техническое: и проводку сделали на каком-то заводе, и монтер – член профсоюза, ее провел, и обслуживает она нас, работников университета и, в общем, как будто всё здесь социально. Но, понимаете, никакого бы освещения не было, если бы не имело места физическое явление – ток, и не раскалялась бы нить. Электричество же мы никоим образом не можем отнести к явлениям социальным. Это есть сочетание природного явления и той социальной формы, того условия жизни, при котором мы это природное явление можем констатировать и зафиксировать.

Так же и с этносом – мы видим его непосредственно, ощущаем этнос. Мы видим и ощущаем разницу между немцами и поляками так же, как мы ощущаем разницу между светом и тьмой, холодом и теплом. А формулировать это оказывается гораздо труднее. Так же, как в случае физических явлений, оказывается нужна была, – и термодинамика, и оптика – для того, чтобы объяснить световые явления. И самое главное – теория нужна была для того, чтобы получить практический результат.

А наша наука тоже ставит своей целью практический результат – а именно охрану природы от человека, спасение биосферы.

Является ли такой подход биологическим, как мне инкриминировали в Москве мои оппоненты? На эту тему у меня было собеседование, которое я вам воспроизведу буквально. Тот журналист, который меня обругал, вызвал меня на заседание редколлегии и говорит: «Вы все-таки биологист. Вы же считаете, что есть биологическая сущность у человека?»

Я озверел, как крокодил, помноженный на осьминога: «А где же, – говорю, – вы живете? Вы живете на планете – Земля называется. У нее есть четыре оболочки. Литосфера – вы по ней ходите; атмосфера – вы ею дышите, гидросфера – она проникает через все клетки вашего организма; биосфера – это вы сами. Вне биосферы существовать не можете ни одной секунды, доли секунды, вы сразу же, вообще, станете ничем… Но он, может существовать только при наличии источника энергии.

Москвич ахнул и сказал: «Это материалистический подход».

Конечно, материалистический, черт возьми!

Конечно, ответ мой не напечатали, поскольку там существует зависть и запрещает печатать мои ответы и возражения.

Но не в этом дело. Мы-то ведь сейчас можем взвесить все «за» и «против».

Дело в том, что человек является частью биосферы. Что такое биосфера, все студенты 4-го курса знают и все присутствующие тоже. Но уточню, на всякий случай, что это не только биомасса всех живых существ, включая вирусы и микроорганизмы, но и продукты их жизнедеятельности, почвы, осадочные породы, кислород воздуха, это продукты биосферы, это трупы животных и растений, которые задолго до нас погибли, но обеспечили для нас возможность существования. И всё, что в нас есть, мы черпаем из двух источников – трупов наших предков (животных, растений, микроорганизмов), с одной стороны, и из воздуха – мы дышим кислородом.

А с другой стороны, мы черпаем из трех источников энергии, которые попадают на Землю и имеют совершенно различное значение.

Максимальное количество значений энергии, которое сейчас потребляет Земля (я говорю сейчас по Вернадскому), – это энергия Солнца, она создает возможность фотосинтеза растениям, растения поедаются животными, и эта энергия переходит в плоть и кровь всех живых существ, которые есть на Земле. Причем избыток этой солнечной энергии создает тепличный эффект, последствия которого очень не благоприятны. Нам не нужно этой энергии больше, чем нам требуется. Нам нужно ее столько, сколько мы привыкли осваивать.

Второй вид энергии – это энергия распада радиоактивных элементов внутри Земли. Когда-то давно Земля была куском камня, астероидом. Постепенно внутри планеты идет радиораспад, планета разогревается. Когда эти элементы распадутся, то она – или взорвется, или превратится опять в кусок камня, покрытый льдом. Причем радиоактивные вещества действуют на наши жизненные процессы весьма отрицательно. Все знают, что такое лучевая болезнь, – ничего хорошего нет. Но, тем не менее, эти явления внутри Земли оказывают на нас большое воздействие, но – локальное.