— Вы по-прежнему прекрасно выглядите, Клариче. — сгалантничал он. Беседа, разумеется, шла на италийском.
— Давайте обойдемся без комплимансов, Метробиус. — кисло улыбнулась я. — Помнится, мы решили тогда разбежаться как тараканы и забыть о том, что когда-то друг-друга знали. Что изменилось? И, как вы меня нашли, кстати?
— На второй вопрос ответить легче и быстрее. — вздохнул Лоли. — Я же делал защитные амулеты для всех солдат ди Валетты, «маячки»… такие… как огоньки перед глазами, и свой на каждого субъекта воздействия… сохранились. Могу любого найти, где бы он ни был.
Uebergeschnappten! Вот и кто он после этого?
— Фрёкен Клархен, что будете заказывать? — появился рядом с нашим столиком с интересом косящийся на Метробиуса трактирщик.
Мндя… Хорошо, что он не болтлив, а то были б про меня толки. Второй мужик за седмицу, с которым я трапезничаю в «Доброй ночи»… Ой, знали б кумушки наши, мндя.
— Спасибо, нет, герр Монс. — улыбнулась я ему, через силу изображая беззаботность. — Я просто узнала что у вас остановился проездом мой старинный знакомец и забежала поболтать.
Монс, ясен бублик, не поверил, но навязывать свое любопытство не стал, и удалился за стойку.
— Фрёкен? — удивленно приподнял бровь Лоли, когда трактирщик немного отошел.
— Я не обязана рассказывать всем, что была замужем. — буркнула я. — Ты лучше скажи…
Ничего он не успел сказать, потому что в этот самый миг в «Доброй ночи», через вход и кухонную дверь рванули ландскнехты с арбалетами, возглавляемые сэром Готфруа, размахивающим шестопером и ревущим, словно знаменитый боевой рог Олифант: «Стоять на месте, некромаг»!
Merda!!!
* * *
Забавная это штука, жизнь. Никогда не знаешь, чего от нее ожидать, как она и чем к тебе повернется. Бывает, сидишь себе, никого не трогаешь, а тут ка-а-ак начнется на твою голову дождь из рога изобилия… Ну, или из ящика Пандоры, тут уж как повезет. И, хотя, все проблемы решаемы, вопрос в том, нравится ли вам их решение.
Вот, казалось бы, какую-то неделю назад я и думать не думала о всех этих магах, епископах, баронах и прочей сволочи. Жила как жилось, в маленьком городке, в маленькой лавке, общалась с соседями, по праздникам собиралась с местными кумушками печь пироги и разные вкусности для общего застолья, уважаемым человеком была, между прочим. А теперь что у нас? Сижу в бывшем подвале бывшего постоялого двора и думаю, что делать вообще, и как жить дальше в частности. Потому что Лоли и Бер Хенну явно не до меня. Откуда взялись только на мою голову?..
— Какого черта вы направили вектор Гермеса по третьему контуру?!!
— А нечего было лезть под руку во время боевой формулы, лекаришка! Скажите «спасибо», что не по второму.
— Ах ты морда некромантская, да по второму контуру ты б изжарился до того, как выплеск наружу пошел.
— Кому вы лечите, медикус? Вы видели как я построил соломонов пентакль?
— Мальчики, может заткнетесь? — мрачно поинтересовалась я, прерывая высокоученую беседу господ магов. — Для диспутов не лучшие время и место.
Это точно. Не лучшее. Особенно учитывая, что через обломки крыши и стен слышна громкая ругань приора. Или его можно уже называть Великим Магистром? Спрошу, когда он завал над нами расковыряет.
— Как удирать планируете, господа маги? Или вы согласны на покаяние и аутодафе?
Адонаис и Метробиус озадаченно переглянулись. Ну да, конечно, как заварить кашу, так это мужики, а как расхлебывать, так вот вам и недоразумение, без женщины никак. Эх, бестолковый же мужчины народ…
Когда де Роже с ландскнехтами ворвался в зал «Доброй ночи», Метробиус, как любой мужик, не долго думая (вернее — не думая совсем) шарахнул по ним заклинанием. То, что на него несется целый Великий приор Дании и Померании, он конечно не знал, но ведь спросить можно!!! А так, применение магии против духовного лица и лиц его сопровождающих… Ладно бы, успешное, так сэр Готфруа на пару с фон Кюсте (этот маячил за спинами бойцов, на улице) оказались теургами… Ну кто бы сомневался? Воин-храмовник и чрезвычайный папский посол, да чтоб Словом Божьим чудеса творить не умели? Так не бывает. Так что на пару они минуты через две умудрились бы взломать силовой кокон, который поставил вокруг нас Лоли, но тут, через окно, в трактир влетел — именно что влетел, ангел тоже мне — Адонаис и с воплем «Клархен, беги я их задержу» начал швыряться молниями. Во-первых, кого это «их», если в Метробиуса он тоже молнией зарядил? Во-вторых, как это «беги»? Силовой щит Лоли снимать и не собирался. Особенно после молнии. Тут еще фон Кюсте что-то такое сделал, что сверху ударил столп света, пол под нами провалился, и если бы не все тот же метробиусов щит, нас бы с ним обломками стен и крыши завалило насмерть. Ну и Бер Хенну, конечно же. Он от фонкюстевского «светильника» способность к полетам вмиг утратил и гребнулся на пол недалеко от нас. Вот это, я понимаю, «засветил», не то что наши кирхенбургские, кулаком в глаз и вся недолга…
Причем, все вышеописанное заняло четыре с половиной мгновения ровно.
— Мнда… — потер подбородок Адонаис, услышав мой вопрос. — Не знал я что нунций иллюминат, подготовился бы основательнее.
— Я правильно понимаю, что тот мужик с булавой — храмовник? — мрачно спросил Метробиус.
А услышав ответ, включающий имя и звание, вконец помрачнел.
— Ладно, мальчики. — вздохнула я. — Все равно мне из-за вас в этом городе житья уже не было бы… Вот, как чувствовала, что надо с собой брать. Лопайте.
Маги подозрительно уставились на четыре пирожка, которые я извлекла из-за пазухи.
— Это что? — недоверчиво спросили они.
— Это? Секрет моей наставницы. На пол дня полная иллюзия смерти, если это съесть. Ни маг, ни лекарь, ни святой не определять, что вы живы. А там… никто ведь не опасается покойников. Охранять наши тела если и будут, то слабо. Так что… встретимся на охотничьей заимке завтра в полдень. У меня к вам накопилось мно-о-о-ого вопросов.
* * *
И не у меня одной. Надо было бы быть последней дурой, чтобы пойти на встречу с Метробиусом, не озаботившись будущим Гансика, ибо мало ли что? А кто у нас божился его в жизни пристроить? Верно, сэр Готфруа! А сэр Готфруа у нас кто?
Так что все последующие события вполне предсказуемы и банальны. Покуда я отвлекала Лоли, де Роже и ландскнехты, заходили с двух сторон и готовились «приступить к задержанию», как ЭТО назвал один мой знакомый приор. В результате пришлось кормить магов пирожками с начинкой на основе бузины, белены и валерьянового корня. Морды у них во время еды были такими, словно они не выпечку трескают, а навоз с опарышами. Ну… если говорить о вкусе… Да, по вкусу эти пирожки ушли недалеко. Еще и на прогорклом масле жарила — чего хорошее-то переводить? Меня саму едва не сдурнило, пока свой съела.
— А ко всему прочему у этого зелья имеется интересный побочный эффект в виде частичной блокады магических способностей. — сэр Готфруа вольготно развалился в кресле у моего камина, вытянул ноги, и с видимым удовольствием прихлебывал горячую настойку из мяты, листьев клубники и мелисы, при этом демонстративно не замечая блестящих в щели между косяком и приоткрытой дверью гансиковых глазенок. — Токи тонких энергий в организме временно нарушаются, что весьма облегчило нам их допрос, фрау Сантана.
— Их допрашивают? — из комы я вышла всего пару часов назад и мысли в голове все еще путались. — Уже?
— Да. — кивнул зашедший на чашку отвара приор. — Пока что без пристрастия. Да и где в этом медвежьем углу взять нормального ката? Не у фон Блонда же просить. Тем более, его палач никакой критики не выдерживает.
— Что ж вы сидите в этом «медвежьем углу», сэр Готфруа? — мрачно поинтересовалась я.
Вроде бы все правильно я сделала, по заветам матери-церкви, а на душе было тоскливо и дюже погано, словно в дерьме я измазалась.
— Завтра-послезавтра приезжают остальные делегаты. — пожал плечами храмовник. — Будет оформлено создание Ордена Марии Тевтонской, фон Блонд официально передаст нам Кирхенбург и окрестности, соседи его тоже выделят на богоугодное дело земель и поселений, все они получат индульгенции до конца дней своих а у меня начнется напряженный период в жизни. Кстати, Клархен, не желаете вступить в орден? Женщина с вашими талантами и преданностью Церкви далеко пойдет.
