Так когда все-таки возникла любовь с итальянцами?

Вот тогда и возникла. Правда, любовью я бы это не назвала. И призванием тоже. Они выдернули меня не из-за интеллекта.

А из-за чего?

Думаю, потому что спокойная была. Помнишь, тогда все чего-то от иностранцев хотели? А у меня уже и так все было. Плюс – визитка с ученой степенью. Плюс – это им стало ясно после знакомства – мои связи с директорами кожевенных предприятий.

Фирма же была очень солидная. «Эзастампа» была и остается одним из мировых лидеров в печати по коже. Сильные профессионалы, известные на рынке более трех десятилетий.

Дальше была суперработа. Мы гоняли в Италию до 20 грузовиков в месяц кожевенного сырья. Обратно, теми же грузовиками, возили мебель.

И ты стала директором?

Ни в коем случае! Организовывала все действительно я, сначала из дома, потом – из офиса. Но директором быть категорически не хотела. Зарплата вполне устраивала, хотя мой переводчик получал втрое больше.

Странно. Ты по характеру – босс, и вдруг такой подход.

Ты просто не представляешь, как я тогда боялась органов! В самом плохом смысле этого слова: санитарных, милицейских, административных. До дрожи в коленях.

Но сейчас-то ты – директор!

Это уже 95-й. Халявный бизнес с сырьем и мебелью заканчивался. Нужно было вкладываться, заниматься серьезной организаторской работой. Представительство преобразовывалось в СП. Я сама же и искала директоров, мечтая по-прежнему жить в тени, а Позарелли их отсматривал. После очередных «смотрин» он выставил мне ультиматум: либо я становлюсь директором лично, либо фирмы не будет вовсе. Он меня уже хорошо знал, я его тоже. Подумала и согласилась.

– А сейчас органов не боишься? В плохом смысле слова.

– А ты сам как думаешь?

– Похоже – не очень.

– Похоже. Они теперь меня развлекают. Когда органы приходят, у меня ощущение того, что я играю. Играю так, как играют сытые, защищенные дети: в «доктора», «дочки-матери», «войнушку» и «магазин». Чаще всего – именно в «магазин». Мы с ними спорим по правилам игры. Это даже интересно. Прикольно ужасно. Когда их долго нет, я тоскую…

А вы продумывали уникальное торговое предложение вашего будущего предприятия?

В принципе мы можем возить из Италии все, что кого-либо заинтересует. Но упор сделали, конечно, на том, в чем сильны. Я уже сказала, что Позарелли – владелец компании «Эзастампа», лидера трафаретной печати по коже. Вторая его компания – «Эзанастри» – занимается шелкографией вообще. Столь же серьезно, как и первая. Достаточно сказать, что эти фирмы – крупнейшие в Италии потребители шелкографических красок «ARGON». Базируясь на этом, естественно было предложить материалы и оборудование в России.

«Эзапринт» представляет их эксклюзивно или делит это право с кем-то?

Мы принципиально работаем только с эксклюзивом. Все от брендов «ARGON», «MANOUKIAN», объединенных фирмой «LECHLER», поставляется в РФ только нами.

Кстати, эксклюзивным является и то, что «ARGON» – а значит, и мы – предлагает одновременно и оборудование, и расходные материалы. Все это можно получить с нашего огромного склада. Он действительно велик, и не только по деньгам – 1,5 миллиона долларов, – но и по номенклатуре. Представь, мы держим все краски всех серий и цветов в количестве не менее чем по 100 кг. Вряд ли кто-то еще похвастается подобным.

А как с турецкими машинами, которые вы тоже продаете?

Это уже требования рынка. Итальянская техника хороша, но стоит денег. Если же задачи печати не столь сложны, можно обойтись менее дорогим оборудованием.

А как отнеслись к этому итальянские партнеры?

Конечно, энтузиазма у них это не вызвало. Долго сопротивлялись. Новый поставщик из другой страны – не только уменьшение поставок через материнскую компанию, но и потеря контроля над товарными и денежными потоками. Однако с рынком не поспоришь. А главное – у нас с партнером есть доверие, проверенное годами работы и дружбы. Оно и помогает в подобных ситуациях.

– Ты глубоко вникаешь в инженерию того, что продаешь?

– Нет. Не особо. Это ж не ракеты делать. Я стараюсь вникать только в необходимое. На остальное у меня есть технические специалисты. Обрати внимание, у меня на столе даже компьютера нет. Я откровенно «антикомпьютерный» человек.

Ну ладно. Как говорится, жизнь удалась. А что дальше? Что, по твоему собственному выражению, тебя «прикалывает»?

«Линейный» бизнес и в самом деле уже достаточно налажен. Развитие – и мои интересы – будут лежать в нестандартных областях трафаретной печати. Например, нашу технику купили питерцы для нанесения индикаторных красок, меняющих свой цвет в зависимости от температуры. Очень интересно работать с софринцами. Они нашими красками печатают иконы.

Роберто Позарелли уже давно не только партнер, но и товарищ. Кстати, этот импозантный итальянец – хозяин футбольного клуба «Пиза». По совместительству.

А разве это не ручная работа?

В том-то и дело, что нет! Она только кажется ручной. В этом и кайф! Таких цветов даже в «пантоне» нет. Кстати, деньги здесь небольшие. Но – прикольно. На это не жалко времени. А на оборудование для печати визиток – жалко. Вообще, в последнее время пошли «вкусные» проекты. Очень понравилось, например, продавать линию фирме «НТ-Граф». Они печатали на ней ценные бумаги – тонкая работа! Или «Розан Фэйнанс» – для печати пластиковых карточек. Очень в кайф, когда видишь карточку, отпечатанную на «твоей» линии.

А что для тебя главное кроме работы?

Дом. Дом. Дом. И дача. Когда приезжаю на дачу и выхожу на грядки – все делаю своими руками, – это единственный момент, когда я не играю. Я осознаю свою малость перед природой и очень восхищаюсь тем, что происходит в течение года. C травой. С деревьями. С муравьями.

Дом ты построила. Дерево, надо понимать, посадила. А как насчет сына?

В порядке. Василий, 22 года. Студент МВТУ.

Продолжит твое дело?

Не знаю. Планы у него глобальные, но неопределенные. Определенно только одно: бизнесменом он быть не хочет.