Он вербовал наемников, но они стоили дорого; македонцы тоже, но их можно было мобилизовать в случае необходимости и снова быстро отправить домой. Деметрию пришлось ввести большие налоги. Это было необычно для Македонии. Филипп II полагался на контроль над ресурсами шахт и портовые сборы, но он всегда тратил все свои деньги, когда он умер, в сокровищнице ничего не осталось. Александр сталкивался с проблемой отсутствия денег в течение года после того, как отправился в свою великую кампанию. Македония даже вместе с Фессалией и даже выжимая, насколько это возможно, деньги из Греции не могла содержать большую армию ни с точки зрения численности, ни с точки зрения финансов. Разруха и проблемы предыдущих сорока лет, потери территорий, истощение людских ресурсов значительно уменьшили возможности Македонии. Оценка доступной Деметрию военной силы в 30 000-35 000 человек значительно меньше, чем могло быть в распоряжении у Александра, а Деметрий строил еще и флот.
Монетные дворы в Македонии — в Пелле и Амфиполе — и в контролируемых им греческих городах активно работали, без сомнения используя все драгоценные металлы, которые мог достать Деметрий. Наибольшая производительность была у расположенных в городах, где происходило строительство кораблей; это была очень дорогостоящая деятельность.[552]
Деметрий, очевидно, намеревался финансировать свою кампанию за счет военной добычи, как это делал Александр, но пока ему приходилось финансировать свою армию и свой флот за счет налогов с Македонии и тем, что он мог добыть у побежденных и возмущенных греков. Городам было приказано предоставлять большие суммы. Один из них — Эретрия на Эвбее — по призыву городского философа добился уменьшения своего взноса с 200 до 150 талантов. Эти суммы могут быть не совсем точными,[553] но для небольшого города даже половина этой суммы была огромной нагрузкой. Налоги с Греции, без сомнения, должны были составлять тысячи талантов.
Враг, с которым предстояло столкнуться Деметрию, также был другим. Кампания Александра по завоеванию Персидской империи была выиграна отлично тренированными, хорошо управляемыми, тактически гибкими армиями, привыкшими к кампаниям и сражениям. Противник представлял собой самоуверенную аристократию и ненадежного царя, боевые подразделения которых обладали слабой военной дисциплиной. Деметрий намеревался вести кампанию с разнородной армией, в основном состоящей из наемников, которые раньше не воевали вместе, против армий городов со сходной или равной дисциплиной и принадлежащих к той же военной традиции. Александр завоевал Персию в трех битвах и трех осадах, главной его целью было поражение Дария. После этого весь мир от Эгейского моря до Инда был открыт. Деметрию предстояло вторгнуться в несколько царств, имевших очень похожие на его собственную армии, которыми управляли цари, с равным или большим, чем у него, военным талантом. Более того, эти цари заключили союз, чтобы решительно противостоять ему. Фактически он должен был, имея ненадежную и истощенную базу, сражаться с тремя македонскими царями, каждый из которых имел профессиональную македонскую армию. Кампания совершенно определенно была бы намного сложнее, чем у Александра.
Нестабильность политического положения Деметрия была очевидна для его врагов. Александр мог полностью полагаться на лояльность Македонии и рассчитывать на Антипатра для защиты царства, удержания положения, которого он добился в Греции, и при необходимости получения подкреплений. У Деметрия ничего этого не было. Отправляясь в кампанию, он оставил управлять Грецией своего сына Антигона Гоната, но с неболшим количеством войск и без поддержки на местах. Малейшая слабость, самое незначительное поражение могли вызвать восстание среди не желающих его власти греческих подданных и дезертирство его наемников.
Ему требовалась гораздо большая армия, чем Александру. При Ипсе в 301 г. до н. э. Лисимах выставил по меньшей мере 40 000 человек, а Селевк 30 000, с тех пор оба расширили свои территории. Армия Лисимаха сейчас включала многих из тех, кто при Ипсе сражался на стороне Антигона. Селевк усердно работал, привлекая колонистов, которых можно было бы мобилизовать в армию. Птолемей, возможно, был самым слабым из троих с военной точки зрения, но у него был флот из 50 кораблей, а его царство в Египте обладало значительными географическими преимуществами с точки зрения обороны. Если эти три царя смогут объединить свои силы, они будут превосходить армию Деметрия. Даже война с каждым из них по отдельности была нерадостной перспективой.
Земли, в которые он собирался вторгнуться, были укреплены гораздо более эффективно, чем во время похода на восток Александра. Александр столкнулся с укрепленными городами только на западе (Галикарнас, Тир, Газа) и в Индии. Большинство же современных Деметрию городов были укреплены на уровне последних достижений, предназначенных для отражения атак с использованием тех машин, которые Александр привез с собой. Это было частично результатом деятельности самого Деметрия, поскольку его осады показали, что необходимо противостоять умению и энергии, которыми он обладал. Его репутация как специалиста по осадам была основана не на количестве осад, которые завершились его победой, а на общем числе осад, под его командованием; он проигрывал так же часто, как и побеждал. Новые укрепления были очень эффективным средством обороны,[554] и каждая осада стоила времени, жизней, ресурсов и денег. Противостоявшие ему полководцы были профессиональными стратегами и определенно превосходили Деметрия в военном деле. Они не собирались преодолевать силу Деметрия, а намеревались использовать его слабости, и одной из них была его слабая ресурсная база. Связав армию Деметрия несколькими осадами, они быстро добились бы его поражения в войне.
Существовало, однако, несколько реальных факторов, действовавших на стороне Деметрия. Бывшие подданные его отца в Малой Азии и Сирии, возможно, испытывали ностальгию по временам его правления. Власть Лисимаха над народами Малой Азии была гораздо более жесткой. Деметрий мог ослабить силы Лисимаха, обратившись к своим старым подданным, но только в том случае, если бы начал одерживать победы. Он мог привлечь на свою сторону тех, кто знал о достижениях Александра и хотел повторить приключения своих отцов. Если бы Деметрию удалось быстро разбить армию Лисимаха, последний мог лишиться всего царства. С Селевком было бы сложнее. Сам размер его царства, его политическое чутье и стратегический ум и проверенная лояльность его людей было гораздо труднее преодолеть. Лояльность старых подданных Антигона под властью Селевка по отношению к Деметрию можно было иметь в виду, но энергичная деятельность Селевка по колонизации разбавила их, а новые колонисты были лояльны только Селевку.
Затем были сыновья царей. Сын Селевка Антиох правил в Восточной Персии от имени своего отца. Он доказал свою лояльность отцу и был способным воином. Антиох также был царем, поэтому если бы Деметрий победил Селевка, ему пришлось бы еще противостоять Антиоху, который пришел бы с армией с востока, стремясь отомстить, а Деметрий знал все о желании отомстить за смерть отца. Старший сын Лисимаха Агафокл был столь же способным воином, как Антиох, и лучшим командиром, чем его отец, что он вскоре и доказал. Старший сын Птолемея, будущий Птолемей II, был уже взрослым и скорее администратором, чем воином, но Египетское царство хорошо укрепилось в городах Финикии, и его компетентно защищала профессиональная армия за барьером Синайской пустыни. Любая объективная оценка плана объединить империю Александра, завоевав весь мир во второй раз из Македонии, привела бы к выводу, что в 280 г. до н. э. это было невозможно.
Но случались и более странные вещи. Деметрий не был глупцом, хотя, возможно, был недальновидным и слишком амбициозным человеком. Он, конечно, понимал эти сложности, но, в конце концов, он вырос, наблюдая, как развивался мир вокруг него. Отказавшись от кампании по завоеванию мира, Деметрий мог стать другим Кассандром, царем македонцев только в Македонии, и периодически воевать против греков и варваров. Пройдя весь Средний Восток, он еще в меньшей степени, чем его отец, был готов удовлетвориться чем-либо, кроме всего наследия Александра. Но он не был столь же терпеливым, как его отец, потому что противостоявшие ему царства с каждым годом, потраченным им на подготовку, становились сильнее и укреплялись еще больше. Масштабы его планов соответствовали его предприятию. Он вербовал наемников по всему Средиземноморью и построил флот из 500 кораблей; даже включая уже имевшиеся у него ранее корабли, это была грандиозная программа — возможно, 200–300 судов. Флот такого размера легко мог победить флот Птолемея, единственный противостоявший ему флот подобного размера. Но такой флот потребовал бы по меньшей мере 50 000 человек, поскольку Деметрий построил много очень больших судов — по меньшей мере у одного из них на скамью гребцов приходилось 16 человек, у другого — 15, еще у многих — по 5 или 7. Помимо сухопутных войск, численность которых, по сообщениям, доходила до 98 000 пехоты и 12 000 конницы, необходимо было огромное число людей. Существуют большие сомнения относительно точности этих цифр, и они действительно кажутся очень большими, но они вполне соответствуют той задаче, которую поставил перед собой Деметрий.[555]
