Тем временем получив сигнал, которым являлся воинственный рев Ареста, Миро и его наездники, проорав во все горло свой родовой клич, ринулись во мрак ночи.

Небо как назло стало затягивать небольшими тучами. Хотя сияла полная луна, звезд было настолько мало, что лунный свет скорее мешал человеческому зрению, нежели помогал. Перед глазами все расплывалось. В десяти, пятнадцати шагах силуэты становились не четкими и призрачными.

По объяснению Абсолюта, наездники Миро, должны были стремительно появиться перед надвигающимися рядами врага и из темноты, метнуть в них по одному дротику. Арест утверждал, что мины довольно плохо видят, а по сему, эта внезапная атака, могла бы причинить их отряду весомый урон. После своей первой атаки, сидские всадники должны были вернуться на исходную позицию и рассказать Абсолюту, какова приблизительная численность врага, после чего ждать дальнейших указаний.

Наездники Сида появились из темноты ночи, столь же стремительно, сколь быстр полет древесного дракона мрачных гивейнских лесов. Они словно горные ториты Аль-Азифа появились ни откуда и исчезли в никуда. Лишь гулкий звон впившихся дротиков в плоть деревянных щитов, да предсмертный выдох одного из минких воев, красноречиво указало на то, что все это не игра воображения.

'А ведь если бы не заблаговременное предупреждение невров, могло бы быть и хуже!' — недовольно признал Холк.

— Сомкнуть ряды, не нарушать строй. — промычал предводитель минов.

Рогатые вои еще теснее сплотили ряды и не замедляя шага продолжили неудержимую поступь минского построения. Пройдя почти два перелета вурдской стрелы, мины наконец узрели своего противника. Прямо напротив них возвышались деревянные гоблинские кибитки. На земле находились три одиноких фигуры, а десять сидских наездника тут же раз сосредоточились и кинулись в разные стороны. В следующую секунду, на головы минотавров посыпались небольшие каменные снаряды, выпущенных из гоблинских пращей.

— Стена. — проорал Холк и его воины тут же выполнили необходимый маневр.

Первая шеренга опустилась на одно колено и выставила перед собой свои огромные раскрашенные щиты. Вторая и третья стала в на хлест складывать над своими головами нечто вроде козырька. Каменные отполированные снаряды с гулкими ударами стали отскакивать од непробиваемого деревянного заграждения.

— Первая шеренга. — проскрипел Холк новую команду.

Вои, что находились в первой шеренге приподнялись и медленным шагом двинулись в перед.

Не пробиваемая стена щитов стала перемещаться.

— Холк сзади. — пролаял Белый.

Действительно из темноты появились стремительные тени и новая порция небольших деревянных дротиков, устремилась в тела своих предполагаемых жертв.

— Круг. — прорычал точно дикий зверь Холк, но его вои поняли, что надо делать и без его напоминания. Задние ряды, тут же развернулись и выставили перед собой свои щиты. Оставшиеся две шеренги, располагавшиеся в середине, подняли свои щиты прямо над головой, образовав тем самым нечто вроде плоской крыши.

Все-таки двум дротикам удалось достичь своей цели. Один мин находившийся в замыкающем ряду, был поражен прямо в глазное яблоко. Он скончался практически мгновенно. Другой воин был поражен в горло и рухнул прямо перед самим Холком.

Когда была выстроена Черепаха, через чью защиту невозможно было уже пробиться ни одному снаряду или дротику, Холк стал усердно размышлять над сложившейся ситуацией. Такого еще не происходило ни разу. Мины обычно имели дело с огромными людскими толпами, которые в независимости от их вооружения и численности, разбивались об оборону минского построения, точно морской прибой об гранитные скалы. А если уж дело доходило до рукопашной, то и вообще, любое людское войско, вырезалось за какие-то полчаса. Хотя до этого доходило очень и очень редко. Обычно после первого же лобового столкновения, противник бежал очертя голову. Если же войску славных повелителей надводных просторов внутреннего моря, противостояли наездники, то боевой строй, выстраивался по принципу 'стены' и стойко отражал любые наскоки своих быстроногих врагов, огрызаясь между тем еще и точными бросками своих метательных топоров.

'А тут мы не вступили еще даже в рукопашную и уже потеряли троих воев! Да что же здесь происходит?' — со злостью подумал Холк.

Белый со своими двумя охотниками, замыкал грозное построение минов. Его отпрыск был этим очень недоволен. Он то и дело забегал в бок и пристально рассматривал ночной простор. Собственно именно благодаря зоркости и непоседству своего питомца, мины и были предупреждены о надвигающейся на них опасности. Глаза Черной смерти заблаговременно определили знакомые силуэты несущихся сидских ящеров. Лишь одному из возможных десяти минов, не посчастливилось. Он так и остался лежать пронзенный насквозь серым дротиком, брошенный меткой рукой желтоликого наездника.

— Мы что, до завершения боя, будем плестись в хвосте этих рогатых? — недовольно прошипел приемник Вожака.

— Тебе так сильно хочется побыстрее отправиться в святую нору Анибуса Черный?

— Просто я не привык прятаться ни за чьими спинами Вожак. — с вызовом пролаял отпрыск.

Оскалив свои клыки, Белый дал понять, что больше не потерпит такого пренебрежительного отношения к своей персоне.

Черный решил уступить и на этот раз. Сейчас было не место и не время оспаривать право Вожака.

Они продвигались неторопливым шагом. Белый нутром почувствовал, что сзади на них несется тень забвения.

— Холк с сзади!!!

Мины действовали, как единый организм. Без лишней суеты, не дождались даже команды своего предводителя, они развернулись в сторону новой атаки. Долго не думая, Вожак отдал приказ своим двум охотникам раз сосредоточиться. Укрыться за большими щитами рогатых воев, не было ни какой возможности. Минотавры их скорее бы порубили на кровавые куски, нежели позволили бы разомкнуть свой первый ряд.

В воздухе снова пропели свою смертоносную песнь, короткие серые тени сидских дротиков. На этот раз не повезло уже двум минотаврам. Оба, были поражены меткими наездниками Сида в область бычьих голов.

Один из приближенных Холка, отхаркиваясь кровавой пенной, упал прямо возле стоп своего Ярла.

Белый стал огибать минский строй по левую от себя лапу. Его воины по правую. Сзади послышались сиплые дыхание кровожадных тулов. Вожак вовремя обернулся. Тонкая сидская сабля, уже чертила в воздухе смертельный полукруг. Белый едва успел упасть на спину. Острейший костяной клинок срезал ему лишь верхний кончик правого уха. Откуда-то с сбоку, донесся смертельный вой.

'Шрам' — успел подумать Белый перед тем, как в очередной раз увернуться, на этот раз от мощных когтей тула.

Действительно. Черная смерть со Шрамом кинулись в противоположную от вожака сторону. Питомцу Белого повезло. Он оказался ближе к минским воям нежели его сородич, а по сему и избежал смерти. Видимо сидские наездники, пока не спешили идти в лобовую атаку на монолитное построение рогатых. Шрам же оказался в некотором отдалении. Его прямо в движении, грациозно подхватила продолговатая зубастая пасть одного из ящеров и с легкостью перекусила тело неврского охотника на две неравные половины. Шрам только и успел что испустить отчаянный предсмертный вой.

Арест наблюдал, как неумолимо приближаются рослые вои и подумал про себя, что пожалуй сегодня ему придется туго. Сила, скрытая в конечностях минов, хватало на то, что бы голыми руками вырывать из земли молодые деревца, со всей их корневой системой.

К тому же тяжесть боевой секиры, плюс страшная мышечная мощь, превращала каждый размашистый удар минского воя, в страшное оружие. Он был способен разрубить любого наездника, начиная от его головы и заканчивая телом ездового ящера.

'Если такой удар придется по моему телу, никакая уже регенерация мне не поможет.' — мрачно подумал Арест.

Херувим видел, как первыми в бой вступили пращники. Хунам, наделенных богами прекрасным ночным зрением и сейчас находившимся на пятиметровой высоте своих кибиток, поле боя было видно, как на отполированном бронзовом блюдце. Их небольшие овальные каменные снаряды попадали именно туда куда хотела того воля каждого пращника. Конечно, минам этот обстрел, особого урона нанести не мог, но зато их продвижение остановилось. К тому же он отвлек рогатых от еще одной атаки, что сейчас начали десять сидских наездника. Рогатым пришлось уйти на некоторое время в глухую оборону.