– Добавь к вашим условиям пять процентов от суммы заключенных после моих «художеств» сделок, и – по рукам.

– Сколько?! – глаза у моих собеседников буквально лезут на лоб.

– Миша, ты в своем ли уме? – укоризненно смотрит на меня Четверть. – Пять процентов я, как посредник, получаю.

Так, похоже, я и впрямь малость зарвался. Ну да ничего. Пусть думают, что цену себе набиваю.

– Ваши предложения?

В общем, сошлись на одном проценте, что, учитывая суммы контрактов, не так уж и мало.

– Хорошо, с этим разобрались. В напарники кого возьмешь? – спрашивает Кузьма.

– Кого? – задумчиво тяну я, прикидывая в голове возможные варианты. – Знаете, а я, пожалуй, Толика возьму.

– Ты серьезно? – изумляется Убивец. – Он же молодой совсем, и подготовка нулевая. Разве что здоровенный, как кабан, ну и стреляет неплохо.

– Знаешь, Костя, иногда учить кого-то с нуля куда легче, чем переучивать человека, считающего, что он и так уже крут, словно вареное яйцо. Первый, если ему действительно интересно, будет все впитывать, как губка. А у второго новые знания будут периодически вступать в конфликт со старыми. Тогда он, скорее всего, просто махнет на новые рукой, мол, ерунда это, я и так уже все отлично знаю и умею. Меня такой подход не устраивает.

– Ладно, тебе решать, – соглашается с моими доводами командир наемников и громко командует: – Толя, иди-ка к нам, дело есть.

Анатолий, оставив недоеденный завтрак, подсаживается к нам и всем своим видом выражает величайшее внимание.

– Вот что, парень, – начинает на правах старшего по возрасту и статусу Кузьма, – хотим мы тебе предложить серьезное и опасное дело. Нужен Михаилу напарник для работы в Мертвых Землях и на территории непримиримых тейпов. Риск, конечно, немалый, но и прибыль – сам видел какая. А ведь Михаил туда совсем по другому поводу ходил, барахло это так, по пути к рукам прилипло.

Толя растерянно смотрит на нас, явно не зная, как к сказанному относиться и что ответить.

– Сам же говорил, – развивает тему Костя, – что просто так с колоннами тебе кататься скучно, что чему-то серьезному научиться хочешь, что о настоящем деле мечтаешь. Так вот оно, настоящее дело, и напарник у тебя будет – серьезней некуда.

– Да я в общем, согласен… Только ведь не умею ничего… И…

– Отставить, – резко обрываю его лепет я. – Слышал такую поговорку: «Не умеешь – научим, не хочешь – иди к черту, другого найдем»? Я тебя прямо сейчас в бой строевым шагом, под развернутыми знаменами и с песней гнать не собираюсь. Само собой учить сначала буду. Но учить жестко. Так что решай. Либо да, либо нет.

– Согласен.

– Вот и хорошо. Тогда слушай первую боевую задачу – смени форму одежды.

– А что с этой не так? – Толя оглядывает свои камуфляжные штаны и короткую кожанку. – У нас в Ростове все правильные пацаны так одеваются.

– Да ты чо? – я начинаю пародировать «базары» крутых парней начала девяностых, даже пальцы «кидаю веером» для пущего сходства. – Пряма такие, в натуре, реально «правильные»? Тада скажи мне, пацанчик, чегой-та я этих «правильных пацанов» здесь не наблюдаю? А?

Вот такая мысль, похоже, Толика еще не посещала.

– Вот-вот, – продолжаю я, разглядывая его задумчивое лицо, – может, по ростовским меркам они кто-то, но вот на Терском фронте – нет никто и звать никак. Так что, будь добр, приведи себя в соответствующий вид. Да, еще одно, оружие у тебя в каком состоянии? Учти, к этому я очень серьезно отношусь. Завтра смотр ему устроим. А главное, утром в семь ноль-ноль чтоб как штык был на крыльце, на пробежку побежим. Гляну, что у тебя с физической подготовкой. Так что, сегодняшний день тебе на подготовку за все про все, а с завтрашнего начну гонять, как шпрота, готовься. Свободен, топай, а то завтрак остынет.

Поднявшись к себе, приступаю к чистке трофейного оружия. Свой-то «сто третий» я еще вчера перед сном в порядок привел. Примерно через полтора часа, убрав в шкаф ветошь и масло, закидываю все, кроме пулемета, в подаренный Старосельцевым баул. Туда же грудой вываливаю пустые магазины, мне столько все равно не нужно. Под «пятерку» у меня их и так полно было, а под «семерку» отложил себе десяток самых хороших, больше все равно утащить на себе трудно, а те, что поплоше, – на продажу. Нечего хлам копить. А вот пулемет, несмотря на его немалую стоимость, я продавать не буду, в свете заключенного договора он может мне очень даже пригодиться. Вот только сменный ствол к нему взять надо будет, но это пока не горит, успею еще. И ранец под пулеметную ленту я у деда Тимохи такой видел, в него очень аккуратно лента на пятьсот выстрелов укладывается. Куда лучше, чем с коробками на сто или двести возиться. Да и носить удобнее.

Взвалив на плечо весьма увесистый баул с трофеями, запихнув «волчьи головы» в карман и взяв в каждую руку по гранатометной «улитке», отправляюсь, что называется, «с визитами».

Буквально на пороге меня перехватывает Кузьма.

– Миша, ты Умаровым машину на ремонт оставлял?

– Было дело.

– Короче, звонил старый Исмаил, сказал, сделают все за две недели, и работа тебе встанет в шесть рублей золотом. Но они за эти деньги поменяют все мятое, переберут движок и ходовую, передний мост там еще…

– Стоп, Кузьма, – останавливаю я его. – Полное перечисление мне ни к чему. Просто выскажи свое мнение, не обдирают?

– Думаю, нет, – отвечает, почесав в затылке, Кузьма. – Я так понял, машинешка подубитая, да еще и кувыркнутая… Да и мастерская у Исмаила Умарова не из дешевых, но зато делают на совесть. Так что плати смело, не обманут.

– Понял, спасибо.

Так, похоже, за ремонт «пепелаца» придется отдать все имеющееся у меня в наличии золото. Хотя, я ж еще «бошки» в комендатуру не сдал, да и за трофеи у Сергея Сергеевича что-нибудь получу. Нормально, с голоду не помру.

В «Ратнике» я опять застрял. Хоть и собирался все продать по-быстрому и двинуть дальше, да разве от Сергея Сергеевича быстро уйдешь. Сначала добычу мою оценивали, потом я ему все свои приключения живописал, потом впечатлениями о приобретенном у него «сто третьем» делился…

– Кстати, Сергей Сергеич, тут вопрос у меня возник. У вас в продаже ПБСов[65] не бывает? А то я вот о чем подумал, был бы у меня «глушитель», так я тех красавцев в Беное завалил бы безо всякого риска быть услышанным, да еще и двумя хорошими автомобилями разжился бы.

– Эк вы, Михаил, хватили! – Он поправляет сползшие на кончик носа очки. – ПБС вам подавай. А зачем вам, дорогой мой, ПБС без УСов[66] и запасных обтюраторов? Если только кинуть им в кого, все ж таки шестьсот сорок граммов весит железяка.

– Сергей Сергеич, неужто вообще не достать? – скорчив жалобную физиономию, канючу я, глядя на ехидно улыбающегося торговца оружием.

– Сожалею, Миша, но болгары выпуск патронов У С давно прекратили. Они никому не нужны. Спецподразделения предпочитают вот это, – он указывает пальцем на стоящие у него за спиной на стеллаже «Вал» и «Винторез». – А к ним боеприпасы совсем другие идут, сами знаете. А то, что у нас оставалось, так сказать, из старых запасов, давно уже порасстреляли.

– Обидно, – вздыхаю я, – эти девятимиллиметровые «игрушки» уж больно нежные и капризные, да и стоят – мама не горюй. А с ПБСом как бы жизнь облегчилась…

– Очень сожалею, Миша, честное слово, – Сергей Сергеевич, похоже, и впрямь расстроен, еще бы, клиенту что-то нужно, а он, считающий себя в своем деле одним из лучших, ничем не может помочь. Неслабый такой удар по самолюбию. – Давайте так сделаем, у меня все же связи обширные. Если где-нибудь что-то всплывет, я для вас закажу. Но предупреждаю, стоить будет недешево. Как говорится, «эксклюзив»…

– Идет, – тут же соглашаюсь я, – пусть дорого, все равно не дороже денег.

На том и расстались. Из оружейной лавки я вышел, полегчав на добрых пятьдесят пять кило и «потяжелев» на восемь золотых и тридцать серебряных рублей. За одни только магазины, которые я оптом по два пятьдесят сдал, два рубля золотом выручил. И еще по два за каждую «улитку». Да три автомата, да пистолет-пулемет, ну и «Макаровы» с «Токаревым». Сергей Сергеич даже на прощание пошутил, что если дела и дальше так пойдут, придется меня официально зачислять в ряды поставщиков, наравне с болгарами из «Арсенала».