Конечно же, русские крестьяне, называвшие колхозы «жидовскими», — это мерзкие твари и антисемиты, тут даже говорить и спорить не о чем. Отметим только, что прерванное в проклятой России, дикой и антисемитской, доведено до конца в Израиле.

«В начале 1967 года, когда открылась северная граница с Ливаном, среди ливанцев было несколько крестьян, помнивших еще период, предшествовавший созданию Государства Израиль, знакомых с еврейскими поселенцами тех лет. Они немного знали иврит и даже могли напеть несколько еврейских песен. Телевидение показало изюминку этого пирога: одна из арабок запела песню „Языки пламени“, песню, которой в свое время научилась у своих еврейских друзей. В этой песне, очень популярной у молодых хелуцим [переселенцев] до создания государства, припев заканчивался словами:

Израильские телезрители были смущены. С тех пор, как в 1948 году была закрыта северная граница, пламя погасло, а вслед за ним был спущен и „красный-красный“ флаг. Память женщины из Ливана ей не изменила, но израильская реальность изменилась радикально.

Этот эпизод может служить иллюстрацией к тому, что произошло с социалистическим сионизмом с тех пор, как молодые поселенцы закладывали в Галилее основы жизни в коммуне. Его песни, его поэзия прочно забыты, его идеи, его мечты, надежды на создание нового мира и на то, что этот мир поведут вперед трудящиеся Эрец-Исраэль,[126] — все это отступило, стерлось. Социалистический сионизм полагал, что именно ему предначертано привести будущий мир к свободе…».[127]

И вовсе не одних евреев! Этот, по мнению современных недоучек из журнальчика «Лехаим», сионизм был «национально-освободительным движением» евреев и тем самым радикально отличался от других форм социализма. Что сионисты «решили строить общество социальной справедливости только для своего народа и на его древней родине».[128]

Эта глупость вынуждает сделать два допущения:

1. Господин Синельников попросту не владеет материалом, — он даже и этого не читал.

2. Что он сознательно скрывает истину от своих читателей.

А убедиться, что это неправда, просто: в 1917 году сионистские партии и организации России признавали лозунг Временного правительства «Война до победного конца» и обратились к нему с просьбой сформировать и отправить на фронт 100-тысячный «еврейский легион». Получается — сионисты были большими патриотами Российской империи, чем большевики.

Еще очень советую почитать программы, написанные сионистами в России в начале XX века. Этой литературы очень много,[129] и в ней все написано предельно ярко и ясно.

Уже в самом начале XX века были созданы такие сионистские партии, как «Мизрахи», «Ахдут» («Ахдус»), «Гордония», «Цеире Цион», партии «сионистов-ревизионистов», Партия сионистов-социалистов, «Поалей Цион», Сионистско-социалистическая рабочая партия, Независимая еврейская рабочая партия.

Договоренность между религиозными сионистами и революционными была достигнута в августе 1902 г. на Всероссийском сионистском съезде в Минске. После него во многих городах были созданы кружки под опекунством синагог, в которых одновременно с Талмудом и Торой изучались проповеди сионистов — в том числе атеистов.

В Гельсингфорсе в октябре 1906 года на Всероссийском сионистском съезде был утвержден принцип политического плюрализма. Получалось, что форма не важна, и соответственно не важны официально принятые партией идеи. Важно одно — чтобы сохранялась суть — сионизм. После этого сионисты нередко вступали в ряды и «буржуазных», и революционных партий как самые искренние сторонники, сохраняя при этом свои убеждения сионистов.

Впрочем, «истинные сионисты» порой убеждали, что евреям даже вредно что-то делать в России. Все равно без «своего государства» ничего путного не получится… Сейчас забавно вспоминать, что в 1909 году Корней Чуковский (еврей по отцу) разразился статьей в газете «Свободная мысль» и потом в еженедельнике «Нева»: «Евреи и русская литература». Корней Иванович полагал, что евреи дали русской литературе очень даже немного. В. Г. Тан (Богораз) тогда яростно протестовал, уверял, что евреи дали очень даже много. А вот В. Жаботинский занял такую позицию: «Если господину Тану или другим уютно в русской литературе, то вольному воля… При малом честолюбии и на запятках удобно».[130]

Действительно, чего это Тан не слушается Жаботинского и не собирается в Палестину?! Ах он, непослушный! Ужо ему…

Сейчас вспоминать это забавно, потому что в историю русской литературы уже во время этой полемики вошло много писателей и поэтов еврейского происхождения. Маршак, Пастернак, Мандельштам, Вигдорова, Инбер, Заходер, Свирский… Ко времени, когда Чуковский писал свою статью, многие из названных уже начали работать. Никак не запятки, а вполне даже почетное сиденье.

Недооцениваем мы порой и масштаб влияния сионизма на народные массы, особенно сразу после революции 1917 года. Тогда ведь сионисты оказались одной из сил, захвативших власть в Российской империи. Лишь за несколько недель после Февральской революции численность сторонников сионистских партий в России возросла с 36 000 до 140 тысяч человек. За сионистов при выборе Учредительного собрания голосовало до 80–90 % русских евреев.

Лишь общее число разных газет и журналов сионистского характера, которые выходили в конце 1910-х годов, по всей России составило не меньше 500–600 наименований. Такого количества органов прессы не имело ни одно другое политическое течение. Часть еврейских организаций создавались как филиалы зарубежных политических центров.

Сионисты даже вынашивали план создания своего рода «нового кагала»: сети еврейских советов (Ваадив) во главе с центральным Ваадом с правом самоуправления «во всех областях национальной жизни». Всероссийский Ваад должен был получить право «в вопросах общеевропейских сообщаться со структурами и организациями других стран». То есть культурная автономия евреев плавно перетекала в такую… почти государственную форму.

В России 1917–1922 годов сионисты выступали вовсе не как «еврейская буржуазная партия», а как еврейское народное по форме, социалистическое по содержанию широкое национальное движение. В начале XX века сионисты проводили съезды, на которых обсуждалось строительство социализма в России, и, судя по всему, вполне искренне верили в свою способность вести в будущее «эту страну». Или Россия хотя бы для некоторых сионистов была все-таки «нашей страной»?

В мае 1917 года состоялся VII Всероссийский съезд сионистов. Он открылся вступительной речью одного из сионистских лидеров Е. Членова, который от имени съезда заявил: «Мы посылаем Временному правительству наш пылкий привет. Мы просим его верить, что в своих геройских усилиях… он может полностью рассчитывать на наши силы и поддержку».

В ответ министр иностранных дел Терещенко от имени правительства приветствовал сионистов и заявил об официальной поддержке их деятельности.

Одновременно в Англию и некоторые другие страны были разосланы сионистские представители — агитировать за Временное правительство. Британцы ведь поддерживали сионистов, в том числе и в России. Через работу сионистов Временное правительство становилось для англосаксов «другом наших друзей».

В декабре 1917 года в Одессе сионистами была проведена демонстрация, в ходе которой генеральный консул Великобритании заверил слушателей в поддержке сионизма его правительством.