– Можешь отправляться в свою комнату! Если ты воображаешь, что я позволю тебе меня позорить... – Но эту гневную речь прервали горячие губы Эдварда, впившиеся в ее рот и заглушившие бурный протест. Она замолчала, и тогда он наградил ее самым пылким взглядом, какой она когда-либо видела.

– Я хочу тебя похвалить. Мало того, что ты стала фехтовать гораздо искуснее, ты к тому же покорила моих воинов. Клан Макклири теперь тебя зауважал. Умница ты моя! – Его губы изогнулись в улыбке и вновь приникли к ее улыбающемуся рту.

– А их мнение о тебе не изменилось? – спросила Ребекка, заглядывая ему в глаза.

– Ну, чтобы подорвать мою репутацию, потребуется нечто большее, чем поединок с леди. Многие мои люди испытали на себе мой гнев и больше не хотят испытать его снова. А что касается твоего клана... слава ведь не стоит на месте, она разносится быстро и далеко, – усмехнулся Эдвард. Он выглядел так дерзко и обаятельно, что сердце Ребекки заныло от любви к нему.

– Никого лучше и красивей тебя я никогда не видела! – прошептала она, гладя его плечи и грудь и ощущая, как отвечает его тело на ее ласки.

Она начала лихорадочно сбрасывать с себя одежду и вскоре стояла обнаженная под его горящим взглядом. Когда она захотела раздеть его, Эдвард прижал ее к себе и страстно завладел ее ртом. Она прильнула к нему, возбуждаясь от прикосновения шершавой одежды к своей нежной коже.

– Эдвард... – простонала она. «Ну сними же, ради Бога, одежду...»

– Что, любовь моя? – Голос его охрип от страсти.

– Ну пожалуйста... – «Сними одежду...»

– Говори – что? – Руки Эдварда блуждали по ее телу, лаская и возбуждая.

– Сними... – Его поцелуй опять прервал ее на полуслове. Она забилась в его руках, но от этих усилий возбудилась еще сильнее.

– Что ж, давай раздевай меня. – Эдвард отодвинулся, чтобы она смогла расстегнуть на нем пояс, но пальцы ее дрожали, вдруг сделавшись неловкими в своей спешке. – Не торопись... – Эдвард придержал ее пальцы, пока движения их не стали уверенными.

Глядя в его потемневшие от страсти глаза, Ребекка забыла обо всем на свете и отдалась ласкам возлюбленного.

Они лежали, прижавшись друг к другу, и Эдвард гладил плечи Ребекки. Какая нежная у нее кожа...

Стук в дверь нарушил их идиллию.

Эдвард ругнулся и, схватив рубашку, крикнул:

– Кто там?

– Это я, Сара. Я вхожу. – Недовольство, прозвучавшее в ее голосе, не уступало по силе досаде Эдварда. Она шагнула через порог и заметалась по комнате, поправляя стулья и вещи и что-то бормоча себе под нос. Поправляя и бормоча... Подобрав с пола одежду, она направилась к двери.

Эдвард посмотрел на Ребекку. Она показала ему рукой, чтобы он уходил, но он отрицательно помотал головой. Она еще настойчивее указала ему на дверь. Одними губами пообещав: «Я вернусь!», он вышел из ее спальни и зашагал к себе.

В его комнате стояла лохань с горячей водой, и он пошел к ней, на ходу сбрасывая одежду. Погрузившись в блаженное тепло, он расслабился и, закрыв глаза, вспоминал поединок с Ребеккой, обдумывая, как одолеть ее в следующий раз.

Опять в дверь постучали, и Эдвард раздраженно подумал, что в этом замке вообще невозможно остаться одному. В его замке такое случалось редко. Шагнув на пол, он накинул халат и, открыв дверь, увидел стоявшего с несчастным видом лэрда Маккея. Рассеянно шагнув через порог, отец Ребекки подошел к камину и начал ходить перед ним взад-вперед. Эдвард догадался, что Маккея гнетет какая-то тяжкая забота, и плотно прикрыл дверь в коридор.

– Что-то случилось, лэрд Маккей? – спросил он, Маккей продолжал метаться по комнате.

– Этот ублюдок изнасиловал ее... мою Марту... Изнасиловал!.. – Он побелел и открыл рот, как будто хотел что-то добавить, но слова не шли с языка.

– Господи Боже! Она рассказала вам об этом? – Эдвард схватил его за руку.

– Да. Эдвард, я убью этого мерзавца! Мне все равно, как это отразится на моей репутации. Я его убью. Мы отправимся в Керкгард и прикончим это чудовище! Марта говорила, что он все время твердил, будто наши кланы сто лет назад разорили его род и должна наконец восторжествовать справедливость.

– К сожалению, земли Керкгардов граничат с нашими и вашими владениями, – заговорил, помолчав, Эдвард. – Это дает ему повод поссорить наши кланы, чтобы ослабить нас. Это он убил моего отца. Наверняка! Он мой! – Эдвард посмотрел в глаза Маккею.

– Мы сделаем это вместе, Эдвард. Тогда мы уж точно не промахнемся. Поезжай в свой замок. Когда ты вернешься, мы разделаемся с Рупертом. Позаботься о Ребекке. Если Руперт явится в твое отсутствие, я справлюсь с ним сам. Поторопись, Эдвард!

– Храни Господь вас и ваших людей, пока я не вернусь, – почтительно склонился в поклоне Эдвард.

Маккей ушел, а Эдвард вдруг ощутил ужасную усталость. Он пробрался через потайную дверь и постучал к Ребекке.

– Входи, – позвала она и рассмеялась, увидев, что с головы его свисает ее юбка.

Он нетерпеливо смахнул ее и огляделся.

– Отец заходил к тебе попрощаться? – спросил Эдвард, забираясь в постель и укладываясь рядом с ней.

– Да, – ответила она, прижимаясь к нему.

– Тогда давай спать. Нам надо выехать затемно.

Ребекка проснулась от холода. Она открыла глаза и посмотрела на окно. За ним царила тьма. Эдварда рядом не было. «Пусть только посмеет уехать без меня!» Она тихо ругнулась и спрыгнула с постели.

– Прости, что ты сказала? – Эдвард стоял перед камином, скрестив руки на груди.

– Да так... ничего. Я подумала, что ты уехал без меня.

Прости.

– Ребекка... неужели ты мне все еще не доверяешь? – Вид у Эдварда был обиженный.

– Не очень, – честно призналась Ребекка. От холода по коже у нее побежали мурашки.

Эдвард, подойдя к ней, подхватил ее на руки и понес к огню.

Согревшись, она торопливо оделась, прикидывая, что нужно взять с собой в поход. Услышав за спиной подозрительный шорох, она оглянулась. Эдвард крадучись подбирался к ней, в руках он держал «пояс верности».

– О нет! Убери его с глаз моих! – Схватив меч, Ребекка направила его на Эдварда. – Я говорю серьезно: я не стану надевать эту штуку.– Она сделала мгновенный выпад и, выхватив у него пояс, швырнула его в огонь.

– Ребекка! – Эдвард отобрал у нее меч и стал ворошить угли, надеясь найти пояс. Он нашел его, но в каком виде! Бросив меч, он сердито повернулся к ней. Лицо его покраснело от гнева, руки сжались в кулаки.

– Уймись! Не нужен мне этот проклятый пояс! Я смогу и без него себя защитить.

– Не смей говорить мне «уймись»! А если тебя захватят в плен люди Руперта – что ты будешь делать?

– Не волнуйся, дорогой, я не дам себя в обиду. Уж лучше покончу с собой, если не будет другого выхода!

Эдвард не знал, что на это ответить. Разумеется, он сделает все, чтобы с ней не случилось несчастья и чтобы она не оказалась в ситуации, когда выбирать будет не из чего. Он подошел к окну и выглянул наружу.

– Господи Боже! Нас атакуют!

– Что?!

– Эта нечисть уже расползлась по всему замку. Скорей буди отца и поднимай всех людей. Что ж, мы тоже удивим их. – Эдвард поднял с пола доспехи Ребекки и по дороге к двери сунул их ей в руки. – Надень это. – Он схватил нагрудник и, торопливо натянув на себя, выбежал из комнаты, держа меч наготове.

Ребекка молниеносно натянула на себя латы и сапоги. Задыхаясь от волнения и спешки, она взяла меч и бросилась в комнату отца, по дороге стуча во все двери.

– Атака! Атака! – говорила Ребекка выбегающим в коридор людям.

Отец и мать еще спали, когда Ребекка ворвалась в их комнату. Она заметила тень за окном, затаилась и, когда какой-то мужчина влез в комнату, встретила его ударом меча. Керкгард. Кто-то из его людей.

– Отец! – закричала она, когда враг свалился на пол. Рука его оказалась отсечена чуть не до плеча. Он истекал кровью и глухо стонал, пока не потерял сознание. Это был Толбот, друг Руперта.

Маккей быстро оделся и уже натягивал латы. Марта выбежала в коридор собирать женщин и детей, чтобы отвести их в безопасное место. Ребекка помчалась будить остальных жителей замка. Пробегая мимо балкона, она увидела, что люди Руперта лезут через перила, и приготовилась отразить нападение. Несколько Макклири присоединились к ней. Двое врагов были убиты на месте, остальные сбежали, спустившись по веревкам.