Кажется, существо было антропоидом, а среди его дальних родственников мог быть и легендарный снежный человек Земли, и саблезубый пещерный медведь. Но Споку почему-то пришло на ум, что антропоид ведет стадный образ жизни и не охотится в одиночку, а что сам он слишком легкомысленно подошел к оценке своих возможностей. В ту же секунду антропоид набросился на него.

Кирк внезапно отпрянул от Солы, его охватило нежданное чувство тревоги, явная угроза смертельной опасности. По глазам Солы он понял, что и она почувствовала то же самое. Кивнув на коммуникатор, Кирк приказал:

– Свяжись с кораблем. Узнай, не спустился ли Спок вслед за нами?

Сола ошарашила его своим ответом:

– Коммуникатор почему-то не работает. А Спока транспортировали сразу же после тебя, чтобы навязать мне выбор.

– Тогда это он! – выкрикнул Кирк и вскочил на ноги.

Сола, направляясь к выходу, пояснила:

– Оставив его, я пошла за тобой. А он, должно быть, направился к нам.

– Почему ты не пошла за ним? – упрекнул ее Кирк.

Ничего не сказав, Сола ответила таким взглядом, что Кирк понял: она выбирала не между ним и Споком, а между жизнью и смертью. Ведь стоило из-за постороннего вмешательства оборваться обряду охоты или затянуться на долгое время и… некому было бы выбирать.

– Оставайся здесь, – наказала Сола и, выскочив из дупла, тут же затерялась среди густой зелени деревьев.

Она поступила правильно, наказывая Кирку оставаться на месте, ведь капитан был далеко не в лучшей форме. Он не мог состязаться с Солой в скорости передвижения и только задерживал бы ее, отстал бы, рискуя вновь стать добычей какого ни будь хищника.

Но он ясно ощущал смертельную опасность, нависшую над Споком, и, прихватив оставленный Солой фазер, а заодно и дубину, выбрался из дупла.

Ни фазер, ни дубина не играли никакой роли в его решении, он готов защищать Спока голыми руками, а если надо – и зубами.

Далеко впереди мелькнул неясный силуэт Солы и пропал из виду. Но Кирк и без нее знал, куда идти, что-то указывало ему путь с точностью стрелки компаса.

Сола еще издали увидела Спока, зажатого в лапах огромного самца-охотника в серебристо-серой шкуре. Силища таких лап могла переломить хребет даже вулканцу, не дав ему воспользоваться контактным импульсом защиты. Но Спок сумел опередить свою смерть, послав нервный импульс. Огромный самец свалился наземь, как подкошенный.

Тогда из зарослей вышла целая стая полулюдей-полуживотных и двинулась на вулканца, окружая его кольцом.

Недолго думая, Спок решил повторить трюк Солы. Наступив ногой на труп поверженного врага, он издал крик псионного предупреждения: радостный клич победителя, уверенного в свой силе, – что-то вроде примитивно-первобытного: «Я – Спок! Я здесь хозяин!»

Стая полулюдей остановилась. От нее отделился молодой самец, всем своим видом показывая, что бросает вызов победителю и готов сразиться с ним один на один.

Этот вызов давал Споку надежду на… нет, не на победу. Борись он один на один даже по очереди, он не победил бы всей стаи, а лишь отсрочил бы свою гибель. Правда, в его положении и отсрочку можно считать за победу, но Спок надеялся на большее: полулюди не набросились на него всей стаей, как набросились бы волки или совершенные нелюди, лишенные и зачатков разума, и зачатков примитивнейшего понятия о чести единоборства.

Сола видела и ощущала, что вулканец не допускал даже мысли о поражении – об этом говорила его аура. Такое состояние было само по себе мощным средством устрашения, и молодой самец засомневался.

Сола выжидала. Ее энергетическое оружие не сможет расправиться со всей стаей, к тому же появилась надежда, что недочеловек испугается, отступит. Как ни примитивна мысль его первобытного мозга, должен же он осознать полнейшее превосходство над собой бесстрашного, уверенного в своей силе самца из другого мира. Есть ведь равнозначные вещи и для далеко отстоящих друг от друга видов существ, и даже для разных миров.

Такой же самец из стаи оскалил клыки, издавая нечленораздельные звуки, явно оскорбляя нерешительного единоборца. Тот, ощерившись, зарычал в ответ на оскорбление и, дернувшись всем телом вперед, бросился на Спока.

Вулканец увернулся и тут же прыгнул высоко вверх и вперед, пытаясь добраться до шеи врага со спины. Но, несмотря на вес, молодой самец оказался на редкость проворен. Удар мощной лапы настиг Спока в воздухе и, как мячик, отбросил его к дереву.

Сола тут же спрыгнула вниз, прикрыв собой Спока и от торжествующего самца, и от всей стаи. Схватка превратилась в добивание слабого сильным.

Первой ринулась вперед старая самка, а за ней и вся стая рассыпалась в беге, цепью окружая легкую добычу.

– Убирайся отсюда! – зарычал Спок.

Словно не слыша его, Сола выбросила вперед свое энергетическое лассо, сразив им самца-победителя и старую самку. Та рухнула наземь бежать и едва не придавила Солу.

Падение старой самки как бы подхлестнуло полулюдей, и вся стая разом, со всех сторон, бросилась в атаку. Сола хладнокровно поражала своим оружием ряд за рядом приближающихся врагов, чувствуя за спиной Спока, отбивающегося и руками, и ногами, не упуская случая пустить в ход нервно-энергетические импульсы. Как бы ему пригодился сейчас, оставленный в дупле фазер! Но не могла же Сола оставить Кирка одного, покалеченного и безоружного, как не могла позволить придти ему сюда.

И тут она услышала шум над головой и, мельком глянув вверх, увидела Кирка, который, стоя на ветке, пытался пустить в ход фазер. Но фазер не работал, и Сола крикнула:

– Оставайся на дереве!

Спок, краем глаза приметивший своего капитана, поддержал:

– Стой там!

Как бы не так! Схватив обеими руками свою корявую дубину, Кирк спрыгнул в саму гущу схватки, прикрывая собой Солу от нападавшего на нее получеловека-полуживотного.

Самый страшный удар дубиной или по голове, до которой Кирк не мог дотянуться, или по груди не причинил бы ощутимой боли нападавшему недочеловеку. Но он был самцом и серебристо-черная шерсть не прикрывала самое уязвимое место. Не раздумывая, Кирк сделал обманное движение и ткнул колючей корягой в промежность самца. Тот дико взвыл от боли и, зажимая обеими пальцами свою «драгоценность», крутанулся на месте и медленно осел.

А Сола с удивлением заметила, что орудует своим энергетическим оружием с небывалой доселе точностью и ловкостью. Казалось, на нее нашло вдохновение и вселило новые силы. То же вдохновение как бы ограждало ее избранника, создавая невидимую защитную сеть вокруг слишком уж уязвимого, хоть и безрассудно смелого Кирка. Да, вероятно, и Спока защищает та же самая сеть.

Сола явственно ощутила, что между нею и вулканцем снова возникло взаимопритяжение.

Нападавшие полулюди-полуживотные тоже ощутили непонятную, вселявшую в них ужас, связь между тремя странными созданиями, такими слабыми на вид и такими грозными на деле.

Один их этих странных существ, самец, был особенно страшен тем, что был слабее двух других и в то же время одним своим появлением придал им новые силы. Да и дрался как-то странно; не с яростью, а со смехом тыча своей дубиной в наиболее уязвимые места. А самка своей яростью и одержимостью стоила двух самцов, вместе взятых.

И вся недобитая стая обратилась в бегство, волоча за собой раненых и убитых.

На опустевшей поляне три неподвижные молчаливые фигуры прислушивались к шуму отступления. Когда он затих, Сола и Спок повернулись к Кирку и обрушились на него с упреками:

– Я же приказала тебе остаться в дупле! – выкрикнула Сола.

– А я, – добавил Спок, – не влезать в драку.

Кирк тяжело вздохнул. Кажется, эта битва отняла у него последние силы. Но он не раскаивался и не мог сдержать улыбки от одного вида Спока живого и невредимого. Разведя руки, Кирк с видом обреченной невинности проговорил:

– Ну, так давайте, устраивайте надо мной самосуд!