Наряду с той концепцией Нагорного царствия и Воскресения, которая сохранилась в христианской Церкви, существовали гностические системы, довольно разнообразные. Словом «гностицизм» мы определяем те течения той же самой христианской мысли, которые не были приняты церковью, восторжествовавшей несколько веков спустя, в IV–V вв. А системы, надо сказать, были совершенно потрясающие.

Например, в это время греко-римский мир получил впервые возможность ознакомиться с текстами Библии. Птолемей, царь Египта, видя, что его философы никак не могут спорить с еврейскими раввинами, сказал, что он им поможет. Потому что философы пришли и говорят: «Мы никак не можем с ними спорить, потому что мы не знаем, что они доказывают. Мы опровергаем один их тезис, а они говорят: «Да это вы не то опровергаете», и выдвигают совсем другой. А мы должны знать точно, — что у них там написано. Тогда будем спорить.

Птолемей говорит: «Ладно, я вам это сделаю».

В одну ночь в Александрии были арестованы 72 раввина. И царь вышел к ним, когда их привели, и сказал короткую речь: «Сейчас вам каждому будет дан экземпляр Библии, достаточное количество пергамента и письменных принадлежностей. И посадят вас по камерам, в одиночки. Извольте перевести на греческий язык. Филологи мои проверят, если будут не совпадения, я не буду разбираться, кто прав, кто виноват, а всех вас повешу. Наберу новых и получу перевод».

Ну, в общем, никого не пришлось сажать, перевод он получил. Всех этих самых раввинов отпустили по домам. И так получилась Библия Септуагинта (в переводе с греческого книга «Семидесяти толковников»).

И когда греки прочли, то они за голову схватились. Как же по книге Бытия мир-то создан? Бог создал, значит, сначала весь мир, тварей и животных, потом человека — Адама, потом из его ребра Еву и запретил яблоки с Древа Познания Добра и Зла. А разрешил есть с Древа Жизни. А змей соблазнил Еву, Ева — Адама. Они с запрещенного дерева яблоко скушали, узнали, где Добро, где Зло, и тем самым вызвали гнев Бога, который их лишил Рая. Греки отнеслись так: «Ничего себе Бог! Ведь самое главное для нас — познание! А он нам его запретил. Вот змей — хороший человек! Вот этот нам помог».

И начали почитать змея и осуждать этого самого Сотворившего мир, которого они стали называть «ремесленник» — «демиург». Это, говорят, плохой, злой демон, а змей — хороший. Это течение называлось «офиты» от греческого слова «офис» — змей.

Затем были и другие течения, которые не почитали змея, но выдвигали тезис: «Бог это Дух, который выделяет из себя эманацию. Эманация попадает в материю, которая, в общем, не существует. Но когда Дух в нее попадает, она начинает существовать и препятствовать Духу вернуться опять к своему источнику. Материя — это «не-он», — «несуществующее». А Дух — это «э-он», «существующее проявление». Значит, надо бороться с материей, надо заниматься строгим аскетизмом и вернуться к первоисточнику Света».

Это египетская школа гностиков. Это Валентин, с некоторыми вариациями, Василид. Антиохийская школа гностиков, где был Сатурнил, тоже очень почтенный человек. Он говорил: «Материя и Дух первозданны. Они всегда были. Просто материя захватила часть Духа и держит его. Конечно, вырываться надо, — материя, это плохо, а Дух — хорошо. Но материя, вообще говоря, тоже существует, наряду с Духом».

Из этой сатурниловской школы вышло замечательного что? — Учение персидского пророка Мани. Очень был почтенный человек — художник замечательный, каллиграф, философ и писатель. И он проповедовал такую идею:

— раньше Свет и Тьма были разделены между собой. И Тьма была сплошная. Сплошная-то, сплошная, но не одинаковая. Там были облака сгущенного мрака и разреженного мрака. И они двигались в беспорядке, в таком броуновском движении. И однажды, случайно, они подошли к границе Света и попытались туда вторгнуться. Против них вышел сверхчеловек, виноват, первый человек, под которым надо понимать Ормузда, который стал бороться и не пускать их в обитель Света. Они его схватили, облекли собой и разорвали его светлое тело на части, и частицы Света его тело мучают. Это и есть мир — смесь Мрака со Светом.

И надо добиться, чтобы эти частицы были освобождены, ради чего сначала пришел Христос, а потом он — Мани,[89]«утешитель». И вот, он учит, как это надо делать.

Да, действительно, надо вести себя очень аскетически, не есть и не убивать животных с теплой кровью (лягушек можно, и змей тоже можно, и насекомых тоже можно). Есть растительную пищу, вести, главным образом, аскетический образ жизни, воздерживаться от всякого рода плотских развлечений. Потому что, если это женщина, это естественным образом оздоровляет твой организм и он крепче держит душу.

Но — разрешались оргии с полным развратом, только чтобы неизвестно — кто с кем. Потому что это расшатывает организм и тоже помогает душе освободиться. Логическая система до предела. Самоубийство же не помогает, потому что существует переселение душ. Это он из Индии взял. И если ты самоубьешься, так ты опять возвратишься и все начинать сначала надо. Надо потерять вкус к жизни.

Была еще одна система — христианских гностиков. Маркион был такой, ну, он учил, как большинство гностиков, что Христос был призрак без тела, а не человек.

Но очень он не любил евреев. Вот. (Шум в зале. — Прим. Ред.) — А он не первый и не последний, верно. Но он доказывал, что Яхве — Бог Ветхого Завета, это дьявол. И написал даже книгу, большую. Но, правда, христиане объявили его последователем сатаны и не признали его. И Церковь его извергла, и книгу его подвергли самому страшному, что может быть для ученого — осторожному замалчиванию. Вот на эту тему считалось неприлично говорить. И восстановил эту систему доказательств только один немецкий ученый Долингер, который разных текстов собрал много, — почему Бог Ветхого Завета и Бог Нового Завета — это разные боги и даже противостоящие один другому.

Я рассказал сейчас коротко о самых главных направлениях, было их гораздо больше. Заниматься ими можно всю жизнь, безумно интересно, но, в общем, для нашей цели бесплодно.

Важно, что римскому единству — жесткой системе государственности, социальной системе — была противопоставлена дискретная система творчества. Пусть эти идеи были бредовыми, — не в-а-ж-н-о! Они зажигали людей, и люди расходились в разные стороны. Римляне запрещали почти все системы христианско-гностическо-манихейского толка, особенно они жестоко преследовали манихеев, кстати сказать. Меньше — гностиков, а христиане — так, посредине, но им тоже доставалось. Но все преследования не могли спасти от того, что количество людей этого склада, людей-правдоискателей, переводя на наш банальный язык, — увеличивалось. И к III в. христиане заняли: армию, воинские части, суды, базары, сельские поселения, мореплавание, торговлю, оставив язычникам только храмы.

Римское мировоззрение, а вместе с ним и римский этнос уступил место новому этносу, — сложившемуся из кого?

А в общем-то не из кого. Кто были эти христиане? У нас принято говорить, что «христианство — религия рабов». Это неверно, так сказать, чисто фактически, потому что большое количество христиан принадлежало к верхам римского общества, к очень богатым, знатным и культурным людям. Но, помимо этого, а кто были рабы? Рабы были разнообразные военнопленные, то есть рабы, рожденные в инкубаторах. Естественно, их было мало, и они, так сказать, были членами «фамилий». А рабы, которыми торговали на базарах, — это были пленные. А пленные, естественно, разные. Тут были:

и галлы,

тут были и германцы,

тут были и славяне,

тут были и персы,

тут были и негры,

тут были и берберы — кого там только не было!

Кроме того, во время гражданских войн, которые были в Риме, все не римские граждане могли быть продаваемы в рабство. Почему когда войска Веспасиана, двигавшиеся из Палестины на Рим во время гражданской войны, взяли город Романо, то они истребили там все население, включая женщин и детей? Потому что это были римские граждане, — их нельзя было продать. А если бы это были какие-нибудь галлы или греки, то их бы продали запросто за деньги.