Она дразнила любимого, то, прижимаясь, то, отстраняясь, заставляя сходить с ума от страсти. Затем ее губы и язык включились в игру, и он судорожно стискивал ее плечо, выгибаясь от наслаждения. Наконец когда тоненькие пальчики вновь начали нежно поглаживать его плоть, он вскрикнул, не в силах больше сдерживать бушевавшее желание.

Григ жадно набросился на нее, изголодавшись по ней за все эти годы, и захлестывающая волна наслаждения обрушилась на них, заставляя забыть обо всем на свете.

Тело Дары выгнулось в экстазе навстречу ему, и они унеслись в заоблачные высоты блаженства. Григ застонал, и в его стоне девушка услышала всю тоску и безысходность этих долгих лет разлуки, и все счастье и радость их встречи. Неожиданно Дара поняла, что плачет.

Его тело обмякло, но он не отпускал ее и, крепко прижимая к себе, покрывал поцелуями.

— Ты плачешь?

— Да. Прости, Григ.

— Я так долго ждал тебя, моя любимая, так долго ждал!.. — В его голосе неожиданно зазвучала печаль. — Когда думал о тебе и о твоем новом возлюбленном, я сходил с ума от ревности. Знаю, что не имел права, но…

— Да нет у меня никого, — перебила его Дара. — Я все выдумала. Прости, но ты так явно демонстрировал свою неприязнь ко мне, что мне пришлось как-то попытаться защитить себя. — Она щекой прижалась к его груди. — Я думала, что ты меня все еще ненавидишь.

Григ нахмурился.

— Так и было. Я заставил себя в это поверить. Но когда я увидел тебя, еще более прекрасную, чем раньше, прежнее чувство вернулось. Я злился, считая, что смог тебя забыть. Но каждую минуту, каждую секунду я знал, что хочу тебя, только тебя одну. Правда, мне приходилось напоминать себе, что это не произойдет.

Дара счастливо засмеялась.

— Хорошо, что один из нас решился не пускать это дело на самотек, а то мы оба умерли бы от воздержания.

Григ улыбнулся, гладя ладонями ее грудь.

— Никогда прежде я не получал таких роскошных рождественских подарков. Хорошо бы Харри не смогли поймать еще пару месяцев. — Он почувствовал, как она вздрогнула. Прости, не надо было заговаривать на эту тему.

— Да нет, все в порядке. Просто я знаю, что его поймают через несколько дней.

— Откуда?

— Полицейские узнали, что твоя подружка держит с ним связь.

— Что это значит?

— Я имею в виду Соню Гриффите. Все это время она переговаривалась с Харри. Ему известно не только наше местонахождение, но и все до мелочей.

— Значит, капитан был прав в своих подозрениях? — Он посмотрел на Дару. — Между прочим, она не моя подружка. Я следил за ней по поручению полиции.

— Я знаю, они мне рассказали. Но мне кажется, ты слишком добросовестно отнесся к этому поручению.

— Не понимаю твоих намеков.

Дара посмотрела ему в глаза и твердо произнесла:

— Я видела однажды ночью, как вы вместе входили в ее комнату.

— В самом деле? Если бы ты подождала минут пять, то увидела бы, как я выходил оттуда. — Дара недоверчиво прищурилась, но он объяснил: — Соня упросила меня попробовать починить фен. Я исправил его и ушел, проигнорировав ее намеки.

— Ты не…

— Нет. Соня не в моем вкусе, и я не собираюсь ложиться в постель с женщиной, которая меня не привлекает.

Дара улыбнулась.

— Даже с королевой?

— Я ведь не Джеймс Бонд. У меня может быть только одна женщина.

— Да? — Ее сердце радостно подпрыгнуло в груди. — Ты однолюб?

В его глазах заплясали озорные огоньки.

— Ну, хорошо. Одна женщина в один раз. Дара засмеялась.

— Какое скудное меню! Сегодня тебе необходимо устроить банкет.

— Банкет?

— Ну да. Только что ты получил закуску для аппетита. Но дальше будет и первое, и второе, и…

— Постой, постой. Сколько ты намерена не спать?

— Пока ты совсем не выбьешься из сил, милый, — Проворковала Дара, прижимаясь к нему и покрывая страстными поцелуями его лицо и шею.

Радостные детские голоса звучали за дверями номеров, когда Дара тихонько пробиралась к себе на следующее утро. Она представляла, как детишки с горящими от восторга глазами нетерпеливо разворачивают подарки. До прошлой ночи она не могла спокойно видеть детей и думать о них, ее переполняло чувство вины и горькая тоска. Теперь печаль исчезла, вернулась радость жизни.

Она не стала будить крепко спавшего Грига. Похоже, он действительно отвык от таких "банкетов" и переоценил свои силы. К своему удивлению, Дара почему-то не чувствовала себя разбитой, наоборот, она была полна энергии. Конечно, тело ощущало усталость после бессонной, полной бурных любовных ласк ночи, но ей хотелось петь от счастья.

Войдя в свой номер, девушка скинула туфли и босиком прошла в комнату.

Она немного посидела на кровати, возвращаясь мысленно к наиболее захватывающим моментам их встречи. Потом приняла душ и надела белое платье, стянув его широким поясом на тонкой талии.

Тени под глазами и счастливое выражение лица открыли бы каждому, что она провела ночь любви. Убирая назад волосы, Дара радостно рассмеялась. Интересно, угадают ли они, кто ее возлюбленный? Хотя на кого же кроме Грига можно подумать?

Голод терзал ее, и она собралась, было идти завтракать, но задержалась, чтобы выглянуть в окно. Стояла самая что ни на есть рождественская погода. Снег лежал толстым ковром, а солнце только всходило на синее безоблачное небо.

Дара произнесла коротенькую молитву о своих сокровенных мечтах и надеждах, а потом посмеялась над собой — ведь после сегодняшней ночи уже ничто не могло омрачить ее жизнь. Все будет хорошо, и теперь она обретет, наконец, счастье.

В столовой собралось уже довольно много человек. Все желали друг другу веселого Рождества, смеялись и громко разговаривали. Капитан Джонсон, по-видимому, умел хранить секреты, так как никто, похоже, не обсуждал Соню. По крайней мере, Дара не уловила ее имени ни в чьей беседе. Некоторые спрашивали девушку о здоровье, и она отвечала, что совершенно поправилась от простуды.

— Но вы все еще выглядите усталой, — участливо заметила миссис Уильяме. — Вам надо больше отдыхать, моя милая. Со здоровьем нельзя шутить.

Соглашаясь с почтенной дамой, Дара умудрилась сохранить на лице серьезное выражение.

В столовой не оказалось ни одного полицейского. Это было странно, так как всегда несколько охранников ели вместе с остальными. Дара не стала придавать этому большого значения. Появился Джонатан, и она приветственно замахала ему рукой. Он присел к ней, захватив сок и тарелку овсянки.

Взглянув на нее, он грустно вздохнул.

— Почему женщины, с которыми я встречался, никогда не были такими красивыми, как ты?

— Не говори ерунды; тебе просто надо найти девушку, которая влюбится в тебя. — Затем она наклонилась к нему и понизила голос: — Ты что-нибудь слышал, сам знаешь о ком?

— Нет. Тот кто командует не связывался со мной. А с тобой?

Она покачала головой.

— Нет. Как ты думаешь: чем все закончилось?

Джонатан пожал плечами.

— Я думаю, это зависит от содержания разговора звонившей и того, кого мы оба знаем.

— Побыстрее бы все закончилось. У меня впереди целая жизнь, — с мечтательной улыбкой произнесла Дара.

— Вы помирились?

Ее глаза несколько затуманились.

— Да. Мы выяснили отношения.

— Понятно.

— Ничего тебе не понятно. Доедай лучше свою кашу.

Меняя тему разговора, Джонатан сказал:

— Я тебе говорил, что мне начинает нравиться овсянка? А сначала мне казалось, что на вкус она как обойный клей.

— По крайней мере, именно так каша и выглядит.

— Да, но она стимулирует рост.

— Рост волос на груди?

Джонатан рассмеялся. В этот момент, подошедший с кофе официант, незаметно положил записку рядом с его тарелкой. Пока Дара накладывала им в чашки сахар, он быстро прочитал сообщение.

— Капитан Джонсон хочет видеть нас обоих сразу после завтрака.

— Интересно, что он задумал? — Дара нахмурилась.