Порыв ветра заглушил его слова. Пряди волос перед глазами Сонеа мешали ей видеть. Она повернулась лицом к ветру, сняла заколку, скреплявшую волосы сзади, собрала выбившиеся пряди и покрепче стянула их в хвостик.

Вдруг ветер резко стих. Она ощутила магический барьер, созданный Дорриеном, и обернулась. Он смотрел на нее. Его глаза ярко блестели.

— Давай подойдем к краю, — предложил он. Он направился к перилам, Сонеа последовала за ним. Она заметила, что поперечные бороздки на крыше не давали ботинкам соскальзывать. Дорриен смахнул с перил снег. Облокотившись на них, Сонеа посмотрела вниз.

От высоты у нее немного закружилась голова. Она различила внизу фигурки слуг, спешащих по расчищенной дорожке в Корпус Целителей. Сам Корпус едва виднелся за вершинами деревьев. Повернувшись направо, она узнала Ученический Корпус, Купол, Семь Врат и Бани. За ними виднелся поросший лесом холм Сарика, на вершине которого можно было различить полуразрушенную сторожевую башню.

Снова повернувшись направо, она вгляделась в очертания города. Голубая лента Тарали вилась через Имардин и скрывалась в туманной дали.

— Посмотри, — сказал Дорриен, — по реке плывут баржи.

Прикрыв глаза рукой, Сонеа увидела цепочку барж на подходе к городу. Маленькие человечки толкали их шестами. Сонеа нахмурилась.

— Я думала, Тарали глубокая.

— Глубокая — в городе и дальше вниз по течению, — пояснил Дорриен, — но здесь она достаточно мелкая, чтобы идти на шестах. Когда они подойдут к городу, буксир подцепит их и дотащит до порта. Эти баржи, скорее всего, везут груз с северо-запада. А видишь дорогу на другом берегу реки?

Сонеа кивнула. Рядом с голубой лентой реки вилась тонкая коричневая веревочка.

— Когда баржи разгрузят, гораны поволокут их обратно вверх по реке. На обратном пути на горанов тоже нагружают часть товаров. Они, конечно, идут медленно, зато это дешевле.

— А ко мне домой ведет вон та дорога, — Дорриен показал рукой вдаль. — Через несколько дней езды на горизонте покажутся Скалы Стального Пояса.

Сонеа проследила за направлением его пальца. Дорога проходила через лес, а за ним, насколько хватало глаз, простирались поля.

Ей приходилось рассматривать карты Киралии, и она знала, что по горам, о которых говорил Дорриен, проходила граница между Киралией и Сачакой. Серые Горы на северо-западе отделяли страну от Элана. Странное чувство охватило ее. Там, за горизонтом, лежали земли, где она ни разу не была, о которых даже никогда не думала. Тем не менее они были частью ее родной страны.

Дальше, за ними, были еще и другие страны. Они только недавно начали изучать их на уроках географии.

— Ты когда-нибудь был в других странах?

— Нет, — пожал плечами Дорриен. — Когда-нибудь обязательно отправлюсь в путешествие. Пока что у меня не было повода. Да я и не люблю надолго оставлять мои деревни без присмотра.

— А Сачака? Ты ведь живешь рядом с одним из перевалов. Тебе не приходило в голову посмотреть, что там с другой стороны?

Он покачал головой:

— Кое-кто из пастухов туда заглядывал в поисках пастбищ. По ту сторону гор нет ни одного города на расстоянии многих дней езды. Только пустоши.

— Оставшиеся после войны?

— Да, — кивнул Дорриен. — Я смотрю, ты не теряла времени на уроках истории.

Она пожала плечами:

— Это единственная интересная тема. Все остальное — Альянс и образование Гильдии — скука смертная.

Он засмеялся и отодвинулся от перил. Они медленно прошли к выходу и спустились в чердачную комнату. Дорриен положил ладонь на плечо Сонеа.

— Ну как, понравился тебе мой сюрприз?

Она кивнула, улыбаясь.

— Лучше, чем сидеть за книгами?

— А то!

Он широко ухмыльнулся, сделал шаг и скользнул вниз по лестнице, минуя ступени. Сонеа вскрикнула. Мгновение спустя Дорриен снова появился перед ней, левитируя на магическом диске. Она прижала руку к груди. Ее сердце отчаянно колотилось.

— Ты меня до смерти перепугал, Дорриен! — воскликнула девушка.

Он засмеялся:

— Хочешь научиться левитировать?

Она покачала головой.

— Да брось, конечно хочешь.

— Мне нужно прочитать еще три главы.

В его глазах заплясали искорки.

— Вечером прочитаешь. Ты что, хочешь учиться левитировать на глазах у одноклассников? А здесь никто, кроме меня, не увидит твоих ошибок.

Она прикусила губу. В этом что-то было.

— Давай-давай, — настаивал Дорриен. Он широко развел руки. — Не пущу тебя вниз, пока не согласишься.

Сонеа скорчила гримасу:

— Ну давай, что ли.

* * *

С балкона Дома Гильдии в Кико Тауне открывался вид на море, на участок побережья и на главную дорогу, все еще заполненную участниками шествия. Дэннил вышел на балкон, держа бутылку вина в одной руке и бокал в другой. Со стороны дороги доносились ритмичные звуки барабанов и флейт. Сделав глоток, Дэннил присел в кресло, поставив бутылку рядом с собой. Он вытянул ноги и отпустил мысли на свободу.

Как всегда, его мысли обратились к Тайенду.

С тех пор как Дэннил спас Тайенда от грабителя, молодой ученый чувствовал себя неловко в его присутствии. Хотя. Дэннил старался делать вид, будто ничего не случилось, Тайенд, похоже, был уверен, что его тайна раскрыта, и маг во время Целительства непременно должен был обнаружить «неестественные склонности». Это было неправдой, но если бы Дэннил так и сказал Тайенду, то тем самым признал бы, что знает его тайну.

Тайенд боялся, что Дэннил отвергнет его дружбу. Страх имел под собой веские основания. В Киралии, конечно, не казнили людей за их «социально неприемлемое поведение», как в Лонмаре, но считали подобное поведение неестественным и предосудительным. Таких людей лишали титулов, а на их семьи ложилось позорное пятно. Если родственники обнаруживали у кого-то из «своих» неестественные склонности, они отсылали такого человека с глаз долой — например, в провинцию управлять поместьями.

Маги тоже могли подвергнуться наказанию. Из Гильдии их, правда, не исключали, но в социальном отношении они становились париями. В свое время Дэннилу было прямо сказано, что, если слухи подтвердятся, ему просто не дадут закончить учебу.

С тех пор он старался не давать ни малейшего повода к сплетням. В последние дни Дэннилу приходилось гнать от себя тревожную мысль, что наклонности Тайенда, несомненно, прекрасно известны эланскому двору, а значит, при дворе будут сплетничать и о нем. Слухи, касающиеся прошлого мага, только подольют масла в огонь. В Элане, может быть, в таких сплетнях нет ничего необычного, но если они дойдут до Гильдии…

Дэннил потряс головой. Он путешествовал с Тайендом несколько месяцев. Ущерб репутации уже нанесен. Чтобы исправить положение, ему нужно будет демонстративно порвать с Тайендом, как только они вернутся в Элан. Он должен будет дать понять при дворе, что пришел в ужас, когда узнал, что его помощник, как говорят в Элане, «голубой».

«Тайенд поймет», — сказал внутренний голос Дэннила. «Ты уверен?» — тут же возразил он сам себе. А что, если он обидится и расскажет Аккарину про поручение Лорлена?

«Нет, — внутренний разлад не прекращался, — на это он не способен. Он настоящий ученый. Все, что связано с исследованием, для него священно. Тебе нужно просто постараться прекратить отношения мягко, не задевая его чувств».

Дэннил раздраженно уставился на бокал. Ну почему все всегда так плохо кончается? Тайенд — приятный спутник. Дэннил очень ценит его помощь. Он почувствовал стыд и досаду при мысли, что ему придется закончить их дружбу из страха перед сплетнями. Неужели он не найдет способа поддерживать отношения, не губя свою репутацию?

«Пусть говорят, что хотят, — подумал он. — Я не собираюсь терять друга из-за глупых пересудов».

А если в Гильдии узнают и отзовут его из Элана?

Вряд ли они предпримут столь решительные действия на основании слухов. Они знают, что такое эланский двор. Понадобятся очень серьезные основания…

Которых не будет. Ему уже никогда полностью не очиститься от подозрений. Значит, нужно научиться жить с ними, возможно даже обращать в свою пользу…