Я, на всякий случай, вспомнила, когда у меня последний раз были те самые дни и мысленно перекрестилась. Недавно были. После последнего… гм… случая.

— Причем сила его все время растет. — мрачно заметила моя наставница. — Осваивается в мире духов, да и шок посмертный проходит. Вот то-то он и ветер и упыря на тебя напускал. Упырь бы тебя укусил не до смерти — под его контролем был, зверюга, тут даже кости не кидай. Тут бы он тобой и завладел.

— Что ж он к Елизе полез? — изумилась я.

— Зов родной крови, это раз. — наставительно подняла палец фрау Хельга. — Тут даже некромаг мог не удержать, потому как он на других заклятиях специализировался. Ну и горшочек твой. Это два. Помнишь, учила я тебя: «Делаешь лекарство, делай с добрым сердцем, ибо зелье сохранит твои мысли, чувства и желания». Вот он на твои слезки и побежал.

— Короче говоря, когда сигнор лейтенант это все понял, подхватил он свои вещички, да помчался за нами, потому как возродившийся некромаг нас всех, в любом бы случае нашел, и передушил как лиса курей.

— А Анхель тут при чем и новый орден? — спросила я.

— Орден не при чем. — ответила фрау Хельга. — А вот Анхель этот родом с Гуанч, где самые сильные маги живут. Уж не знаю, как Метробиус с ними связаться смог, но обещали ему тут связного от их ордена. Этого самого Анхеля-Ансельма. Только связаться он с ним не успел… Ну, сама понимаешь, отчего. Хотя записку в тайное место тот Метробиусу отвез. Ты его еще после этого в трактире у ворот встретила.

— Бывшем трактире. — хмыкнул Басмиони.

— А… — неуверенно произнесла я. — Церковники нам помочь никак не могут?

— Могут. — кивнула моя наставница. — Но легче и безопаснее им нас попросту шлепнуть.

— Кстати… — задумчиво произнес бывший сержант. — Сигнор Лоли что-то говорил про то, что некромаг тот вроде как из литовских земель был. Так что может статься, орден и «при чем».

— И что же вы теперь будете делать? — неожиданно подал голос Гансик.

— Хороший вопрос. — ответила я. — К властям церковным или светским не обратиться, Метробиуса с Адонаисом стерегут ландскнехты, стражники и баронская дружина, так что отбить их нам не удастся. Да и не убили ли их еще?

— Не думаю. — ответила фрау Хельга. — Пока из них не вытрясут все, что они знают и не знают, казнить их не станут. Братья-познающие с катом будут добираться сюда из Риттербурга дней пять, добавим время, которое потребуется гонцу, чтоб до них добраться… Неделька у нас есть.

— Устроюсь-ка я в эту баронскую дружину. — хитро прищурился Басмиони.

— Витторио!..

— Молчи, женщина. Нам нужен свой человек в их тылах. Не ты же к ним наниматься пойдешь?

— Я пойду. — решительно тряхнула головой я. — Сэр Готфруа предлагал мне рыцарские шпоры. А оружием вы, сигнор сержант, меня пользоваться учили.

— Да вот научил ли? — задумчиво спросил он.

— Заодно проверим. — ответила я.

— Нет, милая. — вздохнула фрау Хельга. — Тебя к магам близко не подпустят. Да и права ты была, когда говорила де Роже, что не поймут его, коли он бабу рыцарем сделает. Пускай идет Витторио. К тому же, как я поняла, этот ваш фон Блонд совсем не в восторге от того, что приходится кусок домена святошам отдавать.

— Значит, попытаюсь устроить Лоли и Бер Хенну побег. — подвел итог нашей беседе Басмиони. — А пока давайте-ка спать. Утро вечера мудренее.

— Сбежать им будет — не джигу станцевать. — заметила моя наставница. — Мы тут тоже в окрестностях поглядим, может чем поможем.

— Почему именно джигу? — удивилась я. — Это ж бритский и эйрский танец.

— А Лоли на Эйре и жил, до того как за нами подался. Говорит, каждый праздник с местными отплясывал. — зевнула фрау Хельга.

Следующим утром у ратуши, неторопливой походкой вразвалочку, появился невысокий, но крепкий и кряжистый мужчина чуть старше средних лет, с непокрытой лысиной и торчащими на простецком лице рыжеватыми усами. Облачен он был в легкую бронь из сукна, с наклепанными на него изнутри стальными пластинами поверх легкой же кольчужки с рукавами до локтя и короткие, прикрывающие лишь предплечья, наручи. За спиной его висел миндалевидный щит, а на поясе болтались меч-бастард и простой шлем без бармицы. Кольчужные перчатки этот человек положил в шлем, словно рыбу в котел для ухи.

Смерив долгим взглядом двух, стоящих у входа, дружинников фон Блонда, он презрительно усмехнулся, сплюнул сквозь зубы на землю, и только после этого обратился к ним.

— Эй, дерёвня, это вы что ли баронская дружина?

— Шел бы ты своей дорогой, человече. — мрачно посоветовал один из дружинников, молодой парень едва ли давно начавший бриться. — А то мы ведь и накостылять можем.

— Кто? Вы? Не смеши мой почечуй, он от смеха сейчас лопнет. — фыркнул коротышка. — Я воевал в италийских бандах еще когда твой отец только собирался обмусолить взглядом твою матушку.

— Ветеран? — хмыкнул второй, лет тридцати, дружинник, с рубцом на правой щеке.

— А то! — подбоченился лысый.

— И чего тебе надо, ветеран… больших и малых грабежей?

— Капитана вашего надо. — ухмыльнулся шутке Басмиони (кто б еще это мог оказаться?).

— Да ты никак в дружину Его Милости решил поступить, дедушка? — делано изумился первый стражник. — Нам рухлядь не требуется.

— Хочешь сказать, что берут только таких молокососов как ты, которые не то что войны, голой титьки не видали? — парировал италиец.

— Ладно, Эмиль. — поморщился дружинник со шрамом. — Доложи герру Гудериану.

И махнув Басмиони рукой добавил:

— Подходи. Как тебя звать-то?

— Витторио. — тот поднялся по ступенькам и остановился рядом с дружинником в вальяжной позе.

— А я Мартин. Тебя откуда к нам занесло?

— С Фландрии. — пожал плечами бывший сержант. — Пару годочков назад осел в тамошних местах, обженился… Да, вишь ты, овдовел, а детей так и не нажил, вот и решил податься в охрану каравана до ваших мест. Продал домишко, да отправился.

— Мог бы еще раз жениться там же. — покачал головой Мартин. — Или прогулялся до пфеннига?

— Пиво там уж дрянное больно, чтоб оставаться. — хмыкнул Басмиони, доставая из-за пазухи баклажку. — Да и самые грудастые девки где, а? В Аллюстрии!

Витторио ткнул Мартина локтем в бок и хрипло расхохотался.

— Глотнешь? — Басмиони встряхнул флягой. — Винишка-то?

— Не. — помотал головой Мартин. — На посту нельзя. У нас с этим строго.

— Поди ж ты! — удивился италиец. — В занюханной баронии правила как в папском войске?

— Хуже. — мрачно сообщил дружинник. — Как у братьев-рыцарей.

— Тю-у-у-у. — присвистнул Басмиони. — Нет, вы это слышали? Оно мне нравится. Впрочем, значит и порядку больше. Если ваш капитан еще и человек справедливый, то служить можно. А надраться я и в увольнении успею.

— Справедливый, не сомневайся. Строгий, но зазря никому нигде хвост не прищемляет.

— Это хорошо. — вздохнул бывший сержант. — Строгий, но справедливый командир, это когда до дележа добычи дело доходит, самое то. Да и в остальное время солдаты у такого сыты и снаряжены.

— Лестно слышать такое мнение. — раздался насмешливый голос от оставленной Эмилем открытой створки дверей ратуши. — Сразу видно, что солдат бывалый.

— И давно вы нас, сэр, слушаете? — поинтересовался Басмиони, поворачиваясь к молодому рыцарю в полном кольчужном доспехе под хитоном, стоявшему в дверном проеме сложив руки на груди.

Позади Гудериана вытянулся Эмиль с напуганными глазами.

«Эге-е, видать достанется мальчику за то, что напарнику не смог сигнал подать», подумал италиец.

— Да вот, как раз к твоему пассажу об аллюстрийских девушках подошел. — глаза Быстроходного Гейнца смеялись, но голос посерьезнел. — Давно воюешь?

— Так… — Басмиони задумчиво потер затылок. — С четверть века, пожалуй. С самой осады Неаполя герцогом Милана, Эрнесто Сантанджело Вторым. И, не без нашего участия, последним.