– Бойня, – прошептала Беатрикс.

– Верно! – с улыбкой воскликнул Ласло. – Вот именно – бойня! Так вот, сто лет назад меня привел сюда сражаться с кланом Левенах…

– Смертный, – в ужасе прошептала Беатрикс.

– И снова верно! И этот смертный был не кто иной, как Олдер де Уайт, мелкий английский землевладелец, чье крохотное поместье располагалось у самой границы с Шотландией. Он был властолюбив и жаден. Именно поэтому я пообещал ему власть, много власти… Опьяненный такой перспективой, он примчался ко мне как на крыльях! И он ужасно оскорбился, когда понял, что ничего не получит, – добавил Ласло, в усмешке обнажив клыки.

– И что с того, что тем смертным оказался Олдер? – сказала Беатрикс.

Она старалась не показывать Ласло, какое впечатление произвела на нее эта новость.

– Ты обманул Олдера. И его не в чем винить.

– Говоришь, не в чем?! – со смехом переспросил Ласло. – Что ж, может, и не в чем. Но я очень сомневаюсь, что ты будешь к нему все так же снисходительна, когда я скажу тебе еще кое-что… Он вернулся сюда с чрезвычайно важной для него целью. Для него это даже важнее, чем убить меня.

Ласло надолго умолк; казалось, он наслаждался волнением Беатрикс – он заглянул в ее глаза и с отвратительной ухмылкой проговорил:

– Чтобы вернуть свою душу, Олдер должен напиться живой крови Левенах. А ты, моя милая колдунья, последняя из них. Теперь ты понимаешь?

Беатрикс почувствовала, как кровь стучит у нее в висках. Стиснув зубы, она процедила:

– Ты лжешь.

Но Ласло лишь покачал головой с многозначительной улыбкой. И тут Беатрикс вдруг вспомнилось все то, о чем сам Олдер неоднократно ее предупреждал.

«…Ласло у меня кое-что украл много лет назад. Я вернулся, чтобы вернуть украденное и убить его. И в осуществлении того и другого ты, Беатрикс Левенах, должна мне помочь. Только ты можешь это сделать.

…Тебе небезопасно со мной, Беатрикс… На самом деле сейчас тебе грозит большая опасность, чем когда-либо прежде.

…После того как умрет Ласло, я не смогу здесь остаться. Ты бы и не захотела, чтобы я остался, если бы только знала…»

А перед тем как они этим утром улеглись в постель, он сказал: «Я не хочу причинять тебе боль, Беатрикс».

Теперь ей стало ясно, зачем пришел сюда Олдер и какова его миссия.

«А может, Ласло все-таки лжет?» – промелькнуло у нее.

– Левенах, тебе все понятно, да?

Король вампиров снова заглянул ей в глаза, и она поняла, что все его слова – чистейшая правда.

Тихонько вздохнув, Беатрикс взглянула на лимнийцев. Люди молча переглядывались; казалось, они чего-то ждали. Вампиры же за спиной у Ласло тоже притихли. Беатрикс на мгновение даже подумалось, что на площадке перед постоялым двором «Белый волк» остановилось время. Но было ясно: это затишье ненадолго, и вот-вот что-то произойдет.

Беатрикс снова посмотрела на Ласло. Его черные холодные глаза впились в нее как ледяные когти. Голос же звучал тихо и вкрадчиво:

– Ах, бедная маленькая Левенах… Я даже подозреваю, что ты попросила его сделать и тебя вампиром, но он отказался. Верно?

Беатрикс молча кивнула. Ей казалось, она лишилась дара речи.

– А вот я не стану тебе в этом отказывать, моя милая, – продолжал Ласло. Король вампиров ухмыльнулся. – Я сделаю это… прямо сейчас, если хочешь. И покончим с этими глупыми смертными, что жмутся к тебе как испуганное стадо. Ты почувствуешь настоящий вкус власти, вечной власти! И тогда ты сможешь гоняться за Олдером де Уайтом вечно, если захочешь… Лишь возьми мою руку – и да свершится все по твоей воле.

В следующее мгновение Беатрикс увидела перед собой ладонь вампира с неестественно длинными костлявыми пальцами. Но глаза ее тотчас же заполнились слезами, и эта уродливая ладонь стала перед ней расплываться, так что она уже почти не видела ее. Ей хотелось закричать «нет», но горло у нее словно чем-то сдавило, и тело как будто окоченело.

Все тело за исключением правой руки – та словно сама собой потянулась навстречу костлявой руке Ласло.

Олдер бросился на короля вампиров из темноты, бросился в тот самый момент, когда пальцы Беатрикс зависли над ладонью Ласло. Враги, сцепившись в объятиях схватки, тотчас же взмыли над площадкой, а затем, упав на землю, покатились по ней с яростными воплями.

– Эй, дети мои, настало время трапезы! – прокричал старый вампир, обращаясь к своим отпрыскам.

Он пытался оттолкнуть от себя Олдера, но тот крепко его держал.

Ласло успел зачаровать Беатрикс Левенах, но Олдер, вовремя вмешавшись, привел ее в чувство, и теперь она отдавала какие-то распоряжения – им предстояло отразить нападение вампиров.

В какой-то момент, изловчившись, Олдер схватил Ласло за горло и с силой ударил его головой о землю. Но уже через мгновение сам Олдер со стоном покатился по земле. Он едва успел отдышаться, прислонившись к дереву, как Ласло вновь набросился на него, протягивая к нему свои длинные пальцы и с яростным шипением скаля клыки.

Размахнувшись, Олдер ударил Ласло по лицу, сбив старого вампира с ног. А потом они снова покатились по земле; при этом каждый из них пытался вонзить в противника свои длинные острые клыки.

Беатрикс же тем временем велалимнийцев в бой против остальных вампиров, и крики смертных то и дело заглушались воплями голодных кровососов. В воздухе висел запах крови, запах смерти и колдовства, и Олдер с Беатрикс чувствовали: вот-вот разразится величайшая битва – такая же, как та, что случилась здесь сто лет назад.

– Твоему злу этой ночью придет конец, Ласло! – прорычал Олдер, подобравшись к лицу вампира и своим острым клыком вспоров ему щеку.

Ласло взвыл от боли, Олдер тотчас же нанес ему сильнейший удар кулаком. Впрочем, он оглушил противника лишь на мгновение. Король вампиров почти тотчас же ужалил Олдера клыком в плечо. Однако Олдер не собирался отступать – он с силой ударил Ласло коленом в живот, и старый вампир рухнул с громким стоном.

Внезапно земля под ними задрожала и загудела словно под копытами многих тысяч коней.

– Тебе никогда не одолеть меня, щенок, – сказал Ласло, с трудом поднимаясь на ноги.

Он присел и чуть наклонился вперед, приготовившись к решающей атаке. Олдер поступил точно так же, и какое-то время оба молча смотрели друг на друга.

Гул под ногами с каждым мгновением усиливался, а потом послышался еще и лай охотничьих псов.

– Ласло, ты слышишь? – с усмешкой спросил Олдер. – Тебе ведь знакомы эти звуки? Мне они знакомы слишком хорошо, ибо я сто лет назад участвовал в этом. Как жертва Охоты…

Бледное лицо Ласло еще больше побледнело, стало зеленоватым. Злобно скаля клыки, он проворчал:

– Тогда ты знаешь, что эти звуки предвещают твою смерть.

Старый вампир вдруг начал озираться, и Олдер понял, что враг ищет пути к отступлению.

– Сначала умрешь ты! – прорычал Олдер и снова набросился на Ласло.

И теперь стало ясно: король вампиров уже не пытался убить Олдера, а всего лишь стремился сохранить свою кровь и успеть скрыться в подземелье до появления Дикой Охоты. Но Олдер твердо решил расправиться с древним вампиром. Сбив его с ног, он навалился на него всем телом. Ласло пытался вырваться, но Олдер крепко его держал. Широко раскрыв рот, он вонзил клыки в плечо Ласло. Тот громко взвыл от боли, но было очевидно, что старый вампир уже был не в силах защищаться.

Но тут Олдер вдруг почувствовал, как в глаза ему ударил ослепительный свет – серебристо-золотое сияние Охоты. Шрам у него на шее тотчас зачесался, а по телу пробежала дрожь.

Время стремительно утекало, и Олдер понимал, что медлить нельзя.

– Отпусти меня! – взмолился Ласло. – Мы с тобой еще сможем спастись! Пусть Охота заберет остальных, а мы с тобой прекрасно устроимся где-нибудь в другом месте! Сила будет на нашей стороне, если объединимся!

– Возможно, я присоединюсь к тебе, Ласло, – сказал Олдер, глядя в черные глаза вампира.

А тем временем всадники Охоты неумолимо приближались – конское ржание становилось громче.