СМЕРТЬ Нежной, бледной, в пепельной одежде Ты явилась с ласкою очей. Не такой тебя встречал я прежде В трубном вое, в лязганье мечей. Ты казалась золотисто-пьяной, Обнажив сверкающую грудь. Ты среди кровавого тумана К небесам прорезывала путь. Как у вечно жаждущей Астреи, Взоры были дивно глубоки, И неслась по жилам кровь быстрее, И крепчали мускулы руки. Но тебя, хоть ты теперь иная, Я мечтою прежней узнаю. Ты меня манила песней рая, И с тобой мы встретимся в раю. В НЕБЕСАХ Ярче золота вспыхнули дни, И бежала Медведица-ночь. Догони ее, князь, догони, Зааркань и к седлу приторочь! Зааркань и к седлу приторочь, А потом в голубом терему Укажи на Медведицу-ночь Богатырскому Псу своему. Мертвой хваткой вцепляется Пес, Он отважен, силен и хитер, Он звериную злобу донес К медведям с незапамятных пор. Никуда ей тогда не спастись, И издохнет она наконец, Чтобы в небе спокойно паслись Козерог, и Овен, и Телец. ДУМЫ Зачем они ко мне собрались, думы, Как воры ночью в тихий мрак предместий? Как коршуны, зловещи и угрюмы, Зачем жестокой требовали мести? Ушла надежда, и мечты бежали, Глаза мои открылись от волненья, И я читал на призрачной скрижали Свои слова, дела и помышленья. За то, что я спокойными очами Смотрел на уплывающих к победам, За то, что я горячими губами Касался губ, которым грех неведом, За то, что эти руки, эти пальцы Не знали плуга, были слишком тонки, За то, что песни, вечные скитальцы, Томили только, горестны и звонки, – За все теперь настало время мести. Обманный, нежный храм слепцы разрушат, И думы, воры в тишине предместий, Как нищего во тьме, меня задушат. КРЕСТ Так долго лгала мне за картою карта, Что я уж не мог опьяниться вином. Холодные звезды тревожного марта Бледнели одна за другой за окном. В холодном безумье, в тревожном азарте Я чувствовал, будто игра эта – сон. «Весь банк, – закричал, – покрываю я в карте!» И карта убита, и я побежден. Я вышел на воздух. Рассветные тени Бродили так нежно по нежным снегам. Не помню я сам, как я пал на колени, Мой крест золотой прижимая к губам. «Стать вольным и чистым, как звездное небо, Твой посох принять, о Сестра Нищета, Бродить по дорогам, выпрашивать хлеба, Людей заклиная святыней креста!» Мгновенье... и в зале веселой и шумной Все стихли и встали испуганно с мест, Когда я вошел, воспаленный, безумный, И молча на карту поставил мой крест. МАСКАРАД В глухих коридорах и в залах пустынных Сегодня собрались веселые маски, Сегодня в увитых цветами гостиных Прошли ураганом безумные пляски. Бродили с драконами под руку луны, Китайские вазы метались меж ними, Был факел горящий и лютня, где струны Твердили одно непонятное имя. Мазурки стремительный зов раздавался, И я танцевал с куртизанкой Содома, О чем-то грустил я, чему-то смеялся, И что-то казалось мне странно знакомо. Молил я подругу: «Синими эту маску, Ужели во мне не узнала ты брата? Ты так мне напомнила древнюю сказку, Которую раз я услышал когда-то. Для всех ты останешься вечно чужою И лишь для меня бесконечно знакома, И верь, от людей и от масок я скрою, Что знаю тебя я, царица Содома». Под маской мне слышался смех ее юный, Но взоры ее не встречались с моими, Бродили с драконами под руку луны, Китайские вазы метались меж ними. Как вдруг под окном, где угрозой пустою Темнело лицо проплывающей ночи, Она от меня ускользнула змеею, И сдернула маску, и глянула в очи. Я вспомнил, я вспомнил – такие же песни, Такую же дикую дрожь сладострастья И ласковый, вкрадчивый шепот: «Воскресни, Воскресни для жизни, для боли и счастья!» Я многое понял в тот миг сокровенный, Но страшную клятву мою не нарушу. Царица, царица, ты видишь, я пленный, Возьми мое тело, возьми мою душу! ПОСЛЕ ПОБЕДЫ Солнце катится, кудри мои золотя, Я срываю цветы, с ветерком говорю. Почему же не счастлив я, словно дитя, Почему не спокоен, подобно царю? На испытанном луке дрожит тетива, И все шепчет и шепчет сверкающий меч. Он, безумный, еще не забыл острова, Голубые моря нескончаемых сеч. Для кого же теперь вы готовите смерть, Сильный меч и далеко стреляющий лук? Иль не знаете вы – завоевана твердь, К нам склонилась земля, как союзник и друг; Все моря целовали мои корабли, Мы почтили сраженьями все берега. Неужели за гранью широкой земли И за гранью небес вы узнали врага? |
