— Покинутое судно… потерпевшее крушение.

Пока трудно было определить, что это такое, так как черная масса находилась не менее чем в шести милях от «Святого Еноха».

— Капитан? — обратился к нему лейтенант Алотт.

— Да, — ответил месье Буркар, понимавший нетерпение молодого офицера.

И он приказал переложить руль и разобрать шкоты. Судно, слегка изменив направление, взяло курс на северо-восток. К четырем часам «Светой Енох» был на расстоянии полумили от загадочного предмета. Теперь ошибиться было невозможно. Это был не корпус корабля, а больших размеров кит, однако пока непонятно — живой или мертвый.

Месье Эрто, опуская подзорную трубу, заявил:

— Если этот кит заснул, мы без труда его загарпуним.

Как обычно на воду спустили вельботы старшего офицера и обоих лейтенантов. Если кит живой, они начнут преследование, если мертвый — то прибуксируют его к «Святому Еноху». Он наверняка даст не меньше сотни бочек жира. По словам месье Буркара, киты таких размеров встречаются нечасто.

Три вельбота отвалили от борта, а «Святой Енох» лег в дрейф. На этот раз офицеры, отказавшись от своего обычного соперничества, не пытались обогнать друг друга. Подняв паруса, они шли рядом и взялись за весла только в четверти мили от кита. Они заняли позицию, которая должна перерезать киту дорогу, в случае если тот обратится в бегство. Эти предосторожности оказались излишними. Старший офицер крикнул:

— Не бойтесь, он не обратится в бегство и не нырнет.

— И не проснется! — добавил лейтенант Кокбер. — Он мертв.

— Похоже, в этих краях встречаются только дохлые киты, — сказал Ромэн Алотт.

— Надо его все-таки взять на буксир, он того стоит.

Этот огромный кит, похоже, погиб не больше суток назад, потому что не было никаких следов разложения, плавучая глыба не издавала дурного запаха.

Когда вельботы обогнули его, моряки увидели широкую рану в левом боку, внутренности плавали на поверхности, хвост кто-то обгрыз. Вырванные из широко раскрытой пасти усы затонули. Жир был изодран в клочья и пропитан водой, поэтому не представлял ценности.

— Жаль, но от этого скелета уже нет проку! — сказал месье Эрто.

— Стадо быть, — спросил лейтенант Алотт, — и нет смысла брать его на буксир?

— Нет, — ответил гарпунер Кардек, — он в таком состоянии, что мы половину растеряем по дороге.

— К «Святому Еноху», — скомандовал месье Эрто.

Дул встречный ветер, поэтому пришлось идти на веслах. А Попутный ветер наполнял паруса «Святого Еноха» и гнал его навстречу вельботам. Те вскоре причалили к судну и были подняты на борт.

Месье Буркар выслушал доклад старшего офицера.

— Так, стадо быть, это кит? — спросил он.

— Да, месье Буркар.

— И он не был никем загарпунен?

— Без сомнения нет, — ответил Эрто. — Гарпун не оставляет таких ран. Больше похоже, что он раздавлен.

— Раздавлен?.. Кем?

Незачем было бы спрашивать об этом Жана-Мари Кабидулена. И так можно догадаться, что бы он ответил. Неужели он все-таки прав, и эти края опустошались морским чудовищем невиданных размеров и силы?

Плавание продолжалось. На погоду месье Буркар при всем желании не мог пожаловаться. Дул самый что ни на есть благоприятный ветер, и при таких условиях плавание не должно быть продолжительным. Если погодные условия не изменятся, то «Святому Еноху», чтобы добраться до Ванкувера, понадобится лишь три четверти того времени, которое он потратил на плавание от Ванкувера до Курил. Если бы охота была удачной, то он успел бы выгодно сбыть жир на рынках Виктории. К сожалению, удачи не было ни в Охотском море, ни после выхода из Петропавловска.

Оставалось только смириться и не унывать, уповая на удачную охоту через несколько месяцев у берегов Новой Зеландии. А потому боцман Олив объяснял молодым неопытным матросам:

— Видите, ребята, какое оно, каше ремесло: один год удачный, другой нет, а потому не надо ни удивляться, ни терять надежду. Это ведь не киты за кораблями гоняются, а корабли — за китами. А ежели они ушли далеко в море, так вся хитрость в том, чтобы суметь их отыскать! Значит, запаситесь терпением, засуньте его в мешок, положите сверху носовой платок и ждите!

Разумные слова, ничего не скажешь, и было бы лучше слушать боцмана, а не папашу Кабидулена, разговоры с которым боцман неизменно заканчивал одной и той же фразой:

— Так ты не забыл про бутылочку тафии?

— Не забыл!

Однако чем дальше на север продвигалось судно, тем больше появлялось оснований признать правоту бочара. Живых китов не было, зато иногда попадались их останки, либо плавающие на поверхности обломки кораблей и вельботов. И что весьма существенно, погибли они, похоже, в результате столкновения с чем-то. И если судна были покинуты экипажем, то только потому, что не могли держаться на поверхности.

Двадцатого октября в середине дня однообразие перехода наконец-то было нарушено. «Святому Еноху» представилась возможность заполнить некоторое количество пустых бочек. Ветер стих еще накануне, поэтому месье Буркар приказал поставить стаксели и лисели. Солнце на безоблачном небе сияло, и линия горизонта четко вырисовывалась по всему периметру. Около трех часов, когда капитан Буркар, доктор и офицеры беседовали на юте, раздался крик:

— Кит! Кит! — Это кричал гарпунер Дюкрэ с салинга грот-мачты. — В трех милях под ветром.

В этом не могло быть сомнений, так как в той стороне над морем все увидели фонтан. Животное только что поднялось на поверхность, и Дюкрэ заметил его как раз в тот момент, когда оно выпускало этот столб из воды. За первым фонтаном последовал второй. Не удивительно, что лейтенант Алотт высказался по этому поводу так:

— Наконец-то… этот-то уж точно живой!

— Да, — ответил месье Эрто, — и похоже, он даже не ранен, ведь фонтан белый.

— Три вельбота на воду! — приказал месье Буркар.

Трудно представить себе более благоприятные условия для охоты: спокойное море, легкий ветер, достаточный для того, чтобы наполнить паруса вельботов, и еще несколько часов светлого времени в запасе, что позволит продолжить преследование. Вельботы старшего офицера и лейтенантов со всем необходимым снаряжением в несколько минут были спущены на воду. В вельботах свои обычные места заняли Эрто, Кокбер, Алотт, один матрос на руле, четверо на веслах и гарпунеры Кардек, Дюрю и Дюкрэ на носу.

Месье Эрто просил обоих лейтенантов соблюдать исключительную осторожность. Важно было не спугнуть кита. Это, видно, очень крупное животное, мощные удары его хвоста вздымают огромные волны.

«Святой Енох», убрав почти все паруса, под марселями и штормовым фоком медленно продвигался вперед.

Все три вельбота шли рядом, не пытаясь обогнать друг друга. В момент атаки лучше быть вместе. А потому лейтенанту Алотту приходилось сдерживать свое нетерпение. Это давалось ему нелегко, и месье Эрто вынужден был кричать ему время от времени:

— Не так быстро… не так быстро, Алотт, не вырывайтесь вперед!

В тот момент, когда кит был замечен дозорными, он находился примерно в трех милях от судна. Вельботы без труда преодолели это расстояние за полчаса. Паруса были спущены, мачты уложены на банки,[156] чтобы не мешать гарпунерам. У каждого под рукой два гарпуна, один из них запасной. А также хорошо заточенные пики и фленшерные мечи. Матросы убедились, что уложенные в бухты лини не запутаются в полуклюзах на носу корабля и их будет легко заложить на нагели. Если загарпуненный кит обратится в бегство или уйдет на глубину, нужно травить линь.

Кит оказался финвалом длиной не меньше двадцати восьми — двадцати девяти метров с грудными плавниками длиной два-три метра и хвостовым плавником — шести-семи метров. Весил он, по всей вероятности, около ста тонн.

Финвал не выказывал никаких признаков беспокойства; он покачивался на волнах, не замечая вельботов, так как его огромная голова смотрела в противоположную сторону. Жан-Мари Кабидулен наверняка сказал бы, что этот кит даст самое меньшее двести бочек жира.