Лариса садится в кресло.

Герман. Расправь плечи, положи руки на подлокотники. Чувствуешь энергию, что вливается в тебя?

Лариса (поудобней устроившись в кресле, кивает головой). Да, что-то в твоей теории есть.

Герман. Что еще мне нравится в антиквариате, так это то, как формируется цена антикварного предмета. За сколько один коллекционер может "впарить" ее другому. И как, переходя из рук в руки, растет в определенных кругах стоимость, на первый взгляд совершенно бесполезной в обиходе, вещи. И так происходит со многим в этом мире.

Герман снимает со стены гитару и проводит пальцем по струнам…

Дверь распахивается, и в магазин входят несколько человек. Среди них выделяется мужчина в длинном черном пальто. Рубашка, галстук и длинный шарф, все подобранно в тон, все подчеркивают его элегантность. Это – главарь. Трое остальных бандитов в черных кожаных куртках и перчатках. Их массивные золотые цепи на шеях не дают усомниться в их профессии. Главарь направляется к прилавку, за которым стоит Директор магазина.

Главарь (угрожающе антиквару). Мы тебя предупреждали… Вчера был последний день. Мы прикрываем вашу лавочку, пока твой хозяин не расплатится с нами. (Оборачивается к своим коллегам). Закройте магазин, а всю эту публику – в подвал. Один из бандитов закрывает входную дверь на огромный засов и, сложив руки на груди, прислоняется к косяку, двое других начинают сгонять в кучу посетителей. Здесь Новый русский, Депутат, Герман, Лариса, Перекупщик,

Старик и Старушка. Все они начинают возмущаться, обращаясь, в основном, к директору магазина.

Депутат. Да что это такое?

Старушка. Кто они такие?

Лариса. Да как они могут? Директор на редкость невозмутим. Он воспринимает все как должное и вместе с продавщицей молча присоединяется к посетителям.

Депутат. Эй, ребята, вы что, да я свой. Я депутат…

Помощник главаря (подталкивая его вместе со всеми к двери в подвал). Давай, давай! Это у себя в Думе ты депутат, а здесь делай, что говорят.

Старушка. Да как вам не стыдно?

Новый русский. У меня самолет. Дайте позвонить.

Перекупщик. Меня жена дома ждет.

Лариса. А меня – муж! (Обращается к Герману). Да сделайте что-нибудь.

Герман (главарю). Что вы себе позволяете? Я, между прочим, представитель прессы. И я…

Главарь (громко, перекрывая шум голосов). Всем тихо! Никто здесь не собирается вас грабить и убивать. Если сами не напроситесь. Владелец магазина задолжал моему хозяину за аренду помещения круглую сумму. Вчера был последний день выплаты. Как только он внесет деньги, вы – свободны. Если думаете, что нам тут в кайф с вами сидеть в Новогоднюю ночь, то вы ошибаетесь. И, еще! (Обводит суровым взглядом заложников). Любой шум со стороны кого-либо из вас будет сурово караться. Так что, давайте сюда свои мобильные телефоны, сидите тихо и ждите, пока не отпустят. Все!

Заложники уже безропотно складывают свои телефоны в коробку из-под обуви.

Бандиты заталкивают одного за другим посетителей и сотрудников магазина в подвальную дверь.

На сцене гаснет свет.

Под покровом темноты щиты, на которых нарисован интерьер торгового зала магазина и висят картины, поворачиваются и теперь на них интерьер подвала, где сложены и свалены различные антикварные предметы по каким-либо причинам не выставленные в торговом зале.

(Автор пьесы может выступить и в роли художника-постановщика).

Голоса в темноте.

Антиквар. Здесь лестница, осторожней!

Лариса. Я ничего не вижу. Есть здесь свет?..

Антиквар. Сейчас я попробую найти выключатель.

Лариса. Боже, как здесь темно. Ой, что это такое? Тут, наверное, живут огромные крысы. Мне страшно.

Герман. Держитесь за меня. Сейчас будет свет.

Вспыхивает свет и все облегченно вздыхают. Полутемное подвальное помещение, в котором оказываются герои, завалено различными антикварными вещами принадлежащим разным эпохам от раннего барокко до позднего социализма – картинами, знаменами, вымпелами, портретами, мебелью и т.д. Все это как бы иллюстрирует историю России. Здесь еще большее смешение эпох и стилей, чем на верху.

Заложники подавлены, нервничают и разобщены. Каждый молча находит себе кресло, стул, рассаживаются в разных частях сцены. Старички сели рядом, мужчина держит ее руку в своей и молча наблюдает, как Новый русский мечется по сцене.

Новый русский. Надо срочно найти выход из этой ситуации.

Директор. Да вы успокойтесь, все будет хорошо. Хозяин скоро приедет и заплатит, а нас выпустят.

Новый русский. Вот черт! Это же надо было так вляпаться! Да еще сегодня!

Герман. И почему только сегодня?

Новый русский. Да, потому, что у меня билеты на самолет! Машину вызвал, зашел сюда, чтобы не мерзнуть. Я через несколько часов должен быть в Лондоне. Меня люди ждут, женщина. (Пауза). Маразм российский!

Перекупщик (грустно). Ну, это все же лучше, чем в метро взорваться.

Новый русский. Да, точно, давно надо было валить из этой России в Лондон.

Перекупщик. А вы думаете, в Лондоне террористов нет и нельзя в метро взорваться?

Новый русский (резко повернувшись к Перекупщику). Да не езжу я на метро!

Депутат. А может, следовало бы покататься, с народом поближе познакомиться…

Новый русский (грубо). Вот кто бы говорил об этом, только не "народные избранники"! (Заглядывает за щиты). Просто не может быть, что бы отсюда нельзя было выбраться. Вы, просто, не хотите найти этот выход. Вам удобней сидеть здесь и ничего не делать.

Директор. Возможно, вы и правы. Но если бы вам было столько лет, сколько мне, вы бы знали, что в нашей стране любая инициатива наказуема. Впрочем, с вашим характером, вы вряд ли бы смогли дожить до моих лет.

Новый русский. Да я и не желаю жить как вы, на уровне белковых молекул. Я сейчас вылезу и черта с два скажу кому-нибудь, что в этой дыре происходит. Сидите здесь хоть до конца следующего века.

Директор. Эх, молодо зелено. Хотя, я жил в другое время. Мне бы сейчас ваши года, возможно, я был бы и покруче вас.

Новый русский. Да дай вам мои года, вы так же бездарно их просидели бы в этом магазине. Не время делает человека, а человек лепит его под себя и свой размер. Вот вы, и ваше поколения обывателей и вылепили себе крысиную норку.

– Старик. Вы зря так говорите, молодой человек, мы подняли из послевоенных руин страну, создали огромные предприятия, первыми запустили в космос человека.

Новый русский. Вы запустили не только человека, но и сельское хозяйство. А еще больше порушили, и не только церквей. Кстати, и за бугром создали и построили после войны не меньше, а то и больше, чем вы. Взять хотя бы Японию. Впрочем, о чем я тут с вами говорю? Одни пишут свои сценарии и управляют ситуацией, другие настолько ленивы и инфантильны, что предпочитают, чтобы роли писали за них. Нельзя так жить! Вы это понимаете?!

Директор. Давайте не будем кричать, и злить тех, кто наверху.

И как бы в подтверждение его слов дверь в подвал приоткрывается, в светлом проеме появляется черный силуэт бандита.

Помощник главаря. А ну, козлы, потише! А то сейчас пристрелим парочку, мигом успокоитесь!

Новый русский, наконец, прекратил расхаживать по сцене и присел на один из стульев.

Директор (переходя почти на шепот). Ну, вот, что я говорил.

Лариса. Действительно, давайте прекратим ругаться, надо подумать, как отсюда выбраться Может, сообщить в милицию?

Депутат. Нет, только не в милицию. Черт, я свой второй мобильник в машине оставил.

Герман. Да, туда лучше не звонить. Начнут штурмовать магазин, а сегодня – праздник, все пьяные. Да они нас всех здесь, в порыве усердия, перестреляют вместе с бандитами.

Перекупщик. Или газом потравят как в Норд-Осте.

Марина. Лучше подождать, возможно, все и так образуется, тем более, что бандиты обещали, что нас не тронут.