Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Профессор Коэл развернула рукопись:

«Одна тысяча пятьдесят четвёртый год от рождества Христова!

Сей рассказ, написан лично моей рукою, ибо не желаю доверить его никому, но и истину скрывать не в моей власти!

Ближе к лету того самого злопамятного года, что позже стал настоящим проклятием для всех нас, я, легат Святейшего папы, кардинал Сильва - Кандида Гумберт и два других легата Святейшего папы, канцлер Римской церкви Фридрих Лотарингский, а также епископ Пётр из Амольфи, по поручению и именем Святейшего папы, прибыли в один из величайших городов мира Константинополь. Наше судно причалило к гавани Джулиана, что находится на самом юге Константинополя. Никогда дотоле не приходилось видеть такого количества суден и такого количества диковинных товаров, как в тот день, коий сошли мы с судна. Константинополь поразил наше воображение величием своим и столь разными людьми, что перестали понимать мы, какой иные… веры. В день приезда своего узнали мы, что император Константин примет нас лишь двумя днями позже. Не может быть сомнений в истинном намерении Керрулария видеть нас желанными гостями в короткий срок. Однако мы не желали того, раньше встречи с императором. Ибо только таким способом, возможно, и необходимость имелась унизить гордого митрополита. На том и решение приняли. В то время как Керруларий ждал нас в своём дворце, мы отправились осматривать город.

Феодосиевы стены, окружающие весь Константинополь, поражали своими размерами. Казалось, им вообще нет конца. Высокие, необычайной толщины и множеством шестиугольных и восьмиугольных башен, они стали для нас первым чудом Константинополя. Мы так же побывали у «Золотых ворот». Нам оставалось лишь восхищаться красотой этого сооружения и рукой муж, сотворившего эти три мраморные арки, увенчанные крылатой аллегорией победы. Акведуки в Константинополе ничем не отличались от Римских. Мы не стали осматривать все подобные сооружения, а отправились дальше. Вторым чудом для нас стала «Змеиная колонна». Три переплетённые змеи высотой почти в один скрупул были увенчаны трёхногой чашей. Слухи, бродившие по нашим краям, нашли здесь подлинное доказательство. Змеиная колонна истинно была вывезена из Дельфийского святилища Аполлона. Мы простояли долгое время подле колонны, каждый раз поражаясь красоте линий и узоров. Затем мы достигли монастыря «святых апостолов». Везде, где бы ни оказались мы, шла бойкая торговля. Улицы Константинополя наполнялись торговцами и ремесленниками так же быстро, как мы наполняли кувшин квадрантом или гевиной вина. Так прошёл наш первый день пребывания в Константинополе. Мы провели его, рассматривая диковинные места и многие лавки, пестрящие от многообразия изделий. На следующий день мы снова отправились осматривать город. Мы побывали на всех четырёх форумах Константинополя, а затем отправились в Софийский собор. Слухи о чудесном соборе давно тревожили наш слух. Но не дошли до собора. На нашем пути оказалось здание столь величественное, что мы не могли ни остановить на нём свои взоры. Константинопольский ипподром. В тот день там собралась огромная толпа народа. Многие тысячи. Узнав, что ныне проходят состязание на колесницах, мы решили посмотреть на зрелище. У входа в ипподром мы вновь остановились, покорённые величественным видом квадриги Святого Марка. Но не стиль и великолепные орнаменты привлекли наше внимание, а…кони. Четыре позолоченных коня стояли на балконе, что возвышался прямо поверх входа. Их сумели создать столь искусно, что возникало чувство, будто они живые…сорвутся и понесутся вскачь. Ипподром и Софийский собор заняли у нас весь день. Мы вернулись усталые и голодные, но довольные проведённым днём. Следующий день для нас всех стал наилучшим. Император Константин принял нас со всей вежливостью. Время до вечера прошло в беседах. Скажи мне в тот миг, что появление неряшливого мальчика поразит меня гораздо больше беседы с императором, я счёл бы всякого сказавшего такого безумным. Однако так и оказалось. Именно этот мальчик стал началом разговора, который даже сейчас, спустя много лет, терзает мне душу, ибо я услышал многое и не услышал ничего. Но обо всём по порядку. Тот мальчик сообщил мне странную новость. Некий таинственный человек хотел меня увидеть. Я удивился, ибо не знал ни единой души в Константинополе. Однако отказываться не стал. Любопытство призывало узнать, кто этот человек. Положившись на Господа нашего Иисуса Христа, я последовал за мальчиком, ожидая самого худшего. Мальчик тот привёл меня в один бедный дом. Войдя туда, я не поверил своим глазам. Передо мной стоял…митрополит Керруларий. Именно он и был этим таинственным человеком пожелавшим меня увидеть. В то время, когда я приходил в себя от изумления, Керруларий негромко заговорил со мной:

- Я знаю, зачем ты прибыл в Константинополь, кардинал Гумберт! - сказал он. - Твоё оскорбление лишь утвердило меня в этой мысли. Ты вначале явился к императору, но не ко мне.

Я попытался отговориться, заявляя о вежливости такого шага, но Керруларий остановил меня суровым голосом:

- Кардинал Гумберт, я ведь сказал, что знаю истинную причину твоего появления. Господь свидетель, я не желаю ссоры с его святейшеством Папой. Но, однако, я не так слаб, как вам кажется. Причины, приведшие меня сюда очень значительны. Принимая их во внимание, я готов уступить его святейшеству, не уронив при этом своё достоинство. Мы можем договориться?

Услышав слова Керрулария, я понял, что настал миг, когда я мог открыть истинную причину своего приезда. И не стал медлить.

- Его святейшество Папа готов признать твои поступки богоугодными и не отрешать тебя от Святой церкви.

В этом месте Керруларий перебил меня. Бледнея, он произнёс:

- Так я был прав? Ты привёз с собой Папскую буллу…

Я не стал отрицать истинное положение вещей, но всё ещё не открывал главного.

- Чего хочет от меня его святейшество? - спросил Керруларий. - Какова цена мира?

Настал момент, когда я должен получить то, чего жаждал получить не только его святейшество Папа, но и…я сам. Я ответил на вопрос Керрулария:

- Кольцо Богоматери!

- Кольцо Богоматери? - Керруларий расхохотался прямо мне в лицо. - Вы и понятия не имеете, о чём просите, ибо это невозможно.

- Такова цена, Митрополит! - сказал я. - Выбирать тебе.

- Цена? - переспросил Керруларий и с гневом продолжил. - Эту цену я не заплатил бы даже, будь тайна в моей власти.

- Тогда назови человека, которому ведома эта тайна! - потребовал я. - Взамен обещаю уехать завтра же первым судном обратно.

- Глупцы, скудоумные глупцы! - вскричал Керруларий. - Вам ли ни ведомо, кому доверена была эта тайна? Хранителем тайны был апостол Пётр! Он и только он один знал всё.

- Ты лжёшь, митрополит! - закричал я. - Нам ведомо, что ты потомок того, кому была передана эта тайна. Твоя семья хранила тайну всё это время.

- Только часть тайны! - ответил мне Керруларий. - За несколько дней до своей смерти Святой Пётр призвал к себе семь самых верных сподвижников. Каждый узнал лишь часть тайны. Ни один человек не знает ответа на этот вопрос, ибо полностью он не был открыт никому.

- И какова же твоя часть, митрополит? Что тебе ведомо? - спросил я.

Митрополит Керруларий очень долго думал, прежде чем мне ответить. Решение далось ему с огромным трудом. Я ясно видел это.

- Что ж, - сказал Керруларий, - любому другому я бы ответил отказом, но его святейшеству Папе не стану. Я скажу, но прежде помни,… семь хранителей должны были передать не только саму тайну своим потомкам, но и нечто, что надлежало сделать в нужный час и в нужном месте. Речь идёт о столетиях, кардинал Гумберт. Ты понимаешь? Ни одному из смертных более не в силах раскрыть секрет кольца Богоматери.

Все эти слова были не больше, чем простые отговорки. Я слишком ясно понимал поведение митрополита и по сей причине, строго потребовал внятных ответов

- Вот та часть тайны, которая известна мне… «Истина заключена в страданиях», - сказал мне митрополит.

Услышав такой ответ, я пришёл в ярость. Митрополит издевался надо мною. Это стало очевидно. Я не стал более слушать его слов. В тот вечер мы расстались врагами. А на следующей день в Софийском соборе во время богослужения Керрулария, я положил на святой алтарь буллу его святейшества Папы, отлучавшего его от церкви».

24
{"b":"129359","o":1}